Тульпа - Сергей Сергеевич Казанцев

с ним произошло. Как поступит Алексей Геннадиевич, его переселят в другое место, что бы он мог погрузиться в Вондер.

Прошло не меньше часа, как появилась Лили, она явно светилась от переполнявших её эмоций.

- Ничего не говори Дань, они теперь тебя слушают. Включили микрофон на запись, пишут тебя. Вот ты устроил переполох, у них там суета, все на взводе. Их главный постоянно с кем-то разговаривает по телефону. Я запомнила номер телефона, по которому он звонил, так, на всякий случай. Зовут того, кто на другом конце телефона Владимир Константинович, забит в контактах телефона как «Опричник», наверное, кликуха такая.

Лили вприпрыжку пробежалась к стене указав на выключенную лампу:

- Вот здесь встроенный микрофон. Охрана обычно не слушает, но может включить запись, что сейчас и сделала.

Так, Дань, там наверху только что произошла смена охраны. Приехала машина, а в ней пять крепких мужчин, в данное время они принимают у прошлой смены пост. Теперь я знаю, как и когда они меняются. Но главное на этих охранниках столько лярв, в общем, они просто ими увешаны. Пороков у заступающей смены намного больше, чем у меняющейся, это даёт мне существенное преимущество в случае необходимости на них повлиять более эффективно.

Данил слушал Лили, опустив голову, лишь изредка кивая головой в знак согласия или в знак того, что он слышит и понимает, о чём говорит Тульпа.

Голова разболелась от обилия информации, нервы были напряжены как струна. Он понимал, что своей выходкой с угадыванием имён главных фигурантов, этим спектаклем вызвал серьёзную реакцию. Теперь их тактика может поменяться, стать менее предсказуемой, но у него не было выхода, необходимо было разворошить осиное гнездо, чтобы вовремя кипеша противник допустил ошибку, которой Данил естественно незамедлительно воспользуется.

Было реально страшно, страх понемногу окутывал своей неизвестностью, становилось не по себе, даже мурашки побежали по коже. Лили каким-то образом почувствовала энергию страха, исходящую от него. Так как не смотря на барьер в виде решётки, стала во время вещания добытой ею информации запинаться, и в конце концов-то совсем замолчала, смотря на Данила влюблённым взглядом. Данил понял, что Тульпа опять подверглась чарам его страха, и ему стало ещё страшнее. Он понял, что может получиться так, что Лили в самый ответственный момент не сможет ему помочь, опять погрузившись в страх Данила. А значит необходимо искоренить страх со своей души, но как же это трудно сделать, когда ты сидишь беззащитный в темнице, под землёй.

Данил закрыл глаза, сжал челюсть до боли, до хруста зубной эмали. Представил, как открывается решётка, и он бросается в бой на тех, кто стоит за ней. Бьёт безжалостно, успешно, повергая противников в глубокий нокаут, одного за другим. Это уняло дрожь в теле, в кровь хлынул адреналин с тестостероном, страх отошёл в сторону и Данилу действительно захотелось броситься в драку. Мышцы напряглись в приятной истоме, появилось столько лишней энергии, что казалось её девать просто некуда. Эффект был схож с тем, как если бы вы посмотрели фильм, где главный герой на экране крушит своих врагов налево и направо, делая это так изящно, красиво, а главное, искусно, что поневоле загораешься сам, чувствуя в себе силы непременно сделать что-то подобное, ну по крайней мере не хуже главного героя.

Открыв глаза и подняв голову, Данил посмотрел на Лили. Её лицо изменилось: из восхищённого оно стало напряжённым, озабоченным чем-то.

- Дань, ты такой вкусный, – прошептала Лили, затем более громко добавила:

- Но ты как-то смог измениться, теперь ты стал другой, но одного не учёл, что злость тоже энергия, своеобразная, не такая вкусная как страх, но всё-таки питательная.

- Мне важно лишь одно, сможешь ли ты в самый ответственный момент сделать свою работу или как в прошлый раз опять зависнешь, подвергнув меня риску, – сказал он это вслух, теперь ему почему-то стало всё равно, услышат ли его враги за стеной.

Лили виновато посмотрела на Данила.

- Хорошо Дань. Я тебя услышала. Постарайся тогда не соблазнять меня своим страхом. Пускай это будет злость или ярость, тогда я точно смогу себя контролировать.

Данил кивнул головой, внимательно глядя в зелёные глаза Лили, подмечая про себя, как она ловко меняет цвет глаз в зависимости от ситуации.

Ждать, что к нему кто-то придёт в ближайшее время, Данил устал. Несмотря на ужасные неудобства, лавка из досок была узкая и твёрдая, желудок бурчал не на шутку, его так и не накормили, вода из ведра не могла погасить голод, Данил уснул. Разум устал настолько, что он провалился в темноту без сновидений почти мгновенно, только его голова упала на доски.

***

Как-то отслеживать время у Данила не было возможности. В помещении, представлявшем собой бетонную коробку, отсутствовали окна, на стене не висели часы, да и спросить время было не у кого, Лили опять пропала, наверное, выполняла его задание. Поэтому сколько проспал Данил, он не знал.

Разбудил его загоревшийся свет, который своей яркостью сразу ослепил на какое-то время. Уже привычно в помещение занесли стол со стульями, правда, человека это сделавшего, Данил видел впервые. Вместо пожилого мужчины теперь суетился, крепкий парень, одетый в спортивный костюм чёрного цвета, на котором смешно смотрелся широкий ремень с резиновой палкой, длинным фонариком на боку.

Медленно приняв сидячее положение, Данил принялся растирать затёкшие на твёрдой поверхности лавки мышцы. Появилась Лили, заговорщически подмигнув ему, принялась медленно прохаживаться возле стола, наблюдая за действиями нового охранника. Её одежда поменялась, вместо лёгкой сорочки, на ней теперь был тёплый, длинный до колен свитер.

Занеся стулья, охранник приблизился к решётке и, достав откуда-то из-за спины наручники, жестко, но без злобы произнёс:

- Спиной ко мне! Руки назад! Просунь ладони сквозь решётку!

Сделать это оказалось не очень удобно: вытащить наружу сразу две ладони в узкие ячейки решётки, как выяснилось, затруднительная задача, да ещё манипулируя своими руками за спиной. На запястьях щёлкнули наручники, холодный металл впился в кожу рук.

- Опустился на колени! Голову вниз! Смотреть на свои ноги!

Стоять на коленях на прутьях решётки оказалось неудобно, более того болезненно: чашечки колен постоянно проваливались в ячейки решётки. Позади послышался лязг замков на двери клетки. Так как замков было целых три, то стоять на коленях пришлось долго, постоянно удерживая равновесие, чтобы меньше испытывать болезненные ощущения. Дверь решётки, заскрипев, открылась, появилось дикое желание