Притворщица (СИ) - Суворова Кира

Энвайя, припомнив пару случаев, когда порка затягивалась сверх обычного, оставляя на её теле больше синячков и полосок, решила больше не спорить и, пошатываясь, начала собирать тарелки, рискуя разбить их по пути на кухню, где копилась в ожидании слуг грязная посуда.

— Я помогу, — Рончейя поморщилась, глядя на опьяневшую девушку. — Не хочется завтра обращаться в лавку за новыми бокалами и тарелками.

— Ладно, все вместе уберем, — улыбнулся ей Вар, перехвативший закачавшуюся стопку посуды у споткнувшейся на ровном месте блондинки. — Так мы быстрее перейдем к наказанию.

Глава 30

Расположившись на террасе с видом на море в удобном кресле-качалке, Рони позволила Варминту немного поухаживать. Принесённый им лёгкий плед пока не требовался, но чуть позже поднимется привычный вечерний ветерок, несущий прохладу, напитанную влагой и солью. В другой руке мужчина держал бутылку затейливой формы с Сарбийским ликёром и чудом удерживаемые между пальцами за тонкие ножки маленькие бокальчики, мелодично позвякивавшие, пока Вар передавал плед девушке. Поставив стеклянную хрупкость на круглый столик, он обернулся к кузену, несущему плетёное блюдо, почти корзинку:

— Прекрасно, эти фрукты замечательно оттенят вкус Сарбии.

— Кого ты учишь? — беззлобно отмахнулся Перкид от брата и поинтересовался у Рончейи, откинувшейся на подушечку, заботливо подложенную ей под поясницу: — Тебе удобно, дорогая?

— Вполне, — потянулась за наполненной высокой рюмкой девушка. — Не отвлекайтесь на меня, у вас, кажется, было важное дело.

— Да, не отвлекайтесь! — Энви недовольно скосила глаза на подругу, с трудом удерживая в руках большую подушку и плед, поверх которого лежал уже знакомый стек.

Рони, заставшая особые воспитательные методы Кида, практикуемые с блондинкой, уже на излёте, когда он почти потерял к ним интерес, а потому не успел продемонстрировать их при зрительнице, теперь с интересом смотрела на приготовления. На низко свисающую толстую и крепкую ветку старого дерева положили подушку, закрепив её там парой оборотов пледа, плотно завязанного и не дававшего сползти всей конструкции. Энвайя позволила прикрепить свой поводок к той же ветке, плотно прижавшись к смягченному для неё древесному упору, оказавшемуся чуть ниже груди. Дерево-долгожитель, похоже, не в первый раз становилось местом для подобных игр, настолько сноровисто подготовили сцену Перкид и Энви.

— Расставь ноги! — скомандовал Кид, отступив за оставленным на столике стеком.

Блондинка покорно выполнила приказ, чуть прогнувшись в пояснице и выпятив округлый зад.

— Можно я начну? — с предвкушением протянул руку Варминт, не отрывая глаз от открывшейся картинки, эффектно подсвеченной разлившимся над морем закатным пурпуром, наощупь перехватывая орудие наказания у брата.

— Да пожалуйста! — усмехнулся тот. — Но как целитель…

— Будущий целитель, — поправил его Вар, пробующий силу удара на собственном бедре. — Я тебя понял, работаем осторожно. Это и в моих интересах, я ж обещал тебе продолжение с платками.

Перкид присел рядом с Рони, лениво поглядывая за аккуратно разрисовывавшим аппетитные ягодицы глухо постанывающей блондинки кузеном. Тот наносил каждый следующий удар, лишь полюбовавшись на складывающийся узор из красноватых узких полосочек, результатов прикосновения тонкой и длинной части стека к коже, и более широких следов, остававшихся после шлёпалки на конце.

— Вот… эстет! — ворчливо восхитился старшим родственником мужчина, потягивающий крепкий сладкий напиток.

— Ладно, иди сюда, я наигрался в художника! — отозвался Варминт, подмигнув сидящим на террасе.

Его кузен ленивым движением отставил рюмку на высокой ножке и неторопливо приблизился к дереву, ставшему невольным участником причудливых игр. Перкид и не думал повторять изыски брата, а привычными щадящими движениями отхлестал раскрасневшуюся попку, начав с редких ударов, будто разогреваясь сам и разогревая девушку, постепенно ускоряясь. От чего отрывистые и хрипловатые стоны Энви стали звучать совсем уж неприлично, напоминая о более традиционных забавах мужчины и женщины.

