Предсказание старой ведьмы (СИ) - Верёвочкина Евгения

— Мамуль, ну все же хорошо закончилось, — пыталась успокоить ее. — Я тебя не виню и верю, что действовала лишь из лучших побуждений.

— Конечно, — всхлипнула она, крепче обнимая. — Я так надеялась, что тебя никогда не коснется моя судьба или хотя бы часть ее. А в итоге… Все получилось хуже…

— Мам, я не понимаю, — заглянула в заплаканные любимые глаза. — О чем ты?

— Ох, девочка моя, — несколько испуганно и неуверенно взглянула она, а потом потупила взор. — Мне нужно так много тебе рассказать, и я боюсь, что ты возненавидишь меня…

— Мамуль, не пугай… — жалобно застонала.

Ну почему стоило исполниться мне двадцать два года, как вся жизнь пошла кувырком? Ни одного хорошего события не произошло с тех пор! Неужели я начинаю расплачиваться за беззаботные детство и юность? Сколько же будет длиться настигшая черная полоса?.. Кажется, что даже ее края не видно…

Тяжело вздохнув, отступила на полшага от растерянной мамы и огляделась. На обочине оказались припаркованы две машины, которые светом фар освещали дорогу. Ночная темнота постепенно отходила, уступая месту приближающемуся утру. Далеко впереди, где убегающая в бесконечность дорога соприкасалась с посветлевшим небом, показался еле заметный краешек солнца. Как же хотелось верить, что этот новый день принесет, наконец, успокоение и долгожданные хорошие новости. Ну хоть какие-нибудь! Так, хочется отвлечься от всего того негатива, в который превратились мои будни.

— Может, дома поговорим? — робко спросила мама.

Выглядела она не привычно жалко и понуро. Длинные густые волосы были кое-как заплетены в растрепанную косу, на опухшем от слез лице ни грамма косметики, и мне даже показалось, что она постарела…

— Мам, давай в дороге все расскажешь, — мотнув головой, попросила я. — Хочу все знать и как можно быстрее.

— Лесь, — запротестовало было она.

— Мам, хватит. Я так уже устала, — прихрамывая, поковыляла к ее белому внедорожнику. — Хочу, наконец, принять ванную и лечь спать в свою любимую кроватку. А для спокойного сна мне нужно все знать, чтобы не обдумывать всякие небылицы. Поехали.

Утренний ветерок своим неожиданным порывом обдул мое лицо и растрепал вырвавшиеся из косы волосы. Я не обратила внимание на мурашки, которые от промозглого холода побежали по моему телу. Просто устало открыла переднюю дверь автомобиля и уселась на пассажирское сидение. Спустя пару минут рядом устроилась мама. Она несколько раз глубоко вздохнула, готовясь к предстоящему разговору, и завела машину. Мои спутники не стали набиваться нам в попутчики, прекрасно понимая, что им сейчас благоразумнее ехать следом в другой машине. Никто из них, кстати, не произнес ни слова, при нашей с мамой встречи, оставаясь в стороне. Чему я была безгранично рада.

— Это довольно долгая и плачевная история, Лесенок, — тихо произнесла мама, выруливая на шоссе.

— Так, и путь до дома неблизкий, — заметила я, взглянув в окно.

Мимо проносились молчаливые высокие ели. Мелкий осенний дождь стал барабанить в стекла, нагоняя еще большую тоску. Хотя на душе и без него скребли кошки.

— Эта история произошла очень давно, — собравшись с силами, начала рассказ мама. — Еще до твоего рождения. Точнее, в то время я была тобой беременна.

Мои брови удивленно поползли наверх. Рассказа о столь давних событиях я, конечно, не ожидала. Хотя для вампиров, допустим, это не срок. Но я же человек, а, точнее, как выяснилось, ведьма. Так что двадцать с лишним лет — это приличный интервал. Я отметила, что мама стала очень напряженной. Она сидела с идеально ровной спиной и пристально следила за дорогой, не в состоянии бросить на меня хотя бы мимолетный взгляд. Решив пока не задавать никаких вопросов, устроилась поудобнее в кресле и стала внимательно и сосредоточенно слушать рассказ.

