Смертельный удар - Роман Злотников

Камеры запустили ранним утром. Когда полоска воды в маленькой трубочке, игравшей роль температурного датчика, поползла вверх, Грон облегченно вздохнул и сделал знак дюжему рабу, стоящему у двух огромных воротов. Раб шагнул вперед и занял место Грона. Рабу было обещано, что если он останется в живых, то через два года получит свободу. А его жизнь зависела от поведения полоски воды в трубочке — она не должна была ни подниматься выше определенного уровня, отмеченного полоской кожи, ни опускаться ниже другого. И даже если все то о чем предупреждал Грон — мол, если это произойдет, духи вырвутся наружу и пожрут все вокруг, — окажется неправдой раб прекрасно знал, кто такой Грон и чем может закончиться его неповиновение или невнимательность. А потому предпочитал лучше не рисковать.

К исходу луны, когда прибыл второй караван с обогатительной фабрики, у которого на этот раз все печати оказались целы, Грон покинул Урочище бродячих духов.

В крепости Горных Барсов он задержался всего на один день, устроив небольшое совещание со случайно оказавшимися там Дорном, Сиборном и Ливани. Дорн сказал, что пол-луны назад у него был Яг. И, хохотнув, добавил, что тот совсем помешался на поиске врагов Корпуса.

— Ты представляешь, он пришел ко мне вечером и заявил, что я должен схватить одного из командиров полков. Он-де плохо говорил о Корпусе.

Грон задумчиво кивнул. С Ягом надо было что-то решать, но он, как обычно, пребывал в жутком цейтноте.

До Герлена он доскакал всего за два дня. На закате второго он выскочил из-за выступа скалы и, ни на мгновение не задержавшись, как он обычно делал раньше, на повороте тропы, резвой рысью поскакал вниз. До Герлена осталось не больше часа.

Яг выехал из-за выступа скалы и придержал коня. Перед ним лежал Герлен. Он вздохнул и тронул коня. В общем, эта поездка оказалась не бесполезной. Грон был прав. Он узнал массу нового, и это заставило его изменить точку зрения на очень многое из того, что делал Грон последнее время. А все вместе это называлось очень коротко: Грон предал Корпус. Яг стиснул зубы и дал коню шенкеля. Корпус был шедевром, вершиной всего, что создал Грон, но сейчас у него завелись новые игрушки. И он стал последовательно разваливать, уничтожать Корпус. Делать из величайшего войска Ооконы нечто странное, какой-то воспитательный дом для разных недоумков. Ну зачем ему надо было ограничивать срок службы в Корпусе всего пятью годами? Если бы не это, то к настоящему моменту они имели бы великолепную армию в сто пятьдесят тысяч человек. А если приплюсовать к этому отряды, которые он мог бы нанять за деньги, истраченные на всякую ерунду вроде гелиографа или водяных мукомольных мельниц, то они вполне могли бы перепрыгнуть и цифру двести тысяч. Кто в этом мире смог бы устоять против такой силы? Яг хмуро обернулся и глянул на одного из своих спутников, наиболее неуклюже держащегося в седле. Потом снова уставился на Герлен. Хотя, надо признать, некоторые из идей Грона весьма полезны. Вот, в частности, та, которая позволила так быстро изготавливать полный доспех. Но и тут он успел все испортить. Зачем понадобилось приглашать в кузнечные цеха свободных людей? Свободный, он что ветер в поле: сегодня здесь, а завтра на том берегу, кладет в карман горгосские денежки. Ну что за глупость?! Да еще этот Университет. Яг поджал губы. Конечно, там люди с головой. Одни зажигающие снаряды для корабельных катапульт чего стоят, но… опять же все свободные. К тому же студенты. Завтра покинут Университет, и ищи ветра в поле. А кто должен заботиться о том, чтобы секреты Корпуса врагам не достались? То-то. Дорога пошла более полого. Яг чуть натянул поводья, дожидаясь, пока нагонят остальные, потом снова прибавил ходу. Нет. Несмотря на то что Грон был великим человеком — его время ушло. И теперь Яг отчетливо осознавал это. Кроме того, Ягу удалось найти среди офицеров Корпуса людей, недовольных тем, что вместо походов, славы и денег они зимой прозябают в нищих гарнизонах, а летом жарятся на степном солнце, охраняя никому не подчиняющихся и платящих нищенскую дань вольных бондов. А еще он узнал, что очень многие из князей Атлантора не столь беззаветно преданы своему Старейшему, как могло показаться. Едва до их тупых мозгов доходило, что собеседник, которым, естественно, не был сам Яг, не очень доволен Гроном, грязные ругательства начинали литься рекой. А кое-кто выражался не столь цветисто, но более прямо, заявляя, что княжья кровь должна еще отлиться Грону сторицей. Ибо испокон веков проклятие князя, брошенное на смертном одре, по бытовавшим в Атланторе поверьям, обладало немалой силой, а уж сколько их обрушилось на голову Грона…

Степные ворота Герлена были распахнуты, и в воротах стоял всего один боец. Яг нахмурился. Что-то Грон стал слишком беспечен. Но вдруг его губы расплылись в улыбке. Что ж, и это можно было обратить в свою пользу. Он опять покосился на своего спутника и прибавил ходу.

Они въехали в ворота, и к нему подбежал коновод. Яг слез с коня и спросил его:

— Грон у себя?

Тот весело сверкнул глазами:

— Командора нет в крепости.

Яг покачал головой, очередной раз покосился на одного из своих спутников и посчитал это за доброе знамение.

Когда к нему в кабинет прибыл Слуй, Яг под слегка удивленным взглядом лейтенанта запер дверь и, кивком указав на кресло перед собой, тщательно закрыл окно. Потом сел за свой стол и посмотрел на Слуя долгим, испытующим взглядом.

— Мы с тобой вместе уже давно, Слуй, и я хочу тебя спросить, верен ли ты Корпусу?

Слуй прекрасно понял, что этот на первый взгляд риторический вопрос имеет серьезный скрытый смысл, а потому, прежде чем ответить, на мгновение задумался:

— Да.

— А мне? — Да.

— Веришь ли ты, что то, что я делаю, каким бы невероятным это ни показалось на первый взгляд, направлено во благо Корпуса?

Слуй снова на мгновение задумался, но потом твердо ответил:

— Да.

Яг улыбнулся:

— Я рад, мой мальчик. Я верю в тебя.

Он подошел к небольшой нише, где обычно стоял громоздкий шкаф. На этот раз она почему-то была завешена материей. Яг остановился перед нишей и посмотрел на Слуя:

— Я должен познакомить тебя кое с кем. — С этими словами он резким движением откинул занавеску. — Это Игеон, он посвященный. — Яг сделал паузу, давая Слую время осознать то, что символизировало тайное присутствие посвященного в кабинете Яга, расположенном в самом сердце Герлена, и закончил: — Он поможет нам спасти Корпус.

Слуй пару секунд смотрел на сидящего в нише, так что тот съежился и втянул голову в плечи, потом разлепил губы и спросил: