Сумма теологии. Том II - Фома Аквинский

Ответ на возражение 2. Как уже говорилось выше, познание возникает постольку, поскольку познанный объект находится в знающем (2), и если нечто не заключает в себе того, что может заключать естественным образом, то это свидетельствует о его несовершенстве. Следовательно, ангел не был бы по природе совершенен, если бы его ум не был определен к каждой истине, которую он может знать естественным образом. Далее, стремление возникает тогда, когда появляется склонность к тому что находится вовне. Однако вещь не совершенствуется посредством всего того, к чему испытывает склонность, но только посредством того, что выше нее. Поэтому индифферентность ангельской воли к тому, что ниже, не свидетельствует о его несовершенстве; таким свидетельством могла бы быть только его неопределенность к тому, что выше.

Ответ на возражение 3. Свобода воли, равно как и умозаключения, у высших ангелов совершеннее, нежели у низших. Хотя что касается свободы в смысле отсутствия принуждения, то она действительно не распределяется по степеням, поскольку лишенность и отрицание не могут становиться большими или меньшими сами по себе, но только или посредством своей причины, или через введение некоторого ограничения.

Раздел 4. Присущи ли ангелам вспыльчивость и похотливые пожелания?

С четвертым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что ангелам присущи вспыльчивость и похотливые пожелания. Ведь сказал же Дионисий, что демонам присуща «бессмысленная ярость и безумная страсть»[238]. Но природа у демонов та же, что и у ангелов, ибо грех не изменил их природы. Следовательно, ангелам присущи вспыльчивость и похотливые пожелания.

Возражение 2. Далее, похоти сопутствуют любовь и радость, а вспыльчивости – гнев, надежда и страх. Но Священное Писание относит все это равно и к добрым и к злым ангелам. Следовательно, ангелам присущи вспыльчивость и похотливые пожелания.

Возражение 3. Далее, говорят, что некоторые добродетели проистекают из страстной вспыльчивости, а некоторые – из похоти; так, похоже, из похоти рождаются милосердие и воздержанность, а из вспыльчивости – упование и стойкость. Но указанные добродетели свойственны ангелам. Следовательно, ангелам присущи вспыльчивость и похотливые пожелания.

Этому противоречат слова Философа о том, что вспыльчивость и похотливость находятся в ощущающей части [души], которой у ангелов нет. Следовательно, у ангелов нет ни вспыльчивости, ни похотливых пожеланий.

Отвечаю: среди умственных устремлений нет ни вспыльчивости, ни похоти; таковые относятся исключительно к устремлениям чувственным. Причину здесь надобно усматривать в том, что коль скоро способности отличаются друг от друга в связи не с материальным, а только с формальным различием объектов, то если объекты подпадают под ту или иную способность согласно некоторой общей им идее, то не может быть никаких особых способностей, которые бы соответствовали тем или иным частным вещам, содержащимся под этой общей идеей. Так, если природным объектом силы зрения является цвет как таковой, то, следовательно, не существует отдельной силы зрения для черного и отдельно – для белого цвета, тогда как если бы природным объектом какой-либо способности был белый цвет как именно белый, то тогда бы способность видения белого отличалась от способности видения черного.

Далее, очевидно, что объектом умственных устремлений, т. е. воли, является благо согласно универсальному аспекту благости, и при этом не может быть никакого иного объекта желания помимо блага. Следовательно, в части умственности пожелания не разделяются согласно различию частных благ, тогда как чувственные пожелания разделены, ибо устремлены не к тому, что является благом согласно своему универсальному аспекту, но к некоторым частным благам. Таким образом, коль скоро в ангелах наличествует только умственное пожелание, оно не может быть разделено на вспыльчивость и похоть [хотя бы только] потому, что оно неделимо и называется волей.

Ответ на возражение 1. О том, что демонам присущи ярость и страсть, говорят метафорически, исходя из подобия следствий; таким же образом и Богу приписывается гнев.

