Северный ветер - Анна Кочубей

«Демон»? И это — обращение друга? — Амаранте стало обидно. Она едва поспевала за стремительно идущим эльфом. Киндар из будущего быстро уставал, а алхимик с озера Инья был полон сил, но, увы, не любил ее…

— Я слышал, что демоны читают мысли, это правда? К чему тогда вопросы? — неприязненно бросил эльф через плечо.

— Конечно, умеют! Но я из тех, кто говорит вслух. У меня такой каприз — я люблю… то есть хочу слушать твой голос, Киндар. Куда мы бежим?

— В лабораторию. Не показывайся, подойди к окнам и наблюдай, хорошо?

Алхимик указал, куда следовало спрятаться. Одноэтажное здание с террасой стояло поодаль от озера, окруженное живописным садом, увитым мелкими белыми розами на тонких гибких стеблях. Сад наполняло музыкальное журчание воды фонтанов и фонтанчиков, на открытой веранде ковры и разбросанные повсюду подушки приглашали прилечь и предаться ленивому отдыху, но Малена ванн Элиот нервно мерила шагами пространство у закрытой двери. Арийка ничуть не изменилась. Такая же юная, столь же обманчиво прекрасная.

— Вы много себе позволяете мастер! — бросила она со сдержанной яростью, — процедура не предполагает получение удовольствия от длительного ожидания!

Киндар не извинился. Молча снял с шеи ключ и открыл дверь, пропуская ее вперед. Амаранта, спрятавшаяся за густой изгородью, так и окаменела от ненависти. Она не ожидала встретить одну из убийц своего брата лицом к лицу через сотню лет!

— Мы не начнем без Фионы. Где моя безумная сестра?

— Без понятия, она не слушается моих приказов. Препараты не могут ждать. Приезжайте через месяц, Малена, я подготовлю все заново, — спокойно ответил алхимик, раскрывая настежь окна.

У Малены есть сестра! Не о ней ли она говорила Северону, называя «тварью»? Моран притаилась у стены снаружи. Она отлично видела все происходящее в комнате в отражении стекла раскрытой рамы. Сад пугливо заглядывал в лабораторию Киндара, приплясывая мазками тени и света по огромному столу с держателями для рук и ног и по тому, что находилось выше — сложной раме, подвешенной к потолку. Ее заполняли трубки и сосуды с жидкостями, механизмы с блестящими стальными деталями и непонятные приборы. Все эти приспособления походили на орудия пыток и до жути напоминали лабораторию в цитадели Сириона. Только здесь было чище.

— Будь ты проклят, бесполый изверг! — пробормотала Малена.

Киндар не расслышал или сделал вид. Гулко шагая по прохладному помещению, эльф прошел в дальний угол, снял верхнюю одежду и остался в серой тунике, расшитой жемчугом по вороту. Он обработал руки раствором из кувшина и вернулся к столу.

Малена сбросила с плеч платье и попыталась кокетливо улыбнуться, но улыбка дрожащими губами вышла фальшивой.

— Вы не находите, Мастер, что моя кожа стала дряблой? Вот здесь или здесь?

Чародейка провела руками по обнаженной груди и животу, зная, что ее упругое и соблазнительное тело, словно подсвечиваемое изнутри золотистым сиянием, не несет и следа увядания. В красоте Малены было нечто противоестественное — такая божественная безупречность не свойственна ни людям, ни красивейшим из эльфов.

— Не нахожу, — коротко ответил алхимик.

— А вот я сомневаюсь, Киндар ланн Инья, что вы честны со мной: не приберегаете ли вы все самое лучшее для собственных превращений? Покажите себя, я хочу сравнить. Уверена, вам нечего стесняться, — вкрадчиво пропела она и взялась за края туники Киндара, приподнимая ее вверх.

— Малена, уберите руки, — сказал Киндар с таким непередаваемым выражением брезгливости, что арийка отшатнулась.

— Знаете ли вы, что смертные готовы заплатить столько золота, сколько я вешу, лишь бы полюбоваться на меня издали, не мечтая прикоснуться? — голос Малены зазвенел от негодования.

— Верю, я же сам вас создал. Вы тянете время.

— Так вот чем ты зарабатываешь, грязная шлюха! — не выдержала Амаранта. К счастью, ее не услышали.

Малена некоторое время молчала, выбирая между злостью и необходимостью.

— Не смей меня привязывать! — выкрикнула она и улеглась на стол.

— Будете дергаться, как в прошлый раз, пеняйте на себя.

Арийка сжала губы. Киндар еще ничего не сделал, а ее уже начало трясти. Алхимик обошел стол и спустил сверху несколько трубок, оканчивающихся крючкообразными иглами.

— Мне мешают ваши волосы. Для процедуры прически совершенно не обязательны.

