Ржавое поле (СИ) - Анкудович Максим

Владимир знал, почему Сергей плакал при виде него. Он мог бы навестить ведьму еще раз и разобраться с этим, но глядя на гору грязных пеленок, наслушавшись ночного плача в исполнении младенца, Хромов решил воспользоваться своим проклятьем, как предлогом, чтобы не сидеть с ребенком и взвалить заботу о нем на жену.

Хромов продал свое место на рынке и сам встал за прилавок в магазине. На страну обрушился экономический кризис, и вместо денег в кассе, на прилавке лежала толстая тетрадь, заполненная долговыми записями. Было время, когда в магазине Владимира не продавалось ничего кроме хлеба и водки. Денег еле хватало на жизнь. Сын рос, расходов становилось все больше.

Вернувшись домой, однажды вечером, Владимир обнаружил обеспокоенную Марину, нервно кусающую ногти на диване в гостиной.

— Что случилось? — устало спросил он.

— Сережа заболел. Температура под сорок, весь вечер. — ответила Марина, подняв заплаканные, красные глаза на мужа.

— Фельдшера вызвала?

— Вызвала. Да что толку? Поставил укол и ушел.

— Он спит? Хочу на него посмотреть.

— Нет! — быстро сказала Марина. — Туда нельзя!

— Почему? — удивился Владимир.

— Там бабка Софья. Я попросила ее пошептать над ним.

Владимир нервно зажевал губами, стоя посреди комнаты.

— Зачем? Зачем ты привела ее в мой дом?! — раздраженно спросил он жену.

— А что мне было делать? Укол температуру не сбил, ты на работе. Я не могла сидеть сложа руки! — зарыдала Марина.

— Дура!

— Какой суровый мужчина! — ехидно сказала старуха, войдя к ним в комнату. — Я закончила. Ребенок спит, завтра проснется, будет здоров, как бык.

— Спасибо! Спасибо, вам огромное! — залепетала Марина, она встала с дивана и крепко обняла старуху.

— Я была рада помочь. Ты хорошего человека растишь, женщина. — смущенно сказала старуха.

Владимир, смотрел на обнимающихся посреди комнаты женщин с нескрываемым призрением. Ему было противно от мысли, что старуха-ведьма находиться в его доме. И он боялся, что она попросит за свою помощь, оказанную его безмозглой жене.

— Владимир, проводишь меня? Не хочу идти, через всю деревню, ночью, одна. — сказала старуха, освободившись из объятий Марины.

Хромов молча вышел из дома, и остановился во дворе, поджидая старуху.

— Зачем пришла? — грубо спросил он, когда та вышла на крыльцо и закрыла за собой дверь.

— Жена твоя позвала. — спокойно ответила ведьма.

— В этом доме хозяин я, и я тебя не звал.

— Ох, я так устала от тебя. Когда тебе что-то нужно ты такой вежливый, даже учтивый, а в другой раз, ведешь себя словно пес, озлобленный на весь мир. — вздохнула старуха. — Я пришла не для того, чтобы помогать твоей жене. У ребенка просто режутся зубы, само пройдет. Я пришла с предложением…

— Мне ничего от тебя не нужно!

— Тебе не нужно. А мне нужно. — улыбнулась старуха. — Ты неплохо справился с той девицей, и мне нужно чтобы ты сделал это еще раз.

— Уходи! — прорычал Владимир.

— Моему хорошему другу, нужна от меня услуга, за которую он щедро заплатит. Я, в свою очередь, тоже тебя не обижу. — сказала старуха. — Я знаю, дела у тебя идут не важно…

— Проваливай! — закричал Хромов.

Старуха сжала губы и, сверкнув молниями в глазах, быстро произнесла:

— Либо ты сделаешь, то, что мне нужно, либо я приду в дом скорбящего отца, и расскажу, почему его горячо любимый, толстый сын, гниет в земле!

— Давай! — взревел Владимир. — Расскажи, как твое колдовство свело Семена в могилу!

— Ох, будь уверен, я смогу выставить все так, что моей вины в этом совсем нет. — усмехнулась старуха. — Думай до конца недели, мужчина. Я буду ждать.

Ведьма пошла прочь, оставив Владимира на едине с тяжелыми мыслями.

«Эта сколькая тварь, устроит мне спокойную жизнь» — подумал он.