Вар не стал отходить от этой парочки, лишь обошел вокруг дерева, оказавшись лицом к лицу с наказываемой. Рончейя в сгущавшихся сумерках не смогла бы увидеть, но угадала по пробежавшей судороге удовольствия, волной прокатившейся по телу блондинки, что пока один Джойтид заставлял розоветь нижние округлости Энвайи, второй играл с её сосками. И действительно, он то пощипывал, то чуть оттягивал их, вынуждая девушку сбиваться с ритма, который задавал её стонам Перкид, заметивший маневры кузена и тоже сменивший тактику. Он почти нежными, легкими пошлёпываниями стека по белеющим в темноте бёдрам заставил блондинку ещё шире расставить ноги, а затем начал дразняще касаться мягких увлажнившихся складочек то широким наконечником-шлёпалкой, то гибкой средней частью.

Прогнувшаяся от удовольствия девушка издала длинный жалобный стон, но приоткрытые губы были захвачены жёстким поцелуем склонившегося к её лицу Варминта. Перкид улыбнулся и ускорил нежные удары наконечником по самой чувствительной точке девушки, так, что стек в его руках практически дрожал, не позволяя различить глазом мелкие удары. Изощренная чувственная пытка быстро довела Энвайю до пика, заставив закричать в рот второго мужчины, продолжавшего терзать покрасневшие уже без всякой краски соски девушки.

— Неплохо вышло, — задумчиво протянул Вар, начав отвязывать поводок и плед. — Думаю, пора переместиться в мою спальню.

У Энви ещё подрагивали ноги, поэтому мужчина приобнял её за талию и повёл в дом, вслед за ними террасу покинули и Рони с Кидом, не забыв прихватить со столика бутыль и бокалы. В комнате, где разместился гость, кровать оказалась меньше, чем в спальне Перкида, но с массивными резными столбиками по углам, чем и воспользовался Варминт, снова доставший шейные платки из высокого комода. Пока Рончейя уютно устраивалась в большом кресле, подтянув под себя ноги и укрывая их пледом, а Кид сервировал подтянутый поближе к ней столик, вторая пара тихо переговаривалась у кровати.

— Братец, — насмешливо обернулся к Перкиду кузен, — иди, учись, пока я добрый. Смотри, как это делается.

— О, позвольте припасть к неиссякаемому источнику мудрости! — в том же шутливом настроении откликнулся Кид. — Ну, что ты там придумал?

Высокое ложе показалось мужчинам очень удобным для намеченного действа, осталось лишь зафиксировать Энвайю. Придвинув лежащую на спине девушку к самому краю, Вар приподнял её ноги и развел их в стороны, так, чтобы ступни почти касались угловых столбиков, благо размер кровати позволял сделать это, не доставляя Энви особых неудобств. Заминка вышла лишь с руками блондинки. Длины платков не хватило, чтобы привязать запястья, ведь девушку сдвинули в изножье кровати. Окинув взглядом спальню, Перкид открепил подхваты для штор, словно нарочно оказавшиеся удобной ширины и длины, чтобы поддеть их под шёлковые платки, будто браслеты украшавшие руки Энвайи, и притянуть к изголовью, заставив женщину вытянуться, от чего её и без того высокая грудь приподнялась ещё больше.

— Красота! — отойдя от кровати и остановившись рядом с Рончейей, мужчины приподняли бокалы с ликёром.

Голоса братьев, пусть и двоюродных, были настолько похожи, особенно в моменты, когда они говорили вполголоса, что Рони не поняла, кому принадлежал прозвучавший комплимент, относящийся к созданной композиции. Скорее всего, именно Варминт не удержался от комментария, он вообще был более говорлив и склонен к любезностям, в особенности с женским полом. Решив, что так оно и было, Рончейя перевела взгляд с мужчин, наполнивших и её рюмку, на лежащую в максимально открытой позе Энвайю, пытаясь понять, хотелось бы ей самой испытать что-либо подобное… или же лучше так и оставаться наблюдателем.

Джойтиды оставили свои бокалы и приближались к кровати, расстегнув лишь верхние пуговицы на сорочках и ослабив пояса на брюках, чуть приспустив их вместе с бельём. Сидящая слева от ложа Рони прекрасно видела обоих мужчин. Перкид пристроился меж ног блондинки, медленно входя в готовую его принять влажную глубину; в то время как Варминт, обошедший кровать справа, подтянул поближе подушки, одну из которых положил под голову Энвайи, а на вторую облокотился сам, удобно устроившись пахом напротив её рта.