Отрави меня собой (СИ) - Звонарь-Елисеева Екатерина

— Нам пора прекратить общение и каждому вернуться в свой мир, Артём. Согласись, так будет лучше.

— Не соглашусь, Оля, и не получится, — мотнул он головой. Ну уж нет! Свое он никому не отдаст, а Медведева принадлежит ему со всеми потрохами.

— Почему? — искренне удивилась она.

По его губам расползлась наглая ухмылка:

— Ну, не могу я уже без тебя. За чей счет я развлекаться буду?

Уголки ее губ неудержимо поползли вверх. Настроение Ольги стремительно взлетело, какое-то странное ликование затопило все ее сердце.

— Я всегда знала, что ты — тот еще тип.

Потом ее глаза непроизвольно задержались на нижней губе мажора. Губе с ранкой. Возникла настоятельная потребность коснуться ее, обласкать укушенное место. Боже, она сошла с ума! И ничего не могла с этим поделать. Накрывшее ее помутнение отодвинуло все прочие мысли на десятый план, оставив только безумное желание, оголив нервы, сорвав внутренние, так тщательно выстроенные, барьеры. Словно в тумане, Оля прекратила отпихивать Артёма, а осторожно прижалась губами к его губам. Легонько, почти невесомо, провела языком по нижней губе, будто зализывая рану и исцеляя ее. И плевать, что совсем недавно губ Лавра касалась Кира! Главное, чтобы именно ее, Олин вкус, остался там сейчас. Но и сама почувствовала новый вкус Лаврова — вкус сигарет с ментолом.

Услышав протяжный рык, Оля дернулась назад и зашипела — руль врезался ей в спину. А над ухом уже звучал зловещий, с вкрадчивыми многообещающими нотками, голос:

— Я ведь не железный, Медведева. И далеко не всегда такой добродетельный. Так что осторожно, однажды я просто тебя не отпущу.

— Прости, Артём, прости за всё, — бессвязно забормотала она, с трудом вернувшись в пассажирское кресло. От его слов приятное томление разлилось по всем венам, и болезненное предвкушение упало вниз живота.

Дернув ручку двери, она покосилась на Лаврова. Он снова выглядел как дьявол-искуситель.

— У меня тебе просить прощения не за что. Зато я прошу прощения.

— За что? — вытаращилась она и взвизгнула, не уловив того момента, как водительское кресло отъехало чуть назад, а она уже полулежала на коленях Лаврова в самых его настоящих медвежьих объятиях. Одна рука поддерживала ее за спину, вторая обхватила талию, вжимая Олю в сильное тело.

— За это, — выдохнул ей прямо в губы.

Он мечтал утолить свою жажду, а потому с яростью оголодавшего хищника целовал Олю до тех пор, пока воздух не исчез из легких. Он изучал, ласкал и подчинял себе ее податливый рот. Хотел наказать за глупые мысли и начинал агрессивно прикусывать мягкие губы. К его дикой радости Оля даже не сопротивлялась, и, скользнув рукой ему на шею, прижалась к нему всей грудью. Он очень хорошо ощущал упругие округлые полушария и едва мог сдержаться, чтобы не сжать их в ладонях. Низ живота опалило желанием, и ширинка на джинсах грозила разорваться вконец.

Жадные губы Артёма обжигали, пьянили и не давали ни одного шанса протрезветь. Оля забылась, отдалась и хотела большего. Он так прижимал ее к себе, будто боялся, что она испарится. Стало невыносимо жарко, когда ребро ладони мажора очутилось между ее ног и толкнулось прямо в промежность — там все вмиг откликнулось горячей пульсацией. Девушка застонала и едва удержалась, чтобы не выгнуться навстречу его рукам. Господи, что он творит?! И что делается с ней самой?! А потом действительность жестоко ошпарила ее сознание — еще секунда и их с Артёмом уже ничто не остановит. Оля попыталась оторваться от настойчивых губ мажора, но они беспощадно настигали ее. Сняв руку с его шеи, она рвано выдохнула и сипло взмолилась:

— Хватит, Артём, пожалуйста, остановись!

— Неубедительно, Медведева, — хрипло отозвался он.

— А так? — с силой хлопнула его по проказливой ладони, и уперла свою ладонь в его плечо.

— Ты мне все тормоза сорвала, отрава! Я, бля, точно тебя когда-нибудь запру, и тогда держись! — голос Артём понизился от возбуждения, глаза смотрели прямо ей в глаза.

