Двери восприятия. Рай и Ад. Вечная философия. Возвращение в дивный новый мир - Олдос Хаксли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Давайте теперь подробнее рассмотрим эти отношения. В некоторых областях физиологическое мышление действует по собственной инициативе – скажем, когда оно руководит непрерывными процессами дыхания или усвоения пищи. В других случаях оно действует по приказу осознающего разума – скажем, когда мы хотим совершить какое-либо действие, но не можем заставить наши мышцы, железы, нервы и сосуды выполнить поставленную задачу. На первый взгляд действие подражания очень хорошо показывает экстраординарную природу свершений физиологического мышления. Что конкретно происходит, когда попугай (не будем забывать, что у него птичьи клюв, язык и горло) подражает звукам, произведенным губами, зубами, небом и голосовыми связками человека? Неким совершенно непостижимым образом реагируя на желание осознающего разума имитировать некоторое отложившееся в памяти или только что воспринятое событие, физиологическое мышление приводит в действие немалое число мышц, координирует их работу с таким мастерством, что в результате создается более или менее точная копия оригинала. Трудясь на собственном уровне, осознающий разум – не только попугая, но и безумно талантливого человеческого существа – придет в полное замешательство перед проблемой подобной сложности.
В качестве примера третьего способа воздействия разума на материю можно привести хорошо знакомое явление «нервического несварения желудка». У некоторых лиц симптомы несварения проявляются тогда, когда осознающий разум переполняется такими отрицательными эмоциями, как страх, зависть, гнев или ненависть. Эти эмоции направлены на события во внешней, окружающей среде или на находящихся там людей; однако они почему-то начинают действовать и «в обратном направлении», сказываясь на физиологическом мышлении, что приводит, помимо прочего, к «нервическому несварению желудка». Доказано, что изрядное количество заболеваний, от туберкулеза c гастритом до болезней сердца и даже кариеса, тесно связано с определенными нежелательными состояниями осознающего разума. Любой врач при этом знает, что спокойный и довольный пациент вылечится куда скорее, нежели тот, кто пребывает в возбужденном и подавленном состоянии.
Тем самым мы добрались до таких явлений, как лечение верой и левитация – то есть явлений «сверхнормальных» и странных; нельзя отрицать, что существование этих явлений подтверждается немалым количеством свидетельств, и было бы самонадеянно от них отмахиваться. Мы не знаем точно, как именно вера исцеляет (будь то в Лурде[208] или в кабинете гипнотизера) или как святой Джузеппе из Копертино[209] ухитрялся игнорировать законы земного притяжения. (Тут стоит напомнить, что мы столь же невежественны в вопросе взаимодействия разума и тела в наиболее обычных из повседневных видов деятельности.) У нас нет ни малейшего представления о modus operandi[210] явлений, которые профессор Райн[211] поместил под общую категорию «эффекта ПК». Тем не менее ныне уже доказано наверняка, что состояние ума ряда индивидуумов способно повлиять на результат игры в кости. Если «эффект ПК» возможно обеспечить в лабораторных условиях и измерить статистически, то, конечно же, многочисленные свидетельства воздействия разума на материю (не только внутри тела, но и во внешнем мире), и без того довольно правдоподобные, приобретают прочную основу и вызывают доверие. То же самое можно сказать об экстрасенсорном восприятии. Это явление постоянно возникает в повседневной жизни. Зато наука практически бессильна разгадать отдельные случаи. Она возводит свое методологическое бессилие в ранг символа веры, и ученые-догматики нередко клеймят все, что не укладывается в рамки их ограниченного знания, как нереальное и даже невозможное. Но когда выпадает возможность провести эксперимент по экстрасенсорному восприятию в стандартизированных условиях, вступают в силу законы вероятности, вследствие чего тема приобретает, назло страстным оппонентам, известную научную солидность.
Таковы наши наиболее важные и очень скудные знания о способности разума воздействовать на материю. Исходя из скромного знания о самих себе, какой вывод мы можем сделать относительно божественного объекта нашего почти полного невежества?
Прежде всего скажем о творении: если человеческий разум способен воздействовать на материю не только внутри тела, но и за его пределами, то можно предположить, что божественный разум, имманентный мирозданию или трансцендентальный по отношению к нему, в состоянии навязывать формы изначальному хаосу бесформенной материи или, посредством помышления, даже порождать как субстанцию, так и формы.
Едва мироздание сотворено или сформировано божеством, тут же возникает необходимость поддержания его существования. По мнению Декарта, необходимость постоянного пересотворения мира ощущается, когда мы «обращаем внимание на природу времени или длительности вещей; последняя такова, что ее части взаимно друг от друга не зависят и никогда вместе не существуют, а из того, что мы теперь существуем, еще не следует, что мы будем существовать в ближайшее время, если только какая-либо причина, – конечно та, которая нас впервые произвела, – как бы беспрерывно не станет воспроизводить нас, то есть сохранять»[212]. Здесь мы как будто тоже можем отыскать подтверждение того, что на космическом уровне физиологическое мышление, как и в случае с людьми и низшими животными, неусыпно следит за надлежащим поведением тел. Действительно, физиологическое мышление вполне возможно трактовать как особое проявление общего, постоянно вовлеченного в творение Логоса. В китайских представлениях это – Дао, которое воспринимается на уровне живых тел.
Тела человеческих существ подвергаются воздействию и хороших, и дурных состояний разума. По аналогии: существование в средоточии сущего божественных спокойствия и благоволения может считаться причиной того, что все болезни мира, пусть даже хронические, все же не являются смертельными. Если в психической вселенной должно присутствовать нечто другое, нечто превосходящее человеческое сознание, причем одержимое злыми, эгоистическими и беспокойными мыслями, то это может объяснить ряд довольно экстравагантных и невероятно дурных сторон человеческого поведения.
Деяния, к которым побуждает разум, совершаются либо посредством физиологического мышления и действий тела, либо, в крайне редких случаях и в крайне ограниченной степени, с помощью непосредственных сверхнормальных проявлений из разряда относящихся к ПК. А физические ситуации, в создание которых вовлечен Промысел Божий, могут продуцироваться постоянно творящим Разумом, что поддерживает существование вселенной; в этом случае Промысел, как кажется, делает Свое дело вполне естественными средствами (или, в очень редких обстоятельствах, божественный Разум может непосредственно воздействовать извне на мироздание, и тогда плоды деятельности Промысла и дары благодати могут представать как чудеса). Точно так же божественный Разум может общаться с разумами смертных, либо манипулируя человеческим миром и миром вещей тем образом, что будет воспринят конкретным умом как осмысленный, либо же устанавливая прямую связь с человеческим умом тем способом, который будет напоминать передачу мыслей на расстоянии.
По выражению Экхарта, Бог, создавший этот мир и вечно его воспроизводящий, «становится и преходит»[213]. Иными словами, Всевышний отчасти пребывает во