Малена посмотрела на него со смесью страха и ненависти, но смахнула с груди золотые локоны. Киндар повернул ее голову набок, глубоко надавив на основание шеи двумя пальцами, а потом вонзил кривую иглу в выступившую вену. Кровь устремилась вверх по стеклянной трубке, достигла сосуда, подвешенного на раму ниже остальных и смешалась с жидкостью в нем. Златовласка обошел вокруг стола и повторил процедуру сначала с руками ария, а потом и с ногами, выбирая неприметные места на внутренних поверхностях предплечий и бедер.

Моран только теперь заметила, какие у Киндара руки — большие, худые, сильные. Они производили впечатление безжалостных. Так оно и было. Малена вздрагивала и морщилась, но терпела. Наконец, алхимик закончил приготовления. Все замерло, даже арийка лежала неподвижно, закрыв глаза.

— Убей ее! — прошептала Моран.

Киндар повернул несколько рычагов на раме в изголовье стола. Раздалось шипение воздуха. Сложный механизм пришел в движение, где-то чуть слышно забулькало. Трубки, подведенные к конечностям Малены, ожили, раствор с ядом или с лекарством начал поступать в ее кровь. Дыхание ария участилось, на белом, как лепесток садовой розы, лбу выступил пот. Малена застонала, а ее ладони свела некрасивая судорога, превратив пальцы в скрюченные когти.

— Где Фиона?! Ты обещал, что в этот раз будет не так больно!

— Я обещал, что выберу другие вены, что и сделал. Ваше тело все еще молодо, но оно — не новое, — невозмутимо ответил Киндар и подключил трубку, подведенную к ее горлу.

Малена протяжно застонала. «Сейчас в твоих словах и действиях нет ни капли притворства!» — мстительно подумала Амаранта, забывая о собственном нездоровье.

— С каждым разом ты измываешься все с большей жестокостью, мразь! — прошептала арийка, оставив вежливый тон.

— Поменяйте алхимика, Малена.

— Чтобы превратиться в чудовище?!

— Тогда терпите. Молча, по возможности.

Снаружи раздались неспешные шаги и замерли. А потом в комнату ворвалась Фиона, словно за ней гнались.

— Где ты шаталась? Убери эту боль!

— Я бежала так быстро, что споткнулась и упала, хозяйка!

Но Фиона опоздала: Малена больше не могла ни разговаривать, ни кричать, она только хватала ртом воздух. На ее теле проступила сеть мелких сосудов, уничтожая красоту, превращая кожу в полупрозрачную пленку, покрывающую кусок мяса. А потом она затихла.

— Ты не нужна. Твоя хозяйка больше ничего не чувствует.

— Да, мастер, — равнодушно сказала Фиона и ушла.

Амаранта влезла в окно, подошла к столу и остановилась за спиной Киндара, заметив, что шея Малены хранит следы множества уколов — они выглядели как синеватые шрамы, довольно уродливые.

— Малена мертва?

— Вовсе нет. Без сознания.

— Но умрет?

— Она проведет неделю на моем озере, поправится и станет еще краше. Тебе понравилось представление, демон?

— Не понравилось! Ты должен был ее убить! Тебе суждено это сделать! — вскричала Моран и заходила по комнате.

— «Суждено»? Надеюсь, это так. А вы, действительно, кровожадны. Я про демонов.

— Зачем ты меня позвал?!

— Скажу чуть позже. Мне надо завершить процесс.

Киндар ходил вокруг стола, что-то подкручивал и менял зелья, закрепленные наверху. Амаранта смотрела в сад, но не замечала его прелести. Наследие алхимиков цитадели не сгинуло, оно живо и поныне! Эльфы Сириона не нашли рецепт бессмертия, но смогли получить кое-что иное, не менее ценное — эликсир молодости. Но — какой ценой! Перед глазами Моран встали чаны с костями и изуродованные останки испытуемых.

— Киндар, ты считаешь это нормальным?

— Что именно?

— Все эти «превращения».

— Да, считаю. Это — искусство.

— Только не ты его придумал!

— Не я. Но я стал лучшим из последователей.

— У нее шрамы на шее.

— Чтобы их скрыть, Малена носит ожерелье.

— А где твои отметины? Насколько я помню, их нет! Тебе около двухсот лет, сколько таких процедур прошел ты? Десятки?

— Сотни.

— И кто втыкал иглы в твое тело, когда ты валялся на столе, как труп?

— Я сам. Рама опускается ниже, но, самое важное, я остаюсь в трезвом уме и твердой памяти.

— И ты ни разу не промахнулся, Киндар? В свое горло?

— А зеркала на что? — эльф кивнул на верхнюю конструкцию. Действительно, они были там, неприметно сложенные вдоль рамы.