Год полнолуний - Александр Прозоров

Олег улыбнулся. Он, Господь Бог, справится с любой армией, даже не касаясь врага руками. Кончик меча вскинулся к небу, и мрак бури опять разорвала молния.

Бочком, бочком протиснулся вперед тощий старик с длинной черной окладистой бородой и высоким посохом, в толстом стеганом халате. Он приблизился, протянул вперед руку с самым обычным булыжником.

— Прости старика, Создатель, — совсем тихо прошамкал он. — Скоро истекут мои дни на этой земле. Дозволь увидеть перед смертью чудо.

— Какое еще чудо? — не понял Олег.

— Говорят, меч Создателя способен рубить камни, как студень. — И старик раскрыл ладонь с булыжником.

— Да? — удивился Олег.

Создатель не поверил… Но ему было интересно. Ведь Драккар действительно старше этой вселенной. Он старше даже Дьявола, который помогал создавать этот мир, и Драккар — единственная сила, способная убить Нечистого. Так какие же возможности таятся в этом клинке?

Олег взялся двумя пальцами за лезвие у рукояти, провел ими до самого кончика клинка. И меч откликнулся! Он не зазвучал, не стал светиться, но он — ответил. Это почувствовали все. Меч был живым. Живым и очень могучим существом.

Хабреки затаили дыхание, вытянув шеи. Прекратилось землетрясение, стихло завывание ветра, поредел ливень.

Олег отвел руку с мечом в сторону.

Взмах!

Словно в замедленном кино, верхняя часть камня взметнулась в воздух, несколько раз перевернулась и хлюпнулась в грязь.

Одновременно упал на колени старик:

— Прости, Создатель, мы не узнали тебя…

Фаланга рассыпалась. Хабреки подбежали, столпились вокруг.

Олег наклонился, взял у старика остаток камня.

Срез был ровный, совершенно гладкий, даже глянцевый. Словно оплавленный.

— Что еще говорят о моем мече, старик? — удивленно разглядывая дело рук своих, спросил Олег.

— Что любой, кто захочет завладеть им, мгновенно, умрет.

— Занятно. — Олег бросил камень на землю, но осколок мгновенно подхватил один из хабреков и прижал к груди, как святыню. — Значит, ты проверял меня, старик?

— Прости, Создатель, своих любимых детей. Мы ждали тебя сотни лет и не смогли сразу поверить своему счастью.

Олег вскинул глаза к небу. Дождь кончился. Между обрюзгшими тучами появились голубые прогалины. Воистину небо — отражение души. Вся злость как-то незаметно рассосалась, и он даже не заметил когда.

— Прости, Создатель…

— Я не сержусь на вас, — ответил Олег. — Я ищу Дьявола. Вы не видели его?

В рядах горцев произошло замешательство. Пожалуй, в существование Дьявола они верили не больше, чем современный человек — в кровопускание. Но явление настоящего, живого Создателя поневоле пробило брешь в привычном восприятии мира.

— Это были два всадника… — Олег запнулся, вспомнив лестницу, по которой поднимался на плато. Верховым там явно не пройти.

— Прости, Создатель…

— Встань! — приказал старику Олег. — Ты хочешь сказать, что Дьявола в вашем селении нет?

Старик кивнул.

— А не могли всадники проехать другим путем?

— Нет, Создатель. Другого прохода в нашу страну нет. Только один подъем, который постоянно охраняют.

— А обойти вашу… страну вокруг можно?

— Нет, Создатель. С одной стороны путников не пропустят болота, а с другой — Дикий лес.

— Понятно… — Олег задумался.

— Создатель, — осторожно окликнул его старик, — разреши, мы отведем тебя в твой дом.

— Куда? — не понял Олег.

— Мы построили тебе дом, Создатель, — гордо сообщил старик.

Для живого Бога хабреки построили дом на широком козырьке едва не у самой вершины горы. Пусть не самой высокой — даже снежной шапкой не обзавелась, но зато вид открывался, аж дух захватывало: небо расчистилось, осталась только легкая дымка, и под жаркими солнечными лучами пропитанная дождем пустыня исходила паром, словно свежая уха — даже легкий запах тины померещился. Далекий пейзаж дрожал в прозрачной дымке, словно смертельно боялся взгляда Создателя. А под ногами лежал весь мир: густые зеленые кроны под левой рукой, каменные нагромождения под правой, горные вершины Срединного хребта виднеются далеко впереди.

Олег оглянулся на старика, вошел в сложенный из огромных валунов дом. Изнутри жилище казалось тесноватым — куда там до обширных бревенчатых срубов! Ни единого окна, очаг вместо печки (рядом заготовлена куча хвороста), вырубленное прямо в теле горы каменное ложе, прикрытое несколькими шкурами, похожими на бараньи. Но зато какой вид за дверью!

— Прости нас, Создатель, — опять опустился на колени старик. — Ты возлюбил нас превыше других народов, ты поселил нас выше других народов, ты отдал нам красивейшие места мира над другими народами… А мы не узнали тебя.

За поворотом узкой горной тропы топтались остальные хабреки, увязавшиеся за Создателем, и больше для них, чем для старика, Олег торжественно произнес:

— Вам не нужно прощение. Я продолжаю любить вас!

За скалой послышался радостный гул. Старик поднялся на ноги, оперся на посох и сказал:

— Мы устраиваем праздник в честь твоего прихода, Создатель. Будь гостем, наш повелитель и господин!

— Я хочу, чтобы сегодня в вашем селении был праздник, — улыбнулся Олег, — но мне очень понравился этот дом. Так понравился, что я не могу сразу уйти отсюда. Поэтому прошу: празднуйте без меня. Я останусь здесь.

Некоторое время старик обдумывал ответ, потом торжественно откланялся, а Создатель сел на камень, привалился спиной к стене, продолжая любоваться пейзажем.

Под ногами зеленел весь здешний мир. Зеленый ковер покрывал большую часть мира: леса, леса, леса тянулись почти до самого горизонта, только изредка подмигивали блестящие окна воды — то ли озера проглядывали, то ли изгибы рек. Очень, очень далеко, на границе неба и земли, море леса превращалось просто в море… А Дьявол, мерзавец, в обратную сторону уводил! Слева леса ограничивались протяженной, ровной, словно выстроенной по линейке, горной грядой. Острые вершины, заснеженные хребты.

Создатель встал: он разглядел между двумя далекими пиками черный изящный шпиль Мертвого Замка. Его, Создателя, замка! Далеко… А вблизи зеленый ковер резко превращался в синий. Долина Голодных Ртов. Вдоль границы долины, на одинаковом примерно расстоянии друг от друга, виднелись маленькие коричневые пятнышки. Деревни. Махонькие, как картинки на почтовой марке. Но различимы до последних, мельчайших деталей. Самая правая, она же самая крупная, — та крепость, от которой он свернул сюда. Значит… Раз, два, три… Ага, вон возле той они с Дьяволом вышли к долине. А вон в той он позабавился с невестой. А вон в той Дьявол украл Элию… Ну да ничего. Он найдет клятвопреступника. Это его мир, никуда предатель не денется!