— Я тогда была молодой ведьмой, верящей, что любовь, добро, целеустремленность всегда победят любое зло, каким бы изощренным оно ни оказалось, — на какое-то мгновение лицо мамы озарила одухотворенная улыбка, но потом она исчезла. — На нас с твоей бабушкой напал очень сильный колдун. Его мощь была настолько велика, что даже самые могущественные ведьмы нашего рода не смогли противостоять и пали под натиском. Мы с бабушкой понимали, что наш проигрыш тоже лишь дело времени. Но отдать колдуну силы, мы не могли. Ведь тогда он стал бы самым великим злодеем, которого знала бы история магии. Страшно даже представить, чем бы закончилось существование не только магического народа, но и обычных смертных…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Мама замолчала, погрузившись в невеселые воспоминания. Я накрыла ее руку своей ладонью и несильно сжала, выражая поддержку. Даже представить не могла себе, что тогда пришлось пережить ей с бабушкой. Мама, наконец, посмотрела на меня. И в этом взгляде было столько грусти и печали, которые тут же нашли отклик в моем сердце.

— Твой отец тогда все сделал, чтобы защитить нас и тебя в первую очередь от смертельной участи, — вернувшись опять за наблюдением дороги, произнесла она дрожащим голосом. — Он применил самое сложное, требующие отдачу всех магических и жизненных сил, заклинание, чем смог максимально ослабить колдуна.

— Папа? — растерялась я. — Он тоже ведун? Мне почему-то казалось, что папа уж точно обычный человек…

— Лесенька, твой папа был одним из самых могущественных ведунов, — ответила она и, остановив машину, повернулась ко мне.

Ее взгляд был полон беспокойства, скорби и отчаяния. А я не понимала, что происходит, и что она хочет до меня донести. А оговорка был, плохим предчувствием коснулась сознания.

— И он погиб, спасая наши жизни, — выдохнув, произнесла, наконец, мама.

— Но папа… он же… всю жизнь провел с нами… Или он не мой…

Истина, которую пыталась донести мама, никак не хотела укладываться в голове. Я не могла поверить, что человек, который всю жизнь был рядом, поддерживал в сложные минуты, читал сказки на ночь и всячески баловал, потакая любым желаниям, по факту являлся совершенно посторонним человеком. Эта правда была подобна ушату с ледяной водой, резко вылитой на голову. Мне даже показалось, что сердце перестало биться в этот момент и воздуха катастрофически стало не хватать. Резко отстегнув ремень безопасности, я вылетела из машины и стала часто дышать. Холодные крупные капли дождя быстро намочили мою одежду и волосы. Порывистый промозглый ветер беспощадно обдувал мокрое от слез лицо. Однако я не чувствовала ни холода, ни ливня, из-за которого в считаные секунды промокла насквозь. Боже, что же творить с моей жизнью?! — молча взвыла я, беспомощно запрокинув голову и с укором посмотрев на небо. Однако ему, казалось, было все-равно на душевные терзания одной несчастной новоиспеченной ведьмы.

— Леся, ты заболеешь, — услышала рядом, обеспокоенный голос мамы. — Садись обратно в машину.

Она стояла рядом такая же вымокшая от дождя, как и я. Позади нас раздался шум автомобиля, на котором ехало наше сопровождение. Сглотнув горькие слезы, я кивнула и вернулась на свое место. На автомате пристегнула ремень безопасности и уставилась на пустынную дорогу. Мама быстро села в соседнее кресло и, включив печку на полную мощность, опять вырулила на шоссе.

— Это было страшное время, доченька, — спустя несколько минут, вновь заговорила она тихим голосом. — Я надеюсь, что тебе никогда не предстоит такого пережить. Григорий, так зовут того колдуна, даже после принесенной твоим отцом жертвы, все-равно оставался силен. И лишь чудом нам с бабушкой удалось запереть его в вечных снегах Антарктики.

— То есть он, по сути, жив? — бесцветным голом уточнила я.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Да. Он жив. Его охраняют три ведьмы. И согласно соглашению, которое мы с ними заключили, я отказалась от магии и лишила ее тебя. Однако судьба распределилась иначе…

— Но к чему такие странные условия? — пыталась понять я.

— Не знаю. Это было их желанием, — пожала мама плечами. — Но после столь тяжелой и неравной борьбы, я была даже не против пожить нормальной жизнью обычного человека. Тогда мне казалось, что нет магии — нет проблем.