Романовы - И. Василевский

Еще определеннее противоборствуют те сановники, которых Верховный Тайный Совет не включил в свой состав. Князья Черкасский, например, Трубецкой и многие другие.

Хитрая лиса старый Остерман все эти дни споров и столкновений сидит дома. По старой привычке он объявил, что он болен, что он собирается умирать и даже уже причастился. Он не хочет сделать ни одного неосторожного шага и внимательно присматривается, принюхивается: кто сильнее. Этот старый циник знает, что дело вовсе не в тексте конституции, хотя бы она и была подписана императрицей, а в реальном соотношении сил. Хозяином положения, как и при воцарении Екатерины I и Петра II, явится все та же гвардия.

Гвардия не желает никаких конституций — только самодержавие, и все тут. Эта позиция гвардейских офицеров не вызывает удивления. У них уже есть опыт. Они знают не только то, что самодержавный царь (или царица) всегда будет ухаживать за главной своей опорой, гвардейским офицерством, они знают еще и то, что если царь (или царица) окажутся неудобными, их в случае чего можно и «по шапке». Стащить за ноги одного с престола и посадить туда другого — дело нехитрое. Но если во главе государства окажется вдруг Верховный Совет, бороться с ним, чего доброго, будет труднее.

Нет, гвардия не самодержавие.

Тщательно взвесив, обдумав положение, Остерман решает «выздороветь». Интрига Верховного Тайного Совета идет полным ходом. Уже население присягнуло конституционной государыне, но Остерман человек хитрый. Он знает, что Анна Иоанновна в подмосковном селе Всехсвятском угощает преображенцев и кавалергардов водкой, объявляет себя капитаном кавалергардов и подполковником преображенцев, заводит дружбу с кричащими «ура» войсками, и вот уже офицеры громко возмущаются «злодеями» — верховниками, осмеливающимися «посягнуть на священные права» императрицы.

И вот уже 25 февраля, после торжественного обеда, Анне преподносят петицию со 150 наспех собранными подписями, в которой «всепокорнейшие рабы» просят государыню «всемилостивейше принять самодержавие» и уничтожить подписанные ею «пункты».

Анна была женщина глупая, совершенно необразованная, но актрисой она оказалась в тот день весьма способной. Свою роль в пьесе, написанной хитрым Остерманом, она разыграла блестяще.

— Как, — спрашивает с удивлением Анна, — разве присланные мне пункты не были составлены по желанию всего народа?

— Никак нет, ваше императорское величество, — отвечают ей.

— Так меня, значит, обманул князь? — гневно заявляет Анна, обращаясь к Долгорукому.

Тут же, при всех, с негодованием она разрывает подписанную ею конституцию. «Ура»! — громко кричат гвардейские офицеры, не понимая, что они, выполняя порученную им роль, еще на 200 лет закабалили Россию в оковы самодержавия, еще на 200 лет оставили ее беспомощной в руках случайных людей, сменяющих друг друга на троне.

1 марта совершается новая присяга — вторая. На этот раз русский народ присягает уже самодержавной императрице.

Духовенство служит молебны о спасении от грозившей опасности. Кончилось четырехнедельное временное правление Верховного Тайного Совета, кончилась конституция русская XVIII века. А жития ей было всего 10 дней!

Офицерство и дворянство в тот же самый день, после своей победы над Верховным Тайным Советом, подают Анне Иоанновне еще одну петицию с просьбой возвратить прежнее значение сенату и предоставить дворянству выбирать и сенаторов для государственного правления, и губернаторов для местной администрации. Но уже поздно. Анна и Бирон даже и не думают исполнить эти просьбы. Подписавшие прежнюю петицию своими руками передали Анне самодержавие. Пусть же они не пеняют за те неудобства, какие это вызовет даже для них лично. Пусть не пытаются, снявши голову, плакать по волосам.

Даже в те тяжелые времена Анна Иоанновна умудрилась сделать из своего царствования нечто совершенно небывалое по жестокости, залив трон грязью и кровью в несравненно большей степени, чем мы это видели при ее предшественниках.

Сама по себе эта рослая и тучная женщина с мужским лицом не знала и не желала знать ничего, кроме праздников и увеселений. Государство было целиком отдано немцам и более всех — Бирону. Эти десять лет царствования Бирона характеризуются всеми историками как самые позорные, самые кровавые страницы русской истории.

Кто такой Бирон, этот новый временщик у русского трона?

