Боец с планеты Земля (СИ) - Тимофеев Владимир

Я в потасовках с «шершавыми» не участвовал и не собирался.

Гораздо больше меня интересовало, будет ли кто-то следить за мной вне кудуса.

Целый вечер я просто шлялся по городу, заходил в знакомые лавки и кабаки, но ничего подозрительного не обнаружил. Видимо, моё «бордельное» алиби разрушить не удалось, и надзиратель Горвий (или кто там теперь вместо него?) исключил меня из списка возможных виновных.

Радоваться, тем не менее, пока было рано. Снова очутиться под подозрением я мог в любую секунду. Поэтому пользоваться своим нынешним относительно независимым положением, пока меня ещё не поймали или не подрядили на новое дело, следовало по максимуму.

На следующий день я отправился на окраину городу, прихватив с собой кое-что из личных запасов — те самые коробки с пакетами, в которых хранились непонятные для непосвящённых предметы: химические образцы, цилиндрики с крышками, детали неизвестного механизма.

Погибший на «Княжеской» Лас оставил после себя небольшое наследство — арендованный в дальнем районе сарай, где он, по слухам, собирался организовать то ли ферму, то ли питомник, то ли что-то ещё, связанное с сельским хозяйством. Бывший крестьянин очень надеялся получить «третью метку», а вместе с ней и свободу, поэтому и решил заранее озаботиться о собственном будущем.

Увы, его будущее оказалось совсем не таким, какое ему представлялось в мечтах. Случайно пропущенный удар в бедренную артерию лишил его не только мечты, но и жизни. По закону, имущество погибшего «гладиатора» передавалось в наследство данисте, но, по негласной традиции, даниста передавал его дальше — лучшим бойцам кудуса.

Оружие и личные вещи разделили быстро, деньги ещё быстрее. А вот от какого-то зачуханного сарая в пригороде Ландвилия, да к тому же с не выплаченной до конца арендой (чтобы продолжить им пользоваться, требовалось доплатить полторы сотни рехинов), отказались практически все. Все, кроме меня. На этом делёжка наследства закончилась, и уже на следующие сутки сто пятьдесят рехинов перекочевали в карман владельца недвижимости.

Сарай оказался редкостной развалюхой. Единственный плюс — он был большим, больше ста тян в длину, сорока в ширину и около пятнадцати в высоту. Настоящий ангар. Даже не представляю, как Лас собирался его восстанавливать, и что собирался в нём делать. Но для меня это особого интереса не представляло. Мне он потребовался для другого. Его отдалённость, размеры и то, что в одном углу обнаружилась целая куча угля, а в другом такая же куча слесарных, плотницких и ещё бог знает каких инструментов, сыграло главную роль в моём выборе.

Первые результаты я получил всего за два дня работы. Смесь размолотого в порошок угля, серы и калиевой селитры в классическом соотношении 3:2:15, «запечатанная» в керамическую кружку-банку, бабахнула так, как и положено для начинённой дымным порохом бомбочки.

Эксперимент проводил прямо в сарае, приняв все необходимые меры предосторожности: выкопал яму, прикрыл её досками, поместил внутрь «объект» и провёл к нему, как в кино, «огненную дорожку» из того же самого пороха. Дважды эта дорожка гасла, но на третий раз всё получилось. Раздался хлопок, доски подпрыгнули, из ямы поднялось серое облачко.

Изготовление «бикфордова шнура» решил пока отложить. Вместо него занялся более продвинутыми девайсами — капсюлями-воспламенителями. Латунные колпачки, запрессованные в крышки латунных гильз, уже имелись в наличии. Дело оставалось за малым — заполнить их ударным составом и проверить на детонацию.

Вспомнить институтскую и школьную химию оказалось нетрудно. Гораздо труднее было совместить её с местной, а потом объяснять мастерам-репликаторщикам, какие конкретно химические соединения требуется получить, да ещё и таким образом, чтобы никто из них не догадался, для чего меня понадобилась вся эта лабуда. В итоге, пришлось измышлять стандартную легенду об удобрениях для огородов, и это как будто бы прокатило.

