Связанные судьбой - Ирина Стефанова

— Нет, — прохныкала я.

— Обещаю, что я не стану ничего делать, просто я…

— Просто ты что? — не оборачиваясь, спросила я. Знаю, возможно, это было с моей стороны и по-детски, но я боялась, боялась его реакции на тату. Да и не только на неё.

Когда одеяло легло мне на плечи, я тут же закуталась в него, пряча своё тело от глаз Алекса.

— Всё хорошо, — прошептал он, и я немного повернулась к нему.

Может быть он и хотел, чтобы всё было именно так, но вот его глаза говорили совсем о другом. Они пылали. Зрачки сузились. Это были глаза зверя, который жаждет крови своего обидчика. Но всё же Алекс сдерживал гнев, ради меня, и я ему была за это благодарна.

— Ты, наверное, голодная. Вот я очень голоден, — решил он сменить тему. — Принесу что-нибудь поесть.

Я кивнула, понимая, что своим бегством он даёт мне время, время, чтобы всё обдумать и немного прийти в себя. Но так же я понимала, что это время было необходимо и ему, иначе он просто мог сорваться. Контроль, Алекс всегда отличался им, только когда дело не касалось его близких.

Наблюдая, как он быстро натягивает джинсы на голое тело, мне захотелось тоже одеться, чтобы быть с ним в равных положениях, но я продолжала стоять на своём месте и кутаться в одеяло.

Он прошёл к двери и уже почти вышел, как остановился и обернулся ко мне. Его взгляд обжог меня, а слова, произнесённые им, запали в самое сердце.

— Не смотря ни на что, я люблю и буду любить тебя, малыш. Никто и ничто этого не изменит.

Дверь закрылась и я осталась одна. Новый всхлип вырвался из моего горла, и я опустилась на колени. Сейчас я благодарила Господа за то, что он дал мне Алекса, за то, что этот мужчина продолжает меня любить, не смотря на то, что видел.

Когда же он вернулся с подносом, заваленным всякими вкусностями, я уже оделась и застелила постель. Мне хотелось увидеть сына, но я не знала где у них тут детская. Конечно, я могла бы воспользоваться своими нюхом, да и чутьём, но как-то не хотелось пугать Алекса. Думаю, если бы по возвращению он не застал меня в своей спальни, то решил бы, что я сбежала. Вот тогда бы он уже не сдерживался.

Поставив поднос на кровать, он оценивающе оглядел меня.

— Что? — пряча взгляд, спросила я.

— Это моя рубашка?

Я покраснела.

— Ну да, а что ты против? — спросила я, поправляя закатанные рукава.

— Нет. Мне нравится.

Я подняла взгляд и улыбнулась, потому что Алекс тепло улыбался мне.

— Мне тоже нравится.

Повисла неловкая пауза и я, чтобы хоть как-то от неё избавиться, кивнула на поднос.

— Ты всё, что было в холодильнике притащил?

— Нет, — усмехнулся он, — не всё, кое-что оставил, я просто не знал, что ты захочешь, поэтому взял всего по немного.

— Как предусмотрительно с твоей стороны.

— Да.

Снова пауза.

Когда мы устроились с ним на кровати и принялись за еду, никто не проронил ни слова. Мы ели в тишине, иногда наши взгляды пересекались, но не больше.

Насытившись, я промокнула губы салфеткой.

— Спасибо, было очень вкусно.

— Пожалуйста. Теперь ты готова поговорить?

Я отвернулась к окну.

— Ты видел Германа? — начала я увиливать от интересующей его темы.

— Да, он в общей детской.

— И?

— Думаю, он похож на меня.

— Что ты почувствовал, увидев его?

Алекс не ответил и я обернулась. Он смотрел на меня, прищурившись. Его глаза говорили больше, чем если бы он произнёс слова вслух. Он спрашивал меня, расскажу ли я ему когда-нибудь что со мной произошло и позволю отомстить за себя? Я же отвечала ему тем, что просила время.

— Так что? — настаивала я.

— Это нельзя описать словами. Когда я взял его на руки, я, — он скромно улыбнулся, — я почувствовал себя Богом.

— Богом?

— Да. Знаю, звучит глупо, но…

— Это не глупо. Я рада, что ты почувствовал именно это.

— Почему?

— Потому что я боялась твоей реакции на сына.

— Но почему? — удивился он.

— Я… я не знаю, Алекс. После того, как ко мне вернулась память, я гадала, что с тобой, почему ты меня не ищешь, и не забыл ли ты меня. Я…

— Как ты могла вообще так подумать? — повысил он голос, но тут же спохватился. — Прости.

— Ничего. Я понимаю. Просто я была напугала после всего, что случилось со мной, и я боялась, что ты нас не примешь, при условии, конечно, что я тебя найду.

— Больше тебе нечего бояться, я с вами, и я не дам вас с сыном в обиду.

— Я знаю.

— Раз ты это знаешь, то…

— Дай мне время, Алекс, прошу.

— Хорошо, я дам тебе время. Но не затягивай. Ты же не хочешь, — протянул он ко мне руку и коснулся моих губ, — чтобы я напридумывал себе невесть что.

— Конечно, нет.

— Вот и отлично.

— А можно вопрос? — взяв его руку в свои, спросила я.

— Спрашивай.

— Почему ты не искал меня?

Я видела, как он напрягся, и понимала, что это был запрещённый удар, но я хотела знать.

— Я понимаю, что все считали меня мёртвой, но ты, Алекс, ты…

— Я чувствовал тебя, но списывал это на моё желание тебя вернуть. Знаю, это не оправдание, и мне никогда не исправить это. Я так виноват перед тобой. Я должен был тебя защитить, я…

Когда он опустил голову и сжал мои пальцы, я почувствовала, как сердце сжалось у меня в груди. Не помня себя, я притянула его к себе и обняла. Его голова лежала у меня на груди, и я принялась гладить его волосы. Алекс не плакал, но боль и стыд, что он испытывал, были сильнее слёз. Только сейчас я поняла, что всё это время ему тоже приходилось несладко, и что я дура, потому что своим вопросом сделал ему больно. Проклиная себя за это, я крепче обняла его и зашептала на ухо:

— Я тебя не в чём не виню, Алекс. Ты не виноват в том, что случилось. Запомни, — обхватив его лицо руками, я заглянула в эти чёрные как бездна глаза, — ты ни в чём не виноват.

— Но я не защитил тебя.

— Ты дал мне гораздо больше, чем защиту. Ты дал мне любовь, сына и желание жить, бороться.

Стоило моим словам сорваться с губ, как Алекс набросился на меня. Мы повалились на пол с кровати, но никто не жаловался. Он целовал меня, кусая губы до крови, я отвечала ему тем же. И мы бы продолжили в том же духе, если бы не тихий стук в дверь.

Рычание прокатилось по спальне, и рычал не только мой волк, я вторила ему. Мы переглянулись, решая, открывать или нет, но когда стук повторился и из-за двери послышалось тихо покашливание, мы всё же оторвались друг от друга.

Прежде чем подняться на ноги и протянуть мне руку, Алекс одним лишь взглядом пообещал, что мы продолжим в скором времени начатое, и что тогда нам точно никто не помешает, а если и помешают, то долго не проживут.