Школьный год Марины Петровой - Эсфирь Эмден
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Девочки берутся за руки и идут по улице, размахивая руками и считая новые липы: восемь, девять, десять… Какие молоденькие, какие пушистые, зелёные! А зелень — клейкая, первая, весенняя.
Марине так весело сейчас! Она рада, что помогла Гале и что на улице так хорошо.
Рыжая кошка перебежала дорогу, торопясь по каким-то своим очень важным делам, и девочки засмеялись, глядя ей вслед.
И вдруг Марина сказала:
— Знаешь что, Галка, пойдём в школу! Может быть, Алексей Степаныч ещё там.
— Конечно, там, — убеждённо ответила Галя. — Он теперь всё время там.
Девочки вернулись за скрипками и поспешили в школу. Алексей Степаныч действительно был ещё там.
— Обе пришли? — спросил он, увидев входящих девочек. — Ну, тогда сейчас сыграете вместе ваш концерт.
— А мы уже играли, — сказала Марина, — и у Гали вышло то место!
Алексей Степаныч внимательно посмотрел на девочек и неожиданно улыбнулся им весёлой, мальчишеской улыбкой:
— Вот как? Ну, теперь я вижу, что у вас настоящая дружба. Понимаете, девочки, — настоящая!
80. На дневника Марины
1 мая
Если б мне, как в сказке, обещали исполнить три желания, я бы обязательно пожелала быть на майском параде. Это было бы самое первое моё желание. Я так хочу видеть, сама видеть майский парад! А пока что пришлось слушать его по радио.
Но это тоже было интересно. Во-первых, парад открыли маленькие музыканты.
Впереди всех шли воспитанники военно-музыкантской школы — десятки маленьких фанфаристов и барабанщиков.
А за ними — огромный оркестр из тысячи музыкантов. Вот так оркестрище! Немножко побольше нашего школьного.
Потом мы с мамой ходили на демонстрацию. С маминой фабрикой.
У нашей фабрики был свой оркестр. Впереди несли большой портрет товарища Сталина. Несли плакаты с цифрами о выполнении плана, несли лозунги на красных полотнищах.
А потом были ещё маленькие плакатики, флажки, цветы и, между прочим, несколько вырезанных башмаков и туфель — только огромного размера, как на великанов.
И мамина последняя модель была — башмачки для начинающих ходить.
Мне сначала дали цветы, а я попросила эту модель. И многие люди на тротуарах смотрели на эти башмачки и улыбались.
Мы прошли Красную площадь. Играли оркестры, летели вверх цветные шары.
Мы шли не очень близко к трибуне. И всё-таки я видела товарища Сталина! Он махал нам рукой — нам всем!
2 мая
Сегодня приехала Вера. На праздник. С Тамарой, Васей, Павликом и другими ребятами. И мы все вместе ходили по Москве. Какая иллюминация была! Как в сказке.
Мы с Верой ни о чём таком особенном не говорили, но с ней как-то очень весело и интересно. Она рассказывала, как готовится к Всесоюзному конкурсу. А у её ребят тоже скоро будут экзамены. И проверять её учеников поедет сама Елизавета Фёдоровна. Как это Е. Ф. всё успевает?
81. Музыкальные экзамены
Экзамены, экзамены, экзамены — только и слышно кругом это слово. С начала мая — каждый день в школе музыкальные экзамены.
В первых числах экзаменуются младшие классы. Это самые шумные и многолюдные экзамены. Шумно и в школе и во дворе, где так и мелькают прыгалки.
День за днём — и экзамены взрослеют. Из класса, где экзаменуются маленькие пианисты, слышны уже не пьески Гедике, а маленькие прелюдии и фуги Баха.
А у скрипачей этюды Комаровского уже сменились Крейцером и даже Львовым — экзаменуются четвёртый и наконец пятый классы.
Марина сдала уже три музыкальных экзамена: по общему фортепиано, по письменному сольфеджио и по музлитературе.
Самый приятный экзамен был по музлитературе. Марине опять повезло: ей досталось рассказать биографию Глинки. Ну, а уж биографию Глинки она знает назубок! Недаром она прочитала о Глинке две книги — одну детскую, а вторую для взрослых. (Вторую книгу она, правда, не дочитала — показалось скучно.)
Она рассказала и о том, как маленький Глинка любил играть колокольцами и слушать русские песни, и о том, как он дружил с маленьким крепостным флейтистом, и о том, как он рос, учился играть на скрипке у крепостного музыканта, играл в оркестре своего дяди… Годы ученья, пансион… Левушка Пушкин, воспитатель пансиона Кюхельбекер, декабристы…
И вот Глинка уже взрослый музыкант, вот он пишет свою первую оперу — первую настоящую русскую оперу «Иван Сусанин».
Марина так хорошо знает увертюру к этой опере! Разбудите ночью — и она споёт её.
Нина Алексеевна похвалила Марину и поставила ей пять.
И музыкальный диктант на экзамене сольфеджио Марина написала правильно и спела по нотам хорошо.
На экзамене по общему фортепиано она получила, правда, четвёрку.
Александра Георгиевна была этим недовольна.
— Если б не эта четвёрка, ты была бы круглой отличницей, — сказала она с упрёком.
Марина промолчала. Разве Александра Георгиевна забыла, что у неё раньше не было дома инструмента? Приходилось ходить заниматься к Мае. Не каждый день, конечно. А у Маи нельзя же было всё время играть, надо было и поболтать немножко.
Очевидно, Александра Георгиевна об этом не забыла, так как тут же добавила:
— Вот у Светланы и сейчас нет дома рояля, она занимается в школе, а получила пятёрку.
«Так то Светлана! — подумала Марина. — Круглая отличница».
Правда, с тех пор как у них дома есть пианино, она играет на нём охотно, но ещё охотнее слушает маму.
Скрипачам нужно уметь играть на рояле, нужно суметь проаккомпанировать товарищу, разобраться в фортепианной партии своего концерта. Марина это знает.
Но всё же самый главный для неё экзамен впереди: экзамен по специальности, скрипичный.
82. Из дневника Марины
23 мая
У некоторых наших девочек экзамен по специальности уже прошёл. Экзаменовались альтисты и виолончелисты и почему-то Люся вместе с ними. Говорят, какая с ней вышла история! Она положила себе в туфель старый пятак. На счастье. А он ей так натёр ногу, что больно было стоять, и она сбилась. Вот так помогло!
И как это, я не понимаю, происходит с Люсей! То она совсем было другая стала и так хорошо помогала в фабричном клубе и у нас с малышами, её даже на сборе хвалили, — и вот опять, пожалуйста.
Оксана про историю с пятаком откуда-то узнала, но Люсю не стыдила, а смеялась. Она так хохотала, что стали смеяться все — и Люся тоже. Обижалась, обижалась, а потом как засмеётся!
Нет, я в пятаки не верю.
Так что ничего не поделаешь, приходится надеяться только на себя.
83. Осталось три дня
В музыкальном классе висит на стене несколько небольших плакатов, написанных рукою Алексея Степаныча. Каждый из них обращён к ученикам какого-либо класса — третьего, четвёртого, пятого…
Плакатик, обращённый к ученикам пятого класса, висит над большим столом, и на нём всего четыре слова. Три из них остаются неизменными, а одно ежедневно меняется.
Каждый день, входя в класс, Марина привычно поднимает голову к этому плакату и читает: «До экзамена — 10 дней». «До экзамена — 9 дней». «До экзамена — 8…»
И вот сегодня, войдя в класс, она прочла: «До экзамена — 3 дня» — и остановилась. Лёгкий холодок пробежал по спине. До скрипичного экзамена осталось три дня.
А концерт, кажется, ещё не совсем готов. И этюды не готовы. И гаммы.
Правда, Алексей Степаныч этого не говорит, но Марина сама чувствует: не готова, не готова, не готова!
Сегодня Алексея Степаныча в школе не будет — он предупредил об этом вчера своих учеников.
Марина пришла в класс, чтобы прорепетировать концерт с Анной Андреевной.
Анны Андреевны ещё нет, но нельзя терять ни минуты, надо позаниматься.
Марина хватает свой футляр, лежащий на стуле, и несёт его к роялю. Но то ли она сделала это слишком порывисто, то ли футляр был плохо закрыт, но он раскрылся — и скрипка упала на пол.
Марина бросилась поднимать скрипку. Что она наделала!
Очевидно, замок у футляра испорчен. Надо было перевязать футляр.
Марина взяла на рояле ля и стала настраивать скрипку. Что такое? Струна всё время спускается, никак не настроишь.
С другими ребятами ведь это тоже случается. Вот, например, Шура — она такая быстрая, всё бегает со скрипкой. Недавно она поскользнулась и уронила её. И ничего, Алексей Степаныч настроил. Отчего же у неё не получается?
Марина промучилась добрых полчаса и в отчаянии уложила скрипку обратно в футляр. Вот так позанималась!
А тут как раз пришла Анна Андреевна.
— Что-нибудь случилось? — сразу же спросила она, увидев расстроенное Маринино лицо. — Ну, беги к мастеру, а я подожду.
Дверь мастерской была заперта на замок.
— Иван Герасимович уже ушёл, — сказала нянечка, — сегодня больше не будет.
Марина побрела в канцелярию. Может быть, кто-нибудь из педагогов ей поможет?