Так или иначе, нужные ингредиенты — бертолетову соль, гремучую ртуть и сурьму — я от мастеров получил ещё до схваток на «Княжеской». А потом подвернулось и помещение, где можно проводить опасные опыты. Ласа было конечно жаль, но — своей неожиданной смертью он мне помог даже больше, чем если бы оставался жив и здоров.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Кстати, у меня бы навряд ли хоть что-нибудь получилось, если бы в земной жизни не увлекался охотой. Механизмы охотничьих ружей я знал с самого детства, а набивать патроны меня обучал покойный отец. А что из себя представляет, к примеру, охотничий капсюль «Жевело», — об этом я бы наверное смог рассказать, даже находясь в бессознательном состоянии.

На его примерное воссоздание у меня ушло ещё двое суток. Но результат того стоил. Всё вышло лучше не пожелаешь. Четыре образца, закреплённые на специальной станине и наколотые самодельным пружинным ударником, щёлкнули микровзрывами один за другим.

Главный эксперимент я решил отложить ещё на пару деньков. Но эти пару деньков вылились в итоге в неделю, во время которой я получил второе задание от барона Асталиса, провёл весёлую ночку с нимфоманкой Паорэ, грохнул придурка Барзиния и безвылазно просидел пять суток в кудусе, ожидая окончания «карантина». К счастью, за это время с ангаром-сараем ничего не случилось. Никто на него не позарился и пробраться внутрь не пытался.

Прототип охотничьего обреза я собирал почти два часа. И хотя все детали были изготовлены заранее и точно в размер, их всё равно пришлось подгонять. Количество стволов — два, по длине их немного укоротил — до пятнадцати тун (около сорока сантиметров). Приклад тоже сделал коротким. Процесс заряжания — классика, переломом. Ударно-спусковой механизм — стандартный: затвор, боёк, спусковой крючок, тяга, шептало… Теперь требовалось только набить картечью и порохом пару патронов и проверить, как поведёт себя моя кустарная «вундервафля»…

На снаряжение двух патронов ушло пятнадцать минут. После чего я вставил их оба в патронники, закрепил обрез на станине, прицепил к спусковым крючкам по бечёвке, взвёл курки и спрятался в специально приготовленное укрытие в нескольких тянах сзади.

Первая бечёвка при дёргании порвалась. Мысленно чертыхнувшись, я дёрнул вторую. На этот раз всё получилось. Со стороны станины громыхнуло ружейным выстрелом.

Выбравшись из укрытия, пошёл посмотреть, что да как. Оружие выглядело нормально, ствол с виду не повело и не разорвало. Вдохновившись увиденным, перецепил шнур на второй крючок и повторил операцию. Обрез снова выстрелил.

Гильзы из патронников выковыривать не пришлось, выбрасыватель функционировал штатно. Нагара в стволах было немного, чтобы прочистить их, хватило обычного «водопроводного» ёршика, продающегося здесь в каждой лавке. Механизм перелома тоже не подкачал, стволы откидывались и запирались легко, без лишних усилий.

Разобравшись с ружьём, пошёл смотреть результаты стрельбы.

Собранная из толстых досок «мишень» располагалось в тридцати тянах от стрелковой позиции. Оба выстрела поразили её в круг диаметром двадцать тун (около полуметра). Кучность нормальная, меткость удовлетворительная, убойная сила — более чем. В нескольких местах дробины пробили доску в две туны наскво́зь.

Вернувшись к станине, я снял обрез с крепёжного основания, закинул его на плечо и мысленно усмехнулся. «Вундервафля» у меня получилось что надо. Самое то для местных…

Глава 12

Третья встреча с мастером Растусом прошла там же, где и две предыдущие — в статусном питейном заведении в центральном районе Ландвилия.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ты хорошо поработал, — похвалил меня «дохтур», отхлёбывая из бокала дорогое вино.

Платить за него он, понятное дело, снова не собирался.

— Сколько ещё будет поручений? — хмуро поинтересовался я, оставляя свою долю напитка нетронутой.

— Да ты пей, пей, не стесняйся, — ухмыльнулся Растус, делая очередной глоток. — Два да два будет четыре. Вот отсюда и думай.