Один два раза в год, Хромов выполнял заказы старухи. Чаще всего от него требовалось привезти ей молоденькую девушку, иногда она просила найти ребенка, реже всего юношу от шестнадцати до двадцати лет. Владимир привозил ей очередную жертву, угодившую в кузов его «Пирожка», заносил в комнату, с дверью без ручки, и оставлял ее на большом деревянном столе, привязав руки и ноги толстыми кожаными ремнями. Что старуха делала с ними дальше, Владимир не знал. Иногда она просила его избавиться от обескровленного трупа, тогда Владимир отвозил тело подальше от деревни и топил в болоте.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Платила старуха исправно, в деньгах семья Хромова больше не нуждалась.

В одну из своих охотничьих вылазок в город, Хромов увидел Вику, стоящую на светофоре, с большим целлофановым пакетом в руке. Забытые чувства вспыхнули в нем с новой силой. Он припарковал машину, и проследил за Викой до дома, не решившись подойти и заговорить с ней. Вика немного располнела в бедрах, на бледном, усталом лице, были видны глубокие морщины, но в глазах Владимира, она оставалась самым прекрасным созданием на свете. Проследив за ней до подъезда, Хромов вернулся к машине. На его щеках блестели слезы, от жалости к самому себе, и от осознания пустоты своей жизни.

В тот же вечер, он сидел за кухонным столом, в страшном доме, крепко сжимая кружку горячего чая в руках, с коробкой конфет, спрятанной на коленях, которую принес, чтобы подмаслить старуху, и готовился к разговору.

— Прости, что так долго. — сказала ведьма, войдя на кухню. — К внучке пришла подружка, попросила погадать ей на суженного.

Владимира перекосило, когда он увидел теплую улыбку на лице старухи.

«Это чудовище способно на человеческие чувство?» — задумался он.

— Внучке. — хмыкнув, сказал Хромов. — Ты ей расскажешь, когда-нибудь?

— Всему свое время. — вздохнула старуха. — Что ты хотел обсудить?

— Я много думал… — начал Хромов. — Я видел Вику, в городе, сегодня… Я хочу, чтобы она была моей! Понимаешь? Приехал домой, Маринка на шею бросилась, в щеки целует, а у меня внутри — пустота. Ничего не шевелиться. Надоело все, хочу быть счастливым, наконец. Я готов! Забирай Маринку и влюби в меня Вику, прошу!

— Поздно! — противно рассмеялась старуха. — Сколько тебя знаю, все бегаешь вокруг этой Вики? Чего нашел в ней? Но поздно, Маринка твоя, давно тебя не любит.

Владимир заскрипел зубами.

— Забери сына. — прохрипел он.

— Не пойдет! — вновь рассмеялась ведьма. — Он боится тебя, как огня. Если хочешь, чтобы и Вика так же боялась, тогда вперед!

— Как же ты меня бесишь, ведьма! — прорычал Хромов и встал из-за стола.

Выйдя в коридор, он увидел Соню и Машу, которые, заметив его, о чем-то зашептались, робко хихикая.

Владимир вышел из дома и остановился на крыльце, часто дыша, стараясь справиться с волной отчаяния, захлестнувшей его. Дверь за его спиной открылась, и на крыльцо вышла Маша, красивая молодая девица, единственная подруга старухиной внучки.

— Владимир Глебович, — поздоровалась она.

Хромов бросил на нее злобный взгляд, от чего девушка покраснела и смущенно поправила волосы.

— Вы забыли конфеты отдать. — сказала Маша, указав на коробку конфет, которую Хромов, забывшись, смял в своей огромной ладони.

— Это… — он оглянулся на дверь у себя за спиной, ему не хотелось снова заходить в ведьмин дом. — Это тебе. В деревне таких нет. Специально привез.

— Правда? — неловко улыбнулась Маша. — Спасибо!

Она взяла конфеты из его рук, ласково посмотрев Владимиру в глаза.

«Знакомый взгляд» — подумал Владимир. Глубоко внутри него затеплился огонек надежды.

— Давай провожу тебя. — улыбнулся он в ответ, кокетливо предложив локоть девушке.

— Что подумает ваша жена, если узнает, что вы со мной под руку ходите?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— А мы ей не скажем, — подмигнул девушке Владимир.

Ему не составило труда влюбить ее в себя. Маша помнила тот животный страх, который испытывала к Хромову будучи ребенком, повзрослев, она спутала его с влечением к этому мужчине. Пара дорогих подарков, о которых простая деревенская девушка, даже мечтать не могла, и поездки по округе на автомобиле, к тому времени Владимир сменил свой старенький «Пирожок» на дорогой внедорожник, и дело было сделано.