Великие мифы народов мира - Патрик Колум

И когда на следующий день он стал собираться, она не удерживала его.

– Помни, – наказывал он, – что я говорил тебе, и узнай от него под видом любви и заботы, от чего может настать его смерть.

И той же ночью Ллеу вернулся домой. И они веселились и беседовали, а когда легли спать, он обратился к ней один раз, но не получил ответа, второй раз – и снова ничего. Что бы он ни говорил, он не мог добиться от нее ни слова.

– Что с тобой, – спросил он ее, – здорова ли ты?

– Я думаю, – сказала она, – о том, что будет, если ты умрешь раньше меня.

– Благодарю тебя за заботу, но, пока не захочет Бог, я вряд ли смогу умереть.

– Ради Бога и меня скажи, от чего может настать твоя смерть, дабы я могла предохранить тебя.

– Что ж, я скажу тебе, – сказал он, – меня можно убить только ударом копья, которое нужно закаливать ровно год. И убить меня этим копьем можно только во время воскресной мессы. Меня нельзя убить ни дома, ни снаружи. Меня нельзя убить ни на коне, ни когда я иду пешком. Нужно сложить для меня баню на речном берегу, закрыв котел с водой соломенным навесом. Потом надо привести оленя и поставить его у бани, и, когда я поставлю одну ногу на край котла, а другую – на спину этого животного, всякий, кто застигнет меня в таком положении, может убить меня.

– Я благодарю Бога, – сказала она, – что ты легко можешь избежать этой смерти.

И вскоре после этого разговора она послала весть о нем своему возлюбленному. Гроно начал закаливать копье, и в тот же день через год оно было готово. И он дал Блодьювидд знать об этом.

– Господин, – обратилась она к мужу, – я думаю, что ты верно поступил, рассказав мне все. Но можешь ли ты показать мне, как можно стоять одновременно на краю котла и на спине оленя, если я сама приготовлю тебе баню?

– Хорошо, я могу тебе показать это, – ответил он.

И на другой день она пришла и сказала:

– Господин, баня и навес для тебя готовы.

– Что ж, пойдем посмотрим.

И они отправились смотреть баню.

– Будешь ли ты мыться? – спросила она.

– Конечно, – ответил он, вошел в баню и стал мыться.

– Господин, – воскликнула она, – смотри, олени здесь!

– Что ж, – сказал он, – пусть поймают одного оленя и приведут сюда.

Оленя привели. Тогда Ллеу вылез из воды и поставил одну ногу на край котла, а другую – на спину оленя.

Гроно, прятавшийся на вершине холма, сбежал вниз, встал на одно колено, метнул отравленное копье и поразил Ллеу в бок так, что древко копья отлетело, а наконечник застрял в теле. Тогда Ллеу взмыл вверх в обличье орла и улетел.

Когда это случилось, Гроно и Блодьювидд вернулись в дом и эту ночь провели вместе. А на следующий день Гроно встал и объехал землю Ллеу. И он завладел этой землей, и правил ею, как и своей землей.

Новость эта дошла до Мата, сына Матонви, и опечалила его, а еще более – Гвидиона.

– Господин, – сказал Гвидион, – я не найду покоя, пока не узнаю что-либо о Ллеу.

И Гвидион покинул дворец Мата, и пустился в странствие, разыскивая Ллеу. Однажды он набрел на один дом и вошел в него. Вскоре вернулись хозяин и его семья, последним зашел свинопас.

– Эй, парень, – спросил хозяин, – вернулась ли твоя свинья?

– Она вернулась, господин, – ответил тот.

– Куда она уходит пастись? – поинтересовался Гвидион.

– Она убегает каждый день, как только откроют свинарник, и никто не видит, где она пасется до самого вечера.

– Прошу тебя, – сказал Гвидион, – не открывай завтра свинарник, пока я не приду туда вместе с тобой.

– Хорошо, господин, – согласился свинопас.

И все они уснули, а на рассвете свинопас поднялся и разбудил Гвидиона. Тот оделся и пошел за свинопасом к свинарнику. Когда свинарник открыли, свинья вырвалась из него и побежала прочь с небывалой скоростью. Гвидион бежал за ней вверх по реке до лощины. Там свинья остановилась и стала пастись. Гвидион встал под деревом и начал смотреть, что она ест. Свинья подбирала падаль. Тогда он взглянул на вершину дерева и увидел орла; когда тот хлопал крыльями, вниз летели черви и куски падали, которые подбирала свинья. И тогда Гвидион пропел:

Дуб растет между двух озер,Красотою радуя взор.Если я говорю не лживо,То мой сын на его вершине.

Тогда орел слетел чуть пониже и уселся на ветку. И Гвидион пропел другой куплет:

Дуб растет высоко в горах,Он исхлестан злыми ветрами,Но зато не сгнил под дождями;Мой сын Ллеу в его ветвях.

И после этого орел слетел на самую нижнюю ветку. Тут Гвидион спел еще один куплет:

Дуб красуется в вышине,Ветви вытянув над обрывом.Если я говорю не лживо —Мой сын Ллеу придет ко мне!