И доказательство правдивости его слов красноречиво давило на ее бедро.

— Ты озабоченный! — прошептала она, пытаясь отвернуть свое лицо.

— Однозначно. И даже знаю, о чем ты подумала. Какого черта мы все время лиже… целуемся, если нет отношений? Я прав? — четко очерченная бровь иронично приподнялась.

— А я знаю, чтобы ты ответил, но лучше промолчу, — она закусила губу.

Но Лавров снова считал ее и коварно улыбнулся, сверкнув откровенной похотью в глазах. Чем заставил Олю начать активно сопротивляться. Когда широкая, немного шершавая ладонь пробралась к ней под футболку и скользнула на спину, остановившись в районе застёжки бюстгальтера, девушка на секунду застыла, а после возмущенно взвизгнула:

— Пусти! Немедленно.

Артём провокационно провел своим языком по нижней губе и зашептал:

— Так как ты относишься к сексу без обязательств, м-м?

— Отрицательно! Пусти, — все силы вмиг куда-то улетучились, пробудив в ней первобытный страх вперемешку с возбуждением.

— Правильная ты девочка, Медведева, — посетовал серьезно Артём. — И знаешь что? Уже моя девочка, — констатировал он, захватив губами мочку ее уха, оставив пылающий поцелуй на шее и… разжал руки.

Оля задыхалась, грудная ее клетка бурно вздымалась и глаза сверкали. Заставив себя вернуться на пассажирское сидение, Оля проворно вцепилась в лямки своего рюкзака и едва ли не вжалась в дверь. Все внутри дрожало от наплыва чувств и желаний, от его слов, от не озвученных вербально обещаний, от его прикосновений. Раздался характерный щелчок, однако Оля растерянно провела рукой по волосам.

— Ты разве куришь? — хрипло спросила она первое, что взбрело ей в голову. — Я никогда не видела тебя с сигаретой.

— Довела тут отрава одна, — ухмыльнувшись, отозвался он. — Пошли, провожу.

— Сама дойду.

Он смерил ее своим фирменным взглядом, покачал головой и вышел. Пока Медведева приходила в себя и переводила дух, он оперся ладонью о капот и легко перемахнул через машину. Не успела она и пискнуть, как сильные пальцы уже сжимали ее запястье. Девушке осталось только подчиниться ему.

— Мне на днях нужно с тобой кое-какое дельце обсудить, Оля.

— Какое?

— Потом узнаешь.

Вот же! Оля даже обижаться не могла на Лаврова. Довел ее как дитя неразумное прямо к двери, подождал, пока закроется на замок и только после зашел в лифт. Оля сползла на пол, касаясь распухших губ подушечками пальцев. Ничего уже не изменишь. Лавров с корнями пророс в нее. Если и вырвать, то только с кровью, мясом и костями. Появилось ощущение дежа-вю. Но как бы там ни было, неимоверное облегчение освободило ее душу от горечи, жившей в ней на протяжении этих дней.

Глава 11

Как бы она храбрилась, а внутри простреливали разряды страха. Она готовилась к тому, что после осуществления замыслов Киры, в университете на нее начнут презрительно пялиться, тыкать пальцами и мерзко шептаться за спиной, обсуждая способ зарабатывания денег, придуманный для нее Кирой. Но все было, как обычно. Никаких похабных предложений со стороны мужской половины студентов и пересудов со стороны женской. Оля призадумалась. Уж не заслуга ли это Артёма Лаврова? Кто еще обладал такой властью? Оля улыбнулась своим мыслям — уж кому-кому, а Лавру она была безмерно благодарна. Правда, парочку дней он ездил ей по ушам, приглашая за город. Она отнекивалась, но он не отступал, не желая открывать ей, какая там муха его укусила.

— Оля? — Ася щелкнула перед лицом Оли пальцами. — Ты где витаешь?

— Задумалась, — отозвалась она рассеянно.

— О Лавре? — сходу приступила к ней Варя.

— С чего вы взяли? — кашлянула она.

— Что у тебя с ним? — Лена почти прижалась к Ольге.

Она застыла, как мраморное изваяние. А три пары глаз уставились на нее с огромным интересом и нетерпеливо ожидали ответа. Желая скрыть свою растерянность, Оля потянулась за стаканом с минералкой. Сделав несколько крошечных глотков, она с трудом выдавила: