Буканьер его величества - Рафаэль Сабатини

В то же мгновение воздух потрясли оглушительные крики буканьеров, однако продолжались они недолго, и вслед за тем воцарилась мертвая тишина. Выдернув шпагу из тела сраженного противника и в знак победы наступив на него ногой, де Берни, тяжело дыша, выпрямился во весь рост и, усмехнувшись, вытер лоб рукавом батистовой рубашки.

Стоя над телом Тома Лича, бившимся в предсмертных судорогах на песке, де Берни скорбно склонил голову и, нарушив глубокую тишину, громко произнес:

— Какой прекрасный конец, капитан!

Глава XIX. ГОЛОВА ТОМА ЛИЧА

Буканьер издал последний вздох, его тело вздрогнуло в последний раз; искаженное лицо было обращено к голубому небу, напоминавшему гладкий стальной купол; пираты в молчании столпились вокруг него. Издав лишь один-единственный крик когда капитан рухнул наземь, — эти дикари тут же словно онемели. Хотя жестокость, кровь и убийства были для них не в диковину, смерть главаря глубоко потрясла их окаменевшие души. До сих пор Лич выходил победителем из всех смертельных поединков, поэтому немудрено, что они привыкли считать его непобедимым. И вот он лежит перед ними, в мгновенье ока сраженный наповал.

В то же время их терзала тревога: что-то теперь с ними будет? Они молчали до тех пор, пока Бандри, работая локтями, не протиснулся сквозь их ряды — на сей раз ему это удалось без особых усилий. Через образовавшийся проход за ним последовали Эллис и Холлиуэл.

Де Берни поглядывал на них не без опаски, хотя в глубине души чувствовал, что обстоятельства на его стороне. Повернувшись одним боком к морю, а другим к мангровым зарослям, он заметил на берегу, метрах в двадцати, мисс Присциллу и майора: как зачарованные они с ужасом наблюдали за происходящим. Девушка и вправду была сильно напугана: она, несомненно, догадывалась, какая участь ожидает ее, вздумай пираты посчитаться с ним за смерть капитана.

Но покуда буканьеры стояли как вкопанные. Наверное, они просто не знали, как им теперь быть, и решили во всем положиться на четверых главарей, обступивших де Берни. Француз как раз обращался к Уогану, призывая его в свидетели, когда Бандри грозно спросил его:

— Как это случилось?

— Он сам меня вынудил. Спроси Уогана.

Бандри метнул в Уогана вопросительный взгляд. Нервно моргая глазами, тот ответил так, как и ожидал де Берни:

— Это правда, черт меня побери! Вы же знаете, как беленился капитан при виде Чарли. А нынче утром он сам полез на рожон. Честное слово, он первый бросился на Чарли, хотя тот даже не успел его оскорбить. И если б он, то бишь Чарли, вовремя не отскочил, ему пришел бы каюк — это как пить дать.

Вдохновленный поддержкой Уогана, де Берни лукаво прибавил:

— Да, что сталось бы со всеми нами, повернись все по-другому! Тогда прощай испанское золотишко, волшебные дублончики! Этому псу следовало бы прежде подумать о вас, а то втемяшил себе в башку — пустить мне кровь! Ну и ну! (Он пнул тело капитана ногой.) Вообще-то он получил по заслугам… Не надо было испытывать наше терпение — ваше и мое.

Мрачный Бандри, не видевший теперь необходимости мстить де Берни, в знак согласия медленно кивнул.

— Я ж его предупреждал. Он всегда был себе на уме и творил, что хотел. А теперь вот лежит с перерезанной глоткой… хотя, может, оно и к лучшему.

Буканьеров удовлетворили эти прощальные слова над телом капитана, и они посчитали инцидент исчерпанным.

Хотя де Берни и надеялся, что именно так все и закончится, стоит ему только напомнить пиратам про испанское золото, тем не менее он был готов и к тому, что они попытаются ему отомстить. Однако, к счастью, события приняли совершенно неожиданный для него оборот, и это привело его в некоторую растерянность. Буканьеры недолго горевали над телом своего главаря — слава Богу, с ними был тот, кто приведет их к сокровищам.

Предоставив де Берни возможность спокойно вложить шпагу в ножны, пираты, рассыпавшись мелкими группами по берегу, принялись горячо обсуждать случившееся. Вскоре их оживленные споры нарушились дружным хохотом — и это в то время, когда их капитан, тело которого еще не успело остыть, лежал с остекленевшими глазами у их ног.

Уоган подошел к де Берни, чтобы помочь ему привести себя в порядок, и тихо, чтобы никто не слышал, шепнул ему на ухо:

— Пошли в хижшгу. Будем выбирать нового капитана — ты должен быть там. — И еще тише прибавил: — И не забудь, ведь я был за тебя, Чарли… Если б не я, гнил бы ты сейчас где-нибудь тут, как последняя падаль.

— Да что ты говоришь! Уж не испанское ли золото тому причиной? Впрочем, если ты рассчитываешь на наследство Лича, что ж, я не стану его у тебя оспаривать, так-то вот. Ступай, я догоню.

Расставшись с ирландцем, француз не спеша направился к трем нашим героям, наблюдавшим за ним во все глаза.

Мисс Присцилла встретила его с выражением ужаса на лице. Но вид у де Берни был спокойный и бесстрастный, будто он только что закончил свое обычное, повседневное дело. Как видно, этот человек и правда был сделан из стали: еще несколько мгновений назад он был всего лишь на волосок от смерти, а теперь держался так невозмутимо, словно ничего серьезного не произошло.

Когда он приблизился к ним, мисс Присцилла заметила его неестественную бледность и возблагодарила Небо за то, что, по крайней мере, сейчас видит перемену в его чувствах, однако истинная причина такой перемены осталась для нее загадкой.

— Надеюсь, вы не очень испугались, — услышала она его приятный, ровный голос. — Мне так не хотелось, чтобы вы присутствовали при этом.

Затем, обращаясь к майору — он стоял с широко раскрытыми глазами и багровым лицом, потерявшим былой лоск, — француз сказал:

— Как видите, наши упражнения пошли на пользу. Я словно чувствовал, что это пригодится мне еще до того, как мы покинем Мальдиту.

— Вы его?.. Он мертв? — пробормотал майор.

— Я привык все дела доводить до конца, майор.

Ответ де Берни прозвучал многозначительно, и мисс Присцилла встревоженно спросила его:

— Вы хотите сказать, что заранее поставили себе цель его убить? Или это произошло случайно?

В голосе девушки француз уловил осуждающие нотки.

Склонив голову, он бессильно сложил вместе руки, словно обращаясь к Небу, что выглядело весьма красноречиво, и произнес:

— Это было необходимо. Так или иначе это случилось бы со дня на день. Оставалось только выждать удобный момент, что было не так-то просто, ведь опасность могла обрушиться в любую минуту, особенно на вас, мисс.

— И только-то? Вы убили его только из-за этого?.. — спросила девушка тихим, слабым голосом.

— Не только из-за этого, — сказал он, — но еще и потому, что моим единственным желанием было стереть его в порошок — за то, что он посмел прикоснуться к вам, да и за то, что он собирался сделать. Да, я убил его из-за вас и ничуть об этом не сожалею.