И орел спустился к ногам Гвидиона, который тотчас ударил его волшебным жезлом, и Ллеу приобрел свой истинный вид. Никто, однако, не видел более плачевного зрелища, чем этот человек, ибо от него остались лишь кожа да кости. В течение года его пришлось лечить. Затем сказал Ллеу Мату, сыну Матонви:

– Господин, пришло мне время отомстить человеку, который хотел погубить меня.

– Поистине, – сказал Мат.

И они собрали войско Мата. Гвидион шел впереди войска Ллеу. Когда Блодьювидд услышала об их приближении, она взяла с собою служанок и поднялась на вершину холма. Перейдя через реку, они смотрели на приближающееся войско и пятились в страхе, не глядя себе под ноги, пока не свалились в озеро. Гвидион вытащил Блодьювидд.

И он сказал ей:

– Я не стану убивать тебя, но сделаю нечто худшее. Я обращу тебя в птицу, и из-за горя, что ты причинила Ллеу Ллау Гифсу, ты никогда больше не покажешь свое лицо средь бела дня, и все птицы будут ненавидеть тебя, и бить, и клевать, если обнаружат. И ты не лишишься своего имени и всегда будешь зваться Блодьювидд.

И он превратил ее в сову, птицу, которую ненавидят другие птицы. Да и сейчас сову называют «блодьювидд».

ФИНСКАЯ МИФОЛОГИЯ

ЛЕММИНКЯЙНЕН, ЕГО ГИБЕЛЬ И ВОЗВРАЩЕНИЕ К ЖИЗНИ

В лес направился Лемминкяйнен. Он шел и пел свою магическую песню: «О, Тапио, властелин леса, помоги мне: отведи меня туда, где я смогу найти добычу! О, Ниирикки, сын властелина леса, ты, который носишь красный колпак, могучий герой, проложи для меня тропинку во владениях твоего отца; не дай мне сбиться с пути». Прекрасный и быстроногий Лемминкяйнен пел магические песни, чтобы добиться благосклонности богов, потому что он искал лося Хийси.

И другую песню он пел: «О, Миеликки, владычица леса, прекрасная и щедрая госпожа, пошли мне дичь, пусть она выйдет на тропу, по которой идет охотник; заставь лесную чащу расступиться, открой закрома Тапио, распахни двери его замка в лесу. Сделай это, пока я на охоте!» Лемминкяйнен шел по лесу в поисках лося Хийси и пел разные магические песни. «Если ты не снизойдешь до меня, о владычица леса, отправь мне на помощь своих маленьких служанок. А ты, о малышка Тапио, маленькая лесная дева, поднеси флейту к твоим медовым устам, и пусть звуки флейты разбудят владычицу леса и заставят услышать мои магические песни!»

Так шел Лемминкяйнен по лесу, но добыча, которую он искал, ему не попадалась. Сквозь лесные заросли пробирался он, через болота и пустоши. Наконец, он подошел к горе и вскарабкался на вершину. Он обратил свой взор на северо-восток; он обратил свой взор на север, и там, за болотами, он увидел жилище Тапио с золотыми окнами и дверьми.

И быстроногий, ступающий легкой походкой Лемминкяйнен пошел дальше. Он преодолел все преграды, которые стояли у него на пути, и вышел из зарослей прямо под окнами Властелина леса. Сквозь окна он увидел тех, чья работа заключается в распределении добычи между охотниками. Они отдыхали, они лентяйничали, на них были старые изношенные одежды. Лемминкяйнен, стоя под окнами, запел свои магические песни. «Владычица леса, почему ты сидишь здесь и позволяешь другим сидеть здесь в лохмотьях и обносках? Твой вид вызывает отвращение. А когда я шел сюда, я видел три замка – один деревянный, один костяной, один каменный; в них было шесть окон, все ярко сверкающие, все золотые; те, кто находились внутри, носили звенящие золотые украшения. Смени облачение – твое и твоей челяди; сними лапти из березовой коры, старые украшения, ужасные лохмотья! Владычица леса, облачись в одежды удачи! Надень золотые браслеты на запястья, золотые кольца на пальцы, золотой убор на голову. Пусть твои волосы украсят золотые монеты, твои уши – золотые серьги, а твою нежную шею пусть обовьют золотые бусы. Долог и тяжел был мой путь сюда; но главное – он был напрасным. Дичь, которую я искал, так мне и не попалась!

Старик в шляпе из еловых иголок, подпоясанный мхом! Измени лес! Дай осинам их серый цвет, облачи ольху в прекрасный зеленый наряд, одень сосны в серебро, укрась ели золотом, а березы золотыми соцветиями. Пусть все будет так, как в прошлые годы, когда дни были лучше, когда пустоши благоухали медом. О, дочь Тапио, Тууликки, благородная дева, направь сюда дичь! Возьми прут, ударь дичь, погони ее к тому, кто ее так долго и тщетно ищет. Хозяйка владений, Тапио, госпожа владений Тапио, распахни двери и выпусти дичь, которая была заперта внутри».