Ответ на возражение 2. Любовь и радость сопутствуют похоти настолько, насколько они суть страсти, но в том, насколько они выражают простое действие воли, они находятся в умственности, и в этом смысле любовь означает желание кому-либо блага, а радость – успокоение воли в обретенном благе. Строго говоря, ничто из приведенного [в возражении] в смысле страсти не может быть отнесено к ангелам, о чем писал еще Августин[239].

Ответ на возражение 3. Милосердие как добродетель зарождается не в похоти, а в воле, поскольку объектом похоти является благо услаждения чувственности, что не имеет ничего общего с божественной благостью – объектом милосердия. По той же самой причине и упование зарождается не во вспыльчивости, ибо объектом вспыльчивости является некая напряженность к чувственному, что никак не может быть отнесено к добродетели упования, чьим объектом является напряженность к божественному. С другой стороны, воздержанность, рассматриваемая как [именно] человеческая добродетель, имеет дело с пожеланиями чувственных удовольствий, относящихся к похоти. Аналогичным образом и стойкость управляет отвагой и страхом, которые обитают в чувственности. Следовательно, воздержанность как именно человеческая добродетель связана с похотью, а стойкость – со вспыльчивостью. Но в этом смысле в ангелах их нет, поскольку в ангелах нет ни страстей похоти, которые бы умерялись воздержанностью, ни отваги и страха, которыми бы управляла стойкость. Воздержанность приписывается ангелам в том смысле, что они сдерживают свою волю, подчиняя ее воле Бога. Стойкость же им приписывают постольку, поскольку они тверды в исполнении воли Божией. И все это происходит согласно их воле, а не согласно вспыльчивости или похоти.

Вопрос 60. Об ангельской любви, или наслаждении

Следующим предметом нашего рассмотрения будет акт воли, называемый любовью, или наслаждением, поскольку всякое действие желающей способности происходит от любви.

В связи с этим будет исследовано пять пунктов: 1) присуща ли ангелам естественная любовь; 2) присуща ли им избирающая любовь; 3) любит ли ангел самого себя естественной или избирающей любовью; 4) любит ли один ангел другого естественной любовью так, как [он любит] самого себя; 5) любит ли ангел Бога естественной любовью более, нежели самого себя.

Раздел 1. Присуща ли ангелу естественная любовь, или наслаждение?

С первым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что у ангелов нет никакой естественной любви, или наслаждения. В самом деле, еще Дионисий противопоставлял любовь естественную и любовь умственную[240]. Но любовь ангела умственна. Следовательно, она не естественна.

Возражение 2. Далее, любящие естественной любовью скорее актуализируются извне, нежели актуальны сами по себе, ибо ничто не может управлять собственною природой. Но ангелы не актуализируются извне, ибо, обладая свободой воли, как о том было сказано выше (59,3), актуальны сами по себе. Следовательно, у них нет никакой естественной любви.

Возражение 3. Далее, всякая любовь либо упорядочена, либо беспорядочна. При этом упорядоченная любовь благостна, а беспорядочная любовь греховна. Но ни ту, ни другую нельзя полагать естественной, ибо благостность сверхъестественна, а греховность – противоестественна. Следовательно, у ангелов нет никакой естественной любви.

Этому противоречит следующее: любовь следует из познания; в самом деле, согласно Августину любить можно только то, что уже узнано[241]. Но ангелам присуще естественное познание. Поэтому им также присуща и естественная любовь.

Отвечаю: должно признать, что ангелам присуща естественная любовь. Дабы это было очевидным, надлежит иметь в виду, что первичное никогда не разрушается вторичным. Но природа первичнее ума, поскольку природа чего бы то ни было – это его сущность. Следовательно, принадлежащее природе присуще и тому, что наделено умом. Но всякой природе присуще иметь некоторую склонность, каковая суть ее естественное желание, или любовь. Эта склонность присутствует в различных природах по-разному, проявляясь в каждой из них в соответствии с ее модусом. Так, в умственной природе она есть естественная склонность, которая проистекает из воли, в чувственной природе – из чувственных пожеланий, а в лишенной познания природе – просто как склонность природы к чему-то еще. Поэтому, коль скоро природа ангела умственна, естественная любовь присутствует в его воле.