Сталин. Ледяной трон - Александр Бушков

Павлов признался, что в свое время вел с Уборевичем и Meрецковым весьма примечательные разговоры: «Уборевич и Мерецков всему командному составу прививали германофильские настроения, говорили, что нам надо быть в союзе с Германией, так как германскую армию они очень высоко ценят… Мерецков всегда внушал мне, что Германия в ближайшее время воевать с Советским Союзом не будет, что она глубоко завязла в своих военных делах на западном фронте и в Африке…»

Потом Мерецков выражался еще откровеннее: мол, в случае нападения германской армии на СССР ни ему, ни Павлову, «хуже не будет».

Можно, кончено, привычно прокричать, что показания эти «выбитые». Но, во-первых, речь опять-таки (в который уж раз!) идет не о шпионстве за деньги, а о прогерманской ориентации. О германофильстве, которое от шпионажа весьма существенно отличается. А во-вторых, отчего же Павлов еще до ареста вел себя, как предатель?

Поначалу он ныл, что в полном соответствии с директивами Генштаба еще пятнадцатого приказал вывести войска из Бреста на позиции, но не проконтролировал исполнение своего приказа, и командующий 4-й армией Коробков его не выполнил. В результате чего подчиненные Павлову две стрелковых дивизии и одна танковая понесли такие потери, что «более, по сути дела, как соединения не существовали».

Однако помянутый Коробков, мгновенно сообразив, что из него делают крайнего, в голос от этой сомнительной чести отказался. Со всем пылом. Он заявил, что приказа, о котором говорит Павлов, тот не давал вообще! Начальник связи округа генерал Григорьев эти показания Коробкова тут же подтвердил, рассказав, что Павлов и его начштаба Климовских даже после телеграммы начальника Генштаба так и не предприняли каких бы то ни было действий по развертыванию войск. Григорьев деликатно назвал этот поступок «благодушием».

Хорошие мои, когда командующий военным округом откровенно саботирует приказы Генштаба, это именуется изменой! И показания предателя с генеральскими звездами после его действий уже не выглядят «выбитыми»!

А если добавить, что Павлов, как опять-таки деликатно выражается историк, «не угадал» направления главного танкового удара немцев, оборачивается и вовсе недвусмысленно. Не угадал, бедняжка. Раскинул на кофейной гуще, но не угадал – и прикрыл противотанковой бригадой лидское направление. А немецкие танки ударили не по Лиде – по Минску… Точно так же Павлов угробил конно-механизированную группу Болдина, бросив ее на Гродно, где советские войска были встречены не танками, как рассчитывал Павлов, а пехотой – и разгромлены…

Героическая оборона Брестской крепости известна всем. Гораздо менее известно, почему в крепости, как в ловушке, оказалось заперто немало войск и техники. Именно потому, что Павлов, получивший приказ вывести войска, его не выполнил. И крепость стала западней. Все погибшие там советские солдаты – на совести Павлова.

В общем, из всех тогдашних фронтов Западный под командованием Павлова оказался самым бездарно управляемым. Именно на том направлении немцы достигли наибольших успехов и вышли на оперативный простор. Хотя Белоруссию сам Бог создал как идеальный плацдарм для обороны – леса, реки, болота…

Павлова с его компанией прислонили к стенке, но это уже мало что могло спасти.

Да, вот что еще… Нужно раскрошить в пыль еще один укоренившийся миф: якобы все беды и поражения начального периода войны произошли оттого, что войсками, за отсутствием вырезанных в роковом 1937-м талантливых маршалов и генералов, командовали скороспелые выдвиженцы из низов. Что якобы «полками командовали лейтенанты».

Посмотрим, как обстояли дела на Северо-Западном направлении. Кто там у нас командует Северо-Западным фронтом, созданным на основе Прибалтийского военного округа? Поди, свежевыпеченный из майоров невежа со сверкающими свежим военторговским блеском генеральскими звездами, полученными по счастливому случаю? Вчерашний капитан, выдвинувшийся благодаря доносам?

А вот и не угадали! Фронтом командует генерал Федор Исидорович Кузнецов, кадровый, из ранешних, не затронутый репрессиями! Тот самый, что много-много лет преподавал тактику, и не в захолустном пехотном училище ускоренного выпуска, а в престижнейшей Военной академии имени М. В. Фрунзе. Штаб у него состоит опять-таки не из скороспелых выдвиженцев, а из преподавателей той же академии и Академии Генштаба. Почти поголовно – старые военные деятели, те самые «птенцы Тухачевского», «соколы Уборевича»!

И эти кадровые (слово это отчего-то положено произносить с почтительным придыханием) почти моментально все просрали… Простите на грубом слове, но именно так и обстояло. Очень быстро Северо-Западный фронт был немцами разгромлен. Как ни пытался выправить положение срочно отправленный туда генерал с прогремевшей впоследствии фамилией Ватутин – поздно было, поздно…

Будем и дальше верить сказочкам о «скороспелых командирах полков» и «истребленных кадровых военачальниках»? «Кадровые» как раз и стали виновниками разгрома.

Что характерно, многократно руганные и охаянные Буденный с Ворошиловым проявили себя в июньских боях совершенно иначе!

Пусть и не военными гениями, но как раз на тех направлениях, которыми командовали Ворошилов (Северо-Западное) и Буденный (Юго-Западное) вермахту так ни разу и не удалось устроить ни одного «котла». В противоположность тому, что творилось на других фронтах. Ворошилов и Буденный отступали, конечно, огрызаясь, насколько могли, но ни одной дивизии из тех, которыми командовали эти два «невежды» и «лошадника», немцам так и не удалось окружить. У нас как-то не принято вспоминать, что деятельность Ворошилова тем летом довольно высоко оценивал человек заинтересованный и сведущий – начальник штаба вермахта генерал Гальдер (которого, легко догадаться, исторические решения XX съезда ни к чему не обязывали, а от Хрущева с Жуковым он тем более не зависел и мог писать правду…)

Иными словами, генералы свалили на Сталина собственные ошибки и бездарное руководство войсками – благо это было выгодно со всех точек зрения и прямо поощрялось как партийным, так и военным руководством.

Странно вели себя иные лампасники, предельно странно! До войны – да и в ходе ее – отчего-то упрямо не принимали на вооружение перспективные образцы оружия. 57-мм противотанковую пушку тормозили не Сталин с Куликом, а деятели из Главного артиллерийского управления РККА: мол, чересчур мощная, и подходящих целей для нее нет. Рации с советских истребителей за год до войны сняли и свалили на склады не по воле Сталина, а приказом Смушкевича и Рычагова, очередных «безвинных жертв». О всех странностях, связанных с Мерецковым, – чуть погодя. Поговорим о тех, кто сражался храбро, но был забыт опять-таки из-за политической конъюнктуры…