Отверженный IV: Эскалация (СИ) - Опсокополос Алексис

Я понял, что о пробежке в это утро можно забыть, сходил в душ и без пятнадцати семь был готов к встрече с таинственным Аполлоном Ерофеевичем, который оказался очень уж ранней пташкой. Пришли за мной, как и было обещано, в шесть пятьдесят и проводили в небольшую комнату на первом этаже. В комнате этой стоял лишь массивный лакированный стол и два стула. Ещё бы решётку на окна, и она ничем не отличалась бы от помещения для допросов. Это мне не понравилось, но деваться было некуда — Милютин велел не просто встретиться с загадочным орком, но ещё и произвести на него впечатление.

В семь часов никто не пришёл. В семь пятнадцать тоже. Как и в семь тридцать. Мне легко было следить за временем, так как огромные часы висели на стене прямо напротив меня. Но деваться было некуда — пришлось ждать.

Без десяти восемь отворилась дверь и в комнату вошёл Аполлон Ерофеевич. Я сразу же отметил, что имя ему не подходит. Насколько я помнил греческую мифологию из курса гимназии, Аполлон обычно изображался красивым стройным юношей, а в комнату вошёл здоровенный мужчина с невероятно накачанной мускулатурой, которую не мог скрыть даже строгий чёрный костюм. Если уж вспоминать Древнюю Грецию, то имя Геракл этому орку подошло бы намного лучше.

Аполлон Ерофеевич, не проронив ни слова, сел напротив меня за стол и измерил меня оценивающим и, как мне показалось, немного пренебрежительным взглядом. Было неприятно. До такой степени, что я даже не стал здороваться первым, несмотря на то, что у меня была задача произвести на этого орка хорошее впечатление.

Здоровяк продолжал смотреть на меня, молчал и не шевелился. Лицо у него при этом было каким-то неприветливым, даже злым. Я не стал отводить взгляд и тоже не делал каких-либо движений, разве что нос почесал. Это выглядело немного несерьёзно в такой ситуации, но что я мог поделать, если нос зачесался, да так сильно, что терпеть не было возможности?

После этого мы просидели так, глядя друг на друга, ещё примерно минуту, мне уже стало интересно, что это за гляделки такие. А потом я начал вставать. Поднялся и собрался идти к выходу, но неожиданно поймал себя на мысли, что делаю это инстинктивно — я не собирался куда-либо идти, моё тело действовало само по себе.

Невероятным усилием воли я заставил себя сесть на стул и заметил некоторое удивление в глазах орка. Затем он нахмурился, а у меня закружилась и сильно заболела голова. И ещё накатила такая тошнота, что я понял: или я сейчас потеряю сознание, или меня вырвет прямо на этот красивый лакированный стол. Но я даже не успел подумать, что из этого хуже, как головная боль стала настолько невыносимой, что я отключился.

Очнулся я на диване в своих апартаментах. Рядом со мной сидел Аполлон Ерофеевич. Орк держал меня за руку, а когда заметил, что я открыл глаза, спросил:

— Как самочувствие?

— Спасибо, хорошо, — ответил я. — А как я здесь оказался?

— Я тебя перенёс, — сказал орк, после чего протянул мне ладонь и представился: — Аполлон Ерофеевич.

— Роман, — ответил я и пожал огромную ладонь.

— Ты уж извини за это всё. Полагаю, было больно, но по-другому никак.

Голос у орка был низкий и очень дружелюбный, да и лицо его больше не выглядело злым.

— Что никак? — спросил я.

— Никак не проверить твои способности к ментальной магии, — ответил орк и добавил: — А ты хорош! Для твоего возраста и уровня очень даже хорош.

— Спасибо! — ответил я на комплимент.

Аполлон Ерофеевич широко улыбнулся и сказал:

— Нос ты, конечно, принялся чесать, ничего не заподозрив, а потом начал сопротивляться. И довольно неплохо.

— Так это вы мне внушили, что у меня нос чешется? — догадался я.

— Ага, — улыбнувшись ответил орк. — И то, что тебе надо выйти из комнаты. Но если простейшую манипуляцию ты не заметил, то на более сложной у меня с тобой возникли проблемы. Видимо, в какой-то момент ты почувствовал, что делаешь что-то не то.

— Когда встал из-за стола.