Эрнст-Иоанн Бирон, служивший у Бестужева-Рюмина «по вольному найму для канцелярских занятий», однажды, 12 февраля 1718 года, по случаю болезни Бестужева, заменил его при передаче бумаг герцогине Курляндской Анне Иоанновне. С первой же встречи, увидев красивого и наглого молодого человека, Анна Иоанновна не скрывает своей заинтересованности. Она в восторге от нового знакомства, приказывает Бирону каждый день являться к ней с докладом, делает его своим личным секретарем, а затем и камер-юнкером.

У молодого человека темное прошлое. Многие говорили о его службе при конюшнях, рассказывали о том, как после осложнений, возникших на почве разгульной жизни и безденежья, он вынужден был бежать ночью и тайно из Кенигсберга.

Репутация его была установлена прочно. Курляндское дворянство ни коим образом не желало принимать этого проходимца в свою среду. И когда Анна Иоанновна в качестве герцогини назначила его камер-юнкером, курляндское дворянство официально заявило свой протест. В будущем Бирон, не ограничиваясь самодержавной властью в России, добьется своего назначения на пост герцога Курляндского и сумеет люто отомстить своим недоброжелателям. Но теперь, когда Анна еще не знает о российском престоле, она старается всеми силами задобрить курляндское дворянство и создать хотя бы какое-нибудь положение своему фавориту. Для этого она, стараясь женить его на представительнице старинной дворянской фамилии в Курляндии, находит пожилую и нищую девицу, весьма некрасивую, с лицом, изрытым оспой, но зато имеющую длинный титул фон Тротта-Трейден.

Старая, обезображенная оспой дева, при всей своей нищете, на этот брак не идет. Родственники невесты в ужасе от такого мезальянса, но герцогиня применяет все приемы, пользуется всеми средствами и добивается-таки своего. Бирона удалось обвенчать, и эта новая семья фаворита делается на долгие годы, до самой смерти Анны Иоанновны, одновременно и семьей российской императрицы.

Жена Бирона — ее неразлучный друг. Поверенная всех ее тайн. Анна Иоанновна все время проводит в семействе своего фаворита.

Всегда исключительно суровая и резкая, бьющая по щекам придворных дам и фрейлин, Анна Иоанновна неузнаваема во время игр в мяч, в волан, во время пускания змея с маленькими Биронами. Эти маленькие немецкие дети на долгие годы становятся грозой всех придворных русского двора. Маленькие Бироны бегают по дворцу, обливают чернилами старых вельмож, срывают с них парики, бьют их хлыстом, и представители самых знатных дворянских фамилий России угодливо хихикают в ответ на эти забавы. Когда Карлуша Бирон, гуляя по дворцовым оранжереям, несмотря на запрещение своего гувернера Шварца, объелся зеленых слив, пришедшая в ярость Анна Иоанновна отправляет несчастного гувернера за границу. Мгновенно попадает в тюрьму придворный метрдотель Кирш, осмелившийся недостаточно почтительно отнестись к издевательствам одного из маленьких Биронов. Такие кары ожидают даже немцев. Что же говорить о русских, которые считались в это время людьми третьего сорта, чем-то вроде негров или китайских кули. Когда старый генерал-аншеф князь Барятинский оказывается недовольным тем, что Карлуша Бирон бьет его, явившегося на прием, хлыстом, Бирон-папа изумлен:

— Как! Вы недовольны?! Вон! В отставку!

Главные заботы Анны Иоанновны с того времени, как она очутилась на троне, сводились к тому, чтобы удивить мир великолепием и пышностью. С характерной для нувориша психологией она неустанно думает о том, чтобы перегнать богатством все остальные европейские дворы. Она строит исключительный по роскоши дворец, где, кроме театра, тронной залы, церкви, — 70 личных покоев императрицы, пышно разукрашенные, заполненные дорогой и крикливой золоченой мебелью.

Балы, спектакли, приемы, иллюминации, фейерверки, всяческие празднества назначаются ежедневно — утром, днем и вечером и даже ночью. Императрица заводит для себя два новых оркестра, выписывает итальянскую оперу, немецкую труппу, балет.

Лютое пьянство, которое было принято при Петре I, Екатерине I и Петре II, при Анне Иоанновне облагорожено. Ее величество боится и не выносит пьяных. Вместо сивухи в моду входят тонкие иноземные вина. Еще более модными становятся карты и азартные игры. Азарт доходит до очень больших размеров. Не редкость двадцатитысячные ставки, причем банк держит сама императрица. Правила игры во дворце странные. Выигравший получает деньги, но с проигравшего ее величество не спрашивает. Сколько интриг, сколько происков и хитростей употребляют вельможи, чтобы добиться для себя чести быть приглашенным к царскому игорному столу, чтобы принять участие в этой исключительно выгодной, беспроигрышной игре!