Трофей Зака (СИ) - Стоун Милана

Его руки ласкали грудь, ложились на бёдра, насаживая с каждым разом все сильней, поднимал за попу, делая проникновения глубже... и глубже.

— Лоолааа, — с придыханием и с несдержанными толчками, унося нас обоих за грань.

Наши стоны смешались в единую симфонию, внутри меня бушевало торнадо, готовое все снести к черту. Слов не нужно было, мы смотрели друг на друга в глаза, и все понимали и без них, он улавливал каждое мое движение, менял угол проникновения, делая наш секс красочней.

Целовал настойчиво. Собственнически. До искр из глаз и покалываний пальчиков на ногах.

О, Боже, как мне нравится та грубость, с которой он берет меня.

Я широко открыла глаза, и он, сделав очередной толчок, подтолкнул меня краю, освободил меня, и я, разлетевшись на миллиард осколков, разбилась в дребезги в руках любимого мужчины.

Задыхалась и пульсировала, ощущая мощнейший поток семени, лившийся на живот.

Это был атомный взрыв, не меньше.

Прийти в себя было крайне тяжело, я лежала на его груди, пыталась восстановить дыхание.

Зак прикасался нежно, с любовь, оглаживал мою спину, перебирал распущенные волосы, прижимал к себе, притягивал для не менее ошеломительного поцелуя.

— И что теперь?

Я не узнаю свой охрипший голос, он кажется мне чужим.

— А что теперь? — спрашивает. — Я же получил, что хотел, ты можешь быть свободна.

Холодок пробегает по телу, от его безразличного тона, что не вяжется с его тёплыми объятиями и касаниями грубых рук по коже. Сердце упало в пятки и кажется, там начало постепенно умирать.

Приподнимаюсь, желая уйти, хоть пешком до нашего университетского городка, лишь бы не видеть его.

— Боже, Лола, ты это серьезно?! — хватает меня за талию и притягивает к себе обратно, закидывая на меня ноги, не давая пошелохнуться. — Ты думаешь, я солгал, говоря, что ты... моя? — целует в макушку, и я расслабляюсь, но слёзы все равно катятся по щекам.

Как легко ему будет разбить мне сердце.

Добро пожаловать к наивным дурам, сохнущим по Заку Фостеру.

— Кретин, — шепчу, щепаю его за бок. — Напугал меня до чертиков!

— Кларк, я же пообещал, что буду стараться, — тяжело сглотнул. — Просто тебе нужно время привыкнуть. Пробудем тут всю неделю, надеюсь за этот срок, ты мне начнёшь хоть немного доверять. — Четко, без запинок.

Как красиво он умеет говорить.

Лишь бы это не оказалось лживыми обещаниями. Никто не знает, как он себя поведет, вернувшись обратно, и как будет реагировать на других девушек.

И... насколько быстро ему надоест играть в отношения?

Глава 63

Зак Фостер.

— Чем это, так вкусно пахнет, — раздаётся сонный голосок за спиной. — Ммм... блинчики, и ты меня не позвал?! — обиженно.

Подходит, трёт свои глазки, целует в щеку.

— Ты столь сладко спала, причмокивая губками, что я не решился тебя разбудить.

Девушка бесстыдно крадет с тарелки мой завтрак, я подлавливаю ее, сажаю к себе на коленки. Тянусь к куску в руке и забираю, прикусывая ее за пальчики.

— Твоя мама увидит нас! — ударяет по рукам, которые приступили шуршать по ее голым ногам, и быстренько отбегает от меня.

Ну, уж, нет. Я уже заведён!

Ловлю ее у холодильника, засовываю руки под свою майку, в которой она спит, и оглаживаю полную грудь, щипаю за сосок, от чего она начинает мурчать в моих руках.

За неделю, что провели у меня дома, мы сильно сблизились, и я уже не представлял свою жизнь без ее нахождения рядом.

— Она ушла на утреннюю службу в церковь, и придёт примерно через час, — Шепчу ей на ушко, притягивая к себе ближе, трусь готовым стояком о ее задницу.

— Ты похотливое животное... знал об этом?! — говорит, когда я поворачиваю ее к себе лицом.

Да, я сам в шоке! 

Никогда столько не трахался, как за эти дни. Раньше мне хватало пару раз в неделю.

И мне очень нравится появление девушки в моей жизни! Отныне утолять свои похотливые желания можно с утра до вечера. Очень удобно.

Иногда чувствую себя конченым эгоистом, пользуясь, Кларк по полной программе. Заметно, что она была не готова, к такому моему сексуальному порыву... да и как я сам!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Просто я вижу ее. Вспышка. Разряд.

И вот я уже в ней, ничего не соображая!

Это заметила моя мать и стала чаще уходить из дома, оставляя нас наедине, кидая понимающие взгляды.

Лола ругала за это и говорила, что нельзя себя так похабно вести, тем более мы в гостях. Но мне не было стыдно. Вот ни на грамм.

Возвращаться в университетский городок ох, как не хотелось... я начал подумывать о своей маленькой квартире в городе. Можно продать машину, да и есть у меня не большие накопления... стоило лишь решиться! 

Мышка от моей идеи покрутила пальцем у виска, и сообщила, что не готова жить со мной прямо сейчас.

А кто ее будет спрашивать?

— Фостер! Ты переходишь все границы! — прикрикивает на меня, задыхаясь от желания, стоило мне залезть к ней под шортики и приласкать ее киску. — Не здесь! — хватается за мою руку, царапает.

— Здесь... и прямо сейчас! — с рычанием, захватываю ее губы, кусаю, всасываю.

С неохотой отрываюсь, встаю на колени, дёргано стягиваю ее шорты вниз вместе с трусиками, оставляю их у ее ног. Поднимаю майку к груди, языком провожу по ее животу, оставляя мокрый след, дую.

Поднимаюсь обратно, немного приспускаю свои штаны. Дурею в мгновенье. Поднимаю ее стройную ножку, найдя вход — засаживаю свой член по самые яйца.

О, черт. Блаженство.

Ее узкие стеночки сжимают мой стержень, и я боюсь, что снова кончу слишком быстро. Вхожу резко, туда и обратно.

Лола ругается благим матом на всю кухню, и я, одумавшись, останавливаюсь, давая ей время привыкнуть.

— Мне жаль, — шепчу ей в шею, по которой, как и по моей, стекает пот.

Сердце барабанит по ушам, виски пульсируют, но я отчаянно пытаюсь не двигаться в ней в ошеломительном темпе.

Когда она перестаёт впиваться ногтями мне в спину, позволяю себе медленно двигаться снова. Ощупываю грудь. Сжимаю. Целую скулы, губы, каждый достигаемый участок, оставляю маленькую ранку на шее. Раньше не позволял себе этого делать. Не сдержался.

Пускай все видят, что у неё есть мужик, который ее трахает!

Шлёпки и стоны оглушают. Тараню отчаянно, впиваясь в ее задницу, впечатываю в холодильник. Догадываюсь, что вот-вот кончу, жмусь к ее рту, когда чувствую, что она начала пульсировать на мне, заглушаю ее крики экстаза.

— Люблююю... тебя, — вырывается прежде, чем я могу осмыслить сказанное.

Она широко открывает глаза, и я срываюсь, делаю два контрольных толчка, высовываю член и кончаю ей на голый живот.

Толком, не отдышавшись, натягиваю обратно штаны, не смотря на Лолу, выхожу из кухни.

Нахрена я это сказал?!

Протрезвел мгновенно. Нужно отдышаться на свежем воздухе и обдумать произошедшее.

Переодеваюсь в своей комнате, беру приготовленный подарок для соседского пацанёнка и буквально выбегаю из дома, оставив девушку одну.

Ничего страшного с ней не произойдёт. А мне нужно подумать, ведь к такому я вообще был не готов!

У меня таким темпом остатки мозга через член вытекут рядом с ней! Пленила мерзавка!

Хочется себе же втащить... идиот!

Настраиваю подаренную игровую приставку, объясняя пятнадцатилетнему подростку, что да, как включается и работает.

Раньше мне доставляло удовольствие проводить с ним время. Был его сиделкой, почти с рождения, так, как отца у него тоже не было, а мать вечно работала и почти не появлялась дома.

Но вот в настоящее время отвлечься не получается, поэтому я быстро покидаю его дом.

Гуляю по городу, встречаю знакомых, болтаю. Договариваюсь со старым другом о встрече в баре. Именно он, помог мне с тем свиданием, для моей мышки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Мы пьём до самой ночи, веселимся, я рассказываю о своих планах, он лепечет о своей прекрасной беременной жене, показывая куча ее фотографий.

Не особо понимая его радости.

Впрочем, мысли, что у Лолы может быть такой живот, меня умиляют... и радуют. Но я не готов к детям, на самом деле! Я ещё не окончил университет, чтобы думать о семье... даже с ней.