Круглые грани земли - Борис Долинго

А противник был здесь как рыба в воде, имел, возможно, сотни подручных и даже, судя по многим факторам, влиял на ход событий в целом.

Что мог противопоставить этому Лис? Он и сам не знал, что, но понимал, что от решения такой сверхзадачи зависят его и Монры жизни. Возможно, от этого зависела и судьба мира Земли, но Лис всегда был далёк от подобных патетических аллегорий, и, возможно, ещё и поэтому был пока жив.

Они дошли до стелы памяти героев Великой Отечественной войны с вечным огнём, обошли её и повернули обратно.

Жизнь бурлила. По сравнению с воскресным днём улицы оказались просто забиты автомобилями. Глаза и горло нестерпимо щипало выхлопными газами. Тем не менее, Лис успевал смотреть по сторонам, и даже Монру какие-то мысли отвлекали от физических страданий, связанных с вдыханием отравленного воздуха.

Лис только подтвердил своё первое впечатление: город изменился и не изменился. В целом общий вид знакомого ему проспекта во многом остался прежним, но, и здесь это особенно бросалось в глаза, почти все первые этажи теперь занимали какие-то магазины, офисы фирм, фасады знакомых зданий пестрели вывесками и рекламами.

По мнению Лиса, как раз в этом ничего плохого не было. Он и раньше считал, что только извращённо-ограниченное мышление руководителей «советского типа» и таких же архитекторов могло начать размещать квартиры в домах так, чтобы часть из них выходила окнами на уровень глаз идущих по тротуарам прохожих. Очень хорошо, что теперь многие такие, так называемые, жилые помещения были переделаны в нежилые.

До назначенного времени оставалось чуть меньше часа. Двигаясь по противоположной от Исторического сквера стороне проспекта, Лис и Монра вновь дошли до плотины, по которой проходил сам проспект.

Сейчас от набережной городского пруда сквозь плотину появился тоннель в виде подземного перехода, позволявший попасть с набережной прямо в Исторический сквер.

Пройдя до старинного здания, которое, как он помнил, в советские времена было Домом Профессиональных Союзов, Лис перешёл на другую сторону проспекта, туда, где стояла каменно-деревянная башенка, помнившая времена, когда на месте Исторического сквера шумел заводик, собственно, один из тех, что положили начало городу.

Теперь рядом с этой башенкой высился памятник двум господам в одеждах восемнадцатого века. Об одном из указанных господ Лис слышал: даже в годы развитого социализма первого генерал-губернатора Екатеринбурга господина Татищева помнили, и в городе, называвшемся тогда Свердловском, была улица, носившая его имя. Улица, правда, весьма позорная и захолустная. Как говорил один знакомый Лиса в те времена, указывая на проспект Ленина: «Вот какая улица должна называться именем Татишева!» При этом он, правда, оглядывался по сторонам.

О втором человеке на постаменте некоем де Генине Лис ранее никогда не слышал.

Сейчас рядом с башенкой и памятником был развёрнут походный киоск, где торговали разными прохладительными напитками, пивом, шоколадом, пирожками. Рядом, дразня аппетит, чадил мангал с шашлыками. Не известно, что за мясо там жарилось, но запах был манящим.

Лис подвёл Монру к перилам из гранитной крошки и кивнул вниз на Исторический сквер.

— Отсюда ты сможешь посматривать вон туда, где я буду на скамейке. Возьмёшь порцию шашлыка или просто пива и будешь наблюдать, не привлекая внимания. А теперь давай разойдёмся, чтобы лишний раз не светиться. Люди Фахрутдинова возможно уже здесь и тоже осматриваются. Немного придётся походить по отдельности, и мне уже надо будет идти выбирать скамейку, где устроиться.

Они разошлись. Лис, пройдясь по плотине, спустился в Исторический сквер с другой стороны и обошёл его по кругу, пока не заметив ничего подозрительного. Во всяком случае, явно что-то высматривающих мужиков видно не было.

Конечно, Лис понимал, что он вряд ли встретит здесь знакомых ему по Сысерти Замарова, Шкурко и Смирнова. У Фахрутдинова наверняка хватает людей кроме тех, с которыми Лис уже познакомился, да и сам шеф Михаил Петрович может прислать каких-то новых подручных.

До встречи осталось пятнадцать минут. Несмотря на прекрасную погоду, свободных мест на скамейках было вполне достаточно, видимо в силу того, что в рабочий день народу в сквере прогуливалось не так много, как в выходные.

Лис выбрал лавку поближе к плотине, там, где было более людно, и стал ждать. Он вынул сигарету и закурил, а шар пока надувать не стал.

Спокойно оглядываясь, Лис отметил нескольких мужчин, стоявших вверху на тротуаре проспекта, и разглядывавших оттуда сквер, облокотившись на перила ограды. Это вполне могли быть люди Фахрутдинова. Лис посмотрел в сторону старинной башенки. Монра, небрежно привалясь к ограде, потягивала что-то из бутылки.

Приближалось время встречи. Слева от Лиса по широким ступеням лестницы спускался мужчина в светлом костюме. Газеты в руках у него не было.

Мужчина свернул на аллейку, где сидел Лис, и, не торопясь, двинулся по ней, не обращая ни на кого внимания. Он прошёл мимо Лиса, дошёл до конца аллеи и вышел на небольшой мост, перекинутый на территории самого сквера через Исеть. Встав там, мужчина закурил и облокотился о поручни моста, рассматривая мутную воду протекавшей под ним речки.

Лис бросил окурок в урну, незаметно установил свой верный браслет на оглушающую мощность и достал из кармана шарик.

Надувая его, Лис краем глаза покосился на мост, где стоял мужчина. Тот, продолжая курить, медленно двигался в его сторону.

Надув шарик наполовину, Лис даже не стал его завязывать, а, пережав рукой хвостик, помахивал пузырём, как веером. Действительно, было жарко. Никто кроме мужчины в светлом костюме в сторону Лиса сейчас вообще не направлялся.

Мужчина подошёл и сел рядом.

— Я Михаил Петрович, — просто сказал он.

Лис кивнул, и, стараясь выглядеть совершенно спокойным, выпустил воздух из шара и демонстративно бросил его в урну.

— Вы готовы меня выслушать? — спросил Лис на языке Творцов.

На лице Михаила Петровича отразилось вполне искреннее по мнению Лиса удивление.

— Я прилично владею немецким и английским, — сказал мужчина, — но языка, на котором говорите вы, я не знаю. Я даже слышу его впервые.

— То есть, вы хотите сказать, что вы не Творец? — сказал Лис уже по-русски.

— Не понял, — приподнял брови Михаил Петрович, — творец чего? Знаете, если вы начинаете нести всякую чушь, то я думаю, что наш разговор не имеет смысла.

— Понятно, — кивнул Лис, — я могу сказать то же самое: я, судя по всему, разговариваю не с тем человеком, который мне нужен. Я не очень рассчитывал, что верховный босс — это вы, но все-таки… Мне необходимо говорить только с вашим хозяином, в противном случае мы, действительно, зря теряем время.