— Это очень хорошо. Обычно до двери доходят, а большинство, вообще, покидает комнату. Чувствительность к ментальному влиянию у тебя хорошая. Сопротивляемость похуже, но тоже намного выше среднего — обычно теряют сознание намного раньше. Учитывая, как я уже сказал, твой уровень и возраст, а также отсутствие специальной подготовки, результат очень даже хороший.

Аполлон Ерофеевич замолчал и о чём-то призадумался — лицо его сразу же стало серьёзным и мрачным, как в тот момент, когда мы впервые увиделись. Орк молчал некоторое время, словно принимая какое-то решение, а затем сказал:

— Пожалуй, я возьму тебя на обучение.

— Благодарю, — ответил я, до конца не понимая, о чём идёт речь.

— Тогда до встречи, — сказал Аполлон Ерофеевич, ещё раз улыбнулся и ушёл

А я остался лежать на диване и приходить в себя — это орку я сказал, что чувствую себя хорошо, а на самом деле ощущение было такое, будто меня вывернули наизнанку и долго пинали. Тошнота до конца не прошла, да и голова побаливала. И я понял, почему Аполлон Ерофеевич приехал до завтрака — сходи я перед нашей встречей на завтрак, лакированный стол точно пришлось бы отмывать.

Пролежав на диване около часа, я почти полностью пришёл в себя — осталась лишь некоторая слабость, но это была уже ерунда, холодный душ помог от неё избавиться, и я отправился на завтрак. Всю дорогу и во время приёма пищи переваривал последнюю фразу, сказанную орком. Судя по всему, он был сильным менталистом и согласился взять меня на обучение. И явно по просьбе Милютина.

Я был не против повысить свои навыки в ментальной магии — у меня это было самое слабое место, но хотелось хоть каких-то подробностей. Меня прямо подмывало позвонить Милютину, но я сдержался. У генерала КФБ и без меня дел было по горло, не стоило его отвлекать. Имело смысл дождаться, когда Иван Иванович сам мне позвонит, и уже тогда задавать ему вопросы.

Звонка Милютина я прождал до обеда, но так и не дождался. Как оказалось, я ошибся в своих предположениях — Иван Иванович и не собирался мне звонить. Он приехал. Около пяти часов вечера ко мне в апартаменты пришёл сотрудник гостевого дома и сообщил, что граф Милютин прибудет за мной через пятнадцать минут, и я должен ждать его с вещами. Прозвучало это странно, учитывая, что никаких вещей у меня не было.

В назначенное время я стоял у входа в гостевой дом. Милютин приехал без опозданий. Я быстро забрался в его машину и поздоровался с генералом и его водителем.

— Здравствуй, — ответил мне Иван Иванович. — Я так полагаю, можно тебя поздравить? Аполлон Ерофеевич высоко оценил твой потенциал.

— Он сказал, что возьмёт меня на обучение, — ответил я. — Но если честно, я ничего не понял.

— Аполлон Ерофеевич — один из лучших наставников-менталистов. Я думал, мне не удастся его уговорить, взять тебя — он не очень-то любит работать с людьми. Но ты его чем-то смог впечатлить.

— Тем, что потерял сознание позже, чем другие, — пошутил я и спросил: — А куда мы направляемся?

Мы к этому времени уже выехали с территории гостевого дома князя Воронцова, и водитель направил машину, как я понял, в сторону трассы.

— Мы едем в центр специальной подготовки одарённых бойцов при московском отделении КФБ, — сказал Милютин. — Там преподаёт Аполлон Ерофеевич. Центр закрытый. Будешь там обучаться и там же жить. В любом случае в Новгород тебе сейчас возвращаться нельзя, пока мы не выясним, кто хотел тебя убить, а в этом центре ты будешь в полной безопасности. Там одни орки — они тебя не тронут, а любой человек или эльф сразу же привлечёт к себе внимание и вызовет подозрение. Но главное — ты повысишь навык в ментальной магии, то есть, не потеряешь время зря в ожидании результата расследования.

— Спасибо Вам, что пристроили меня к такому сильному наставнику, — сказал я. — Повышение ментальных навыков мне действительно не помешает. Но и в Новгород хотелось бы вернуться побыстрее. Мне ведь в Петербург надо ехать.

— Надо, — согласился Милютин. — Поэтому мы все силы бросили на раскрытие этого дела. Сегодня утром я общался с твоей подругой Аней.