Рожки и длинные ножки - Дарья Калинина

– И я сама, и Витя, и все, кого я знаю, учились совершенно бесплатно.

– Ну, ты вспомнила, сейчас времена другие. Сейчас без денег никуда не попасть.

– Времена, может, и другие, а люди все те же. И те, кто усердно учится в школе, без проблем сдают ЕГЭ и поступают туда, куда хотят.

Но Надя и так понимала, что эти ее слова как глас вопиющего в пустыне. Никто ее не услышит. Сережа безоглядно и нежно любит свою сестру, он не замечает ни ее эгоизма, ни лености, ни нежелания пошевелиться самой ради своей же пользы. Надя не могла упрекнуть Сережу в том, как он распорядился украденными деньгами.

– Для твоего мужа этого все равно недостаточно, ему нужно гораздо больше. А вот я хотя бы один год обучения сестренки сумел оплатить.

– Молодец.

– Но я на этом не остановлюсь! – горячо заверил ее Сережа. – Вот увидишь, я раздобуду деньги и для оплаты всего обучения девчонки, и для твоего мужа!

Надя не стала возражать. Внезапно ей стало и стыдно, и противно одновременно. Из-за денег она почти опустилась до уровня тетки Жанны. И Сережу заставила туда же спуститься. И на некоторое время они с Сергеем почти прекратили отношения. Оба испытывали взаимное чувство вины. Надя не могла выкинуть из головы мысль, что это по ее наводке друг ее детства стал вором.

А Сережа Кукушка… Что же, он тоже стыдился своего поступка. И считал, что пока не реабилитирует себя в глазах Нади и ее семьи, соваться к ним нечего.

Глава 13

Из всего рассказа Нади подруги сделали лично для себя лишь два вывода. Первый – тетка Жанна была куда богаче, чем им представлялось вначале. И второй вывод звучал так: чтобы завладеть всеми ее богатствами, женщине пришлось пойти на множество низких, подлых и даже подчас жестоких поступков.

– А подлость и низость рано или поздно все равно бывают наказаны.

– Сколько раз она до дяди Володи была замужем?

– Четыре раза.

Это означало, что у сыщиков имелся неплохой шанс доказать, что наказать Жанну мог и кто-то другой, а вовсе не семья ее последнего супруга.

– Собственно говоря, даже целых четыре шанса.

– О чем-то таком и сам Залесный тоже говорил. Но тогда мы не обратили на его слова внимания, а теперь, думаю, надо об этом серьезно задуматься.

– Нужно тщательно проверить всех наследников, которых тетка Жанна умудрилась облапошить за эти годы.

– Четыре мужа… Это сколько же обманутых может таить на тетку Жанну зло!

– Родители.

– Дети.

– А если детей много? Это же целая толпа подозреваемых получается! Просто клад для следствия!

Главным образом подруги рассуждали вслух и громко для того, чтобы их услышала Надя. Им очень хотелось приободрить женщину. Вывести ту из состояния депрессии, в которой бедняжка пребывала вот уже который месяц. Но незаметно они и сами увлеклись новой версией.

– Если Кукушка не виноват, дядя Петя не виноват, Охолупко сам себя убить тоже не мог, остается что? Остается проверить тех, кого тетка Жанна обидела раньше.

Подруги очень боялись, как бы Надя не спросила, а почему обиженные Жанной люди ждали так долго? Но она не спросила. Видимо, считала, что несколько лет – это отнюдь не срок для тех подлостей, на которые покойница была такой мастерицей. Напротив, Надя очень воодушевилась и заявила:

– Я лично могу позвонить всем тем, кого она обидела.

– Можешь?

– Откровенно говоря, – замялась Надя, – я с этими людьми уже разговаривала. Ну, вы сами понимаете, когда мы узнали, что деньги дяди Володи от нас уплыли в ручки его супруги, мы все очень расстроились. Ведь дядя Володя до самого последнего дня повторял, что Жанна получит квартиру и другую недвижимость, а мы все его накопления, сделанные за целую жизнь и особенно за последние годы, когда дядя Володя занимал пост генерального директора, имел собственную фирму и очень неплохо зарабатывал.

И словно спохватившись, что ее и родных могут заподозрить в стяжательстве, поспешно воскликнула:

– Вы не подумайте, это было его собственное желание, мы ни в коем случае ни на чем не настаивали. Но просто, когда дядя Володя умер, а нам так экстренно понадобились эти деньги, было очень обидно узнать, что денег мы не получим, потому что их присвоила себе тетка Жанна.

– Мы все понимаем, много раз обсуждали и вас потому не осуждаем.

– Спасибо. И вот мне захотелось поговорить с людьми, которые могли быть в таком же положении, как и мы.

– И что же? Что тебе удалось узнать?

– Когда стало ясно, что тетка Жанна нас банально кинула, я навела о ней справки.

– Мы это уже знаем.

– И я выписала имена, адреса, фамилии и даже телефоны, если они имелись, тех людей, чьи координаты были указаны в актах регистрации и сопутствующих им бумагах. Ну, всякие там анкеты, они ведь иной раз бывают очень информативны. Смело признаюсь, я проделала большую работу, чтобы найти всех, кто пострадал от деятельности аферистки.

– Ты правильно поступила. И что было дальше? Потом ты позвонила всем этим людям?

– Да. И я поговорила со многими. И все они без исключения отзывались о тетке Жанне как о жадной и подлой твари, которая ни перед чем не останавливается, лишь бы присоединить к своим накоплениям еще пару сотен тысяч.

Это было восхитительно! Надя практически сделала за них львиную долю предстоящей работы.

– И ты дашь нам координаты всех этих людей? – обрадованно спросила у нее Алена.

– Да, конечно. Они хранятся у меня дома. Как только приедем, я сразу же вам все покажу и подробно расскажу о своих поисках.

К этому времени уже совсем стемнело, стало ясно, что ничего сегодня они возле отделения полиции нового не узнают. И как ни прискорбно было всем оставлять дядю Петю в руках правоохранительных органов, ничего другого не оставалось.

– А как же Кукушка? Его отпустят?

– Думаю, что не сей момент, но отпустят. Против него пока что ничего нет. На время обоих убийств у парня имеется алиби.

– Так почему же не отпустить его прямо сейчас?

– Дима хочет завтра задать Сергею еще несколько вопросов.

– Пусть задаст их сегодня!

– Что вы ко мне прицепились с этим Кукушкой? – вспылил Залесный. – Кто он вам? Сват, брат или другой какой родственник? Сказано вам, не знаю, почему следователь не хочет отпустить парня уже сегодня. Но раз не желает, значит, знает почему.

Подруги потупились. Им было ясно, что либо Залесный им что-то недоговаривает, либо и сам чего-то не знает.

А не знал Залесный следующего. Сегодня в первой половине дня в кабинете майора раздался телефонный звонок.

– Зайди-ка ко мне, – услышал Дима голос эксперта, который занимался вскрытием тел Жанны и Вячеслава Охолупко. – Я только что из морга, есть кое-что интересное.

Разумеется, Дима не стал откладывать дело в долгий ящик. Он понимал: если эксперт позвонил ему сам, значит, в деле появились какие-то немаловажные новые обстоятельства. Поэтому Дима тут же собрался, сунул в карман пачку темного шоколада и, поколебавшись немного, добавил еще коробку чая. И решив, что теперь он полностью готов выслушать новости, отправился в лабораторию.

Эксперт, с которым Дима был в хороших отношениях, чай и шоколад принял с признательностью, хотя и предупредил:

– Больше так не делай. А то в следующий раз, когда я заявлюсь к тебе с пустыми руками, буду чувствовать себя неловко.

– Ты меня позвал, чтобы китайские церемонии передо мной разыгрывать?

– Нет.

– Так бери, пока дают.

Спрятав подношение, эксперт поманил Диму к себе:

– Слушай… Тут такое дело, я даже не знаю, как тебе это и сказать.

– Ну, уж скажи как-нибудь.

– Это связано с телом нашей дамочки. Обнаружилось одно интересное обстоятельство.

– Какое обстоятельство? Говори ясней.

– Говорю. Тот нож, который мы все вначале приняли за орудие убийства, таковым не является.

– В смысле?

– В самом прямом. Дамочку зарезали другим клинком.

– Не пойму… А второй нож откуда взялся?

– Откуда взялся, не рискну даже предположить. Но после того как первый клинок извлекли из раны, второй почти тут же воткнули на его место. Он был примерно на сантиметр шире и увеличил внешние размеры раны.

Дима принялся медленно соображать.

– То есть ты хочешь сказать, что первый нож, которым было нанесено смертельное ранение нашей даме, кто-то вытащил, а затем вставил в отверстие другой нож?

– Да. Вначале я подумал, что жертве просто были нанесены два удара. Ну, не всегда же человек попадает точно в цель с первого удара, такое и профессионалу не всегда под силу. А тут не война, обычное бытовое, на первый взгляд, убийство. Кто же мог такое подумать?

– Ты и должен был подумать.

Дима не скрывал своего недовольства. В деле, которое казалось ему совсем несложным, всего-то и надо было определиться, кто из подозреваемых совершил одно убийство, а кто другое, выплывали обстоятельства, которые ставили под угрозу всю старательно разработанную линию следствия.