Галерные рабы - Юрий Пульвер

— Не торопиться, смотреть, как занимаются другие, причем не только наставники, но и послушники…

— Что можно перенять от новичков?

— Ты забыл пословицу «Каждый прохожий может стать учителем».

Китайская система обучения, в том числе в области боевых искусств, базировалась не на передаче знаний, имеющих конкретное содержание, а на разнообразных приемах и способах, побуждающих ученика осознавать и преодолевать границы своего понимания. Образованность человека определялась не количеством накопленных им знаний, а силой духа, качеством энергии, которая запечатлена в его стиле. Гармония, единение духовного величия, мудрости и физического совершенства — вот идеал мастера цюань-шу и вообще китайского воина… В Европе (да и мусульманских странах, не испытавших культурного влияния Поднебесной) таких требований к бойцам не предъявлялось. Из всех вымышленных и реальных воителей разве что Георгий-победоносец соответствовал этому идеалу…

Наставники цюань-шу в обучении пользовались особым языком, столь же далеким от общепринятого, как терминология алхимиков или специфические понятия какой-либо секты. Поэтому попытка хоть как-то отобразить процесс обучения Хуа То будет весьма приблизительный…

Запомни главный наш принцип: «Моя судьба во мне самом». Властелином мира станет не тот, кто одолеет других, а тот, кто покорит себя. Слушайся во всем шифу, отцов-наставников, именно они передадут тебе традиции школы — вечно вьющиеся нити. Не отделяй себя от мира, пребывай в нем, как зародыш в материнской утробе. Превращай весь мир в питающую материнскую грудь — и ты достигнешь ян шэн, питания жизни. Ты должен воспринимать свои усилия по самоусовершенствованию не как тяжкий труд, а как лэ — радость, доставляемую тем, что дух твой вкушает от небесной полноты природы.

Владение цюань-шу — это в первую очередь усвоение жизненной силы ци, умение концентрировать ее в одной точке тела. Избегай статичных поз, скажем, равномерного распределения веса тела на обе ноги, ибо каждое движение должно таить в себе противотечение, иначе создаются препятствия для свободной циркуляции ци, и ты становишься уязвимым для противника. Еще один принцип: всепоглощающая мягкость одолеет любой натиск. Ты должен быть уступчив, уметь не противоборствовать воздействию извне, а принимать его и следовать ему, подчиняя его себе…

— Не понимаю, сяньшэн…

— Представь, что ты падаешь в реку. Вода покорно расступается перед тобой, поддается каждому твоему движению. Бей ее, колоти, кусай — ты не причинишь ей вреда. Но если ты будешь следовать своим собственным желаниям, а не подчиняться законам воды, ты утонешь…

— Благодарю вас, наставник, и простите, что перебил…

— Ничего, не стесняйся спрашивать про непонятное. Слова кончаются, а смысл бесконечен…

— Скажите, в чем суть цюань-шу?

— Древние излагали ее так: умей ходить, умей наступать, умей быть мягким и твердым, будь недвижим, как гора, неисчерпаем, как Небо и Земля, непостижим, как действие стихий, преисполнен всего, как кладезь мироздания, безбрежен, как четыре моря, просветлен, как сияние всех светил. Главная же заповедь гласит: перенять метод легко, превзойти метод трудно. Но превзойти метод — это прежде всего.

Южная Африка, 1603 год

Ндела отвлекся от воспоминаний и поднял тяжелый взор на спокойно стоящего перед ним зятя.

— Так ты отказываешься добровольно дать себя умертвить?

— Отказываюсь! Хрупкие птичьи яйца в камни не заворачивают! Я сын могучего короля, который подвергся испытанию ядом и доказал, что я не колдун и никогда им не буду! Я не подвластен ничьим чарам и не могу делать плохо!

— Что мне до твоего бывшего отца! Сейчас ты — зулу и обязан повиноваться нашим законам. Мы тебя принудим силой!

Мбенгу, как в битве, раздул широкие ноздри и оскалил огромные белые клыки.

— Вы занюхали, как колдунов, лучших щитоносцев, только и способных со мной сражаться — и то лишь впятером против одного. Недоноски, оставшиеся в живых, которых ты считаешь защитниками племени, еще не выросли в настоящих мужчин и без меня никогда не вырастут. Кто помешает мне, о Ндела, сейчас прикончить тебя одним ударом копья, вспороть живот Тетиве и убежать? Я пробегу целый день без отдыха. Посплю ночь и снова буду бежать дотемна. Зулу меня никогда не догнать! Угрожать мне, Могучему Слону, съевшему на войне[85] сорок шесть неприятельских силачей, убившему на охоте трех львов и двух носорогов! Хватает у вас смелости, дети гиены и шакалихи! Забыли мудрость собственных предков: если ударить льва, самому будет больно! И решили уподобиться легкомысленной овце, погладившей по шее леопарда.

От страха у Нделы свело челюсти: безумный великан вполне способен сотворить обещанное. Мда, если ты растишь змею, то кусаться она научится на тебе.

— Чего же ты желаешь, о Могучий Слон?

— Открыть зулу глаза на причины гибели моих друзей!

— Почему до казни не сделал ты этого?

— Чтобы между сильными в племени и родичами казненных легла кровь!

— И не жалко тебе твоих любимых щитоносцев?

— Баобаб свидетель, что я, как рыба костей, полон сожаления за их бессмысленную гибель. Но они — воины и умерли во имя славного будущего своего племени!

— И ради того, чтобы ты повел зулу к этому будущему? Что ж, открой глаза народу, — невозмутимо обронил вождь.

— О, приютившие и усыновившие меня! Не о вашем благе думал Ндела, посадив на колья Мпеле, Дингисвайо, Нксумало, Матубене и других наших братьев. За свою власть дрожал он. Не хотел, чтобы с каждой луной прибавлялось скота в ваших загонах, чтобы каждой ночью в ваших объятиях трещали кости новых молодых девственниц из побежденных племен. Ведал Ндела: не удержится он на почетном месте у циновки совета, отдадите вы власть тому, кто принес вам богатство. Мне! Он убил ваших родичей, моих друзей, дабы они не помешали ему и Тетиве расправиться со мной!

Зулу молчали.

— О племя мое! — сказал Ндела. — Куда тащит вас чужой человек? Воюя день и ночь, мы вызовем против себя гнев окрестных народов. Они войдут в союз против зулу и убьют нас всех до единого. Этого ты хочешь. Мбенгу?

— Мы разобьем врагов по одиночке до того, как они объединятся!

— Как же ты сотворишь чудо: чтобы сотни одолели тысячи?

— Превратим племя в войско! Примем к себе сильных мужчин и юношей из покоренных народов, обучим боевому искусству и пошлем сражаться за нас! Избавимся от тех, кто не способен носить щит и даром ест! Мы станем непобедимыми!