Непрощенные (СИ) - Штефан

— Он открыт, — возразил Драко. — Сегодня приходила мама, ее камин пропустил.

Блейз нахмурился.

— Только тогда почему я не смог через него к тебе попасть?

— А я не могу аппарировать! — вскинула руками Грейнджер, от чего она соскользнула с подлокотника на сидушку кресла. — Вообще!

Парни переглянулись.

— Ну-ка, пошли, — Малфой подхватил ее за локоть, заставляя подняться на ноги, и приготовился к аппарации.

Ничего не произошло. Это что еще такое? Как хозяин поместья мог перемещаться по его территории с помощью родовой магии, но сейчас он стоял на том же месте. Пришлось идти пешком, прорываясь сквозь ледяной ветер, к воротам поместья.

Трое молодых людей оказались около открывшихся ворот спустя несколько минут, оттолкнув их, они вышли к точке аппарации у большого дуба. Переглянувшись, Блейз исчез с негромким хлопком и вернулся через пять секунд. Малфой успокоил сознание и закрыл глаза, подготовившись к трансгрессии. Ничего. Раскрыл полные удивления глаза и замер.

— Что за хрень? — он оглянулся, сам не понимая зачем. Затем снова и снова пытался аппарировать из разных точек. Через несколько минут блондин устало прижался к толстой кроне дерева. Гермиона и Блейз стояли молча. Девушка потеряла свои последние силы на безуспешную аппарацию и сейчас безучастно наблюдала за метаниями Малфоя-младшего.

Однако не стоило забывать, что она не только волшебница, но и простой человек. Вдали светились огни ближайшего городка, а к нему вела грунтовая дорога. Можно дойти пешком!

Сделав несколько шагов от места аппарации к той самой дороге, уводящей через обширное поле в город, девушка непонимающе остановилась. Что-то не давало ей пройти. Не было физической преграды, стены или марева. Просто ее что-то не пускало выйти за пределы небольшой территории у раскидистой кроны векового дуба. Зло стиснув зубы, Гермиона, не смотря на двух слизеринцев, тяжело ступая по дорожке, направилась в поместье.

Вскоре все трое уселись по своим местам в гостиной. Мокрые, уставшие и ничего не понимающие.

— Как такое может быть, что к вам в Менор могут трансгрессировать, а вы отсюда нет? — спросил Блейз, прерывая долгую тишину и приглаживая волосы, с которых холодными каплями стекал растаявший снег.

Малфой вскинул бровь, акцентируя внимание на том, что Блейз обозначил его поместье как «их с Грейнджер», и недовольно поджал губы.

— Без понятия, — он устало потер лицо ладонями. Свои белые отросшие волосы парень небрежно пригладил назад, лишив их привычной строгости и нарушив ровный пробор.

— Прямо череда неебических совпадений, — сказала наиграно-удивленным голосом Гермиона, опрокидывая в себя очередной за день бокал вина. Она сидела на спинке дивана, поставив ноги в ботинках прям на сидушку, тем самым вызывая в Драко пожар злости.

Не успел он открыть рот, чтобы попросить ее слезть, Малфой поставил свой бокал на стол, поднял голову и уже не увидел Гермиону на месте. Решив устроиться поудобнее, она перевалилась через диван и теперь лежала спиной на полу, задрав ноги вверх. Парни вскочили с мест и подошли к месту «катастрофы».

— Вот тебе и Остолбеней, — хмыкнул Драко. Блейз слабо улыбнулся и подошел ближе к девушке.

— Надеюсь, она ничего себе не сломала, — взволнованно пробормотал Забини, чуть склоняясь к гриффиндорке.

— Надеюсь, что она прикусила свой дрянной язык, — прошипел Малфой. Но, услышав ее тихое посапывание, они оба вздохнули с облегчением. Гермиона уснула.

Малфою совсем не хотелось сражаться с Поттером, который бы повесил на него всех собак, если бы с ней что-то случилось.

— Так, — повернулся к другу Забини, — я сообщу Поттеру все, что знаю. Лучше ему знать обо всем сразу, иначе Аврорат уже в самое ближайшее время начнет всей толпой пробивать осаду Менора, еще, не дай Мерлин, решат, что ты и правда ее насильно тут держишь. — Блейз неопределенно махнул рукой, пытаясь так обозначить неполадки с камином и неудачной аппарацией.

Накинув мантию, Забини вышел в холл, толкнул дверь, выводящую на улицу и пошел за ворота.

Малфой стоял, глядя на Гермиону и несколько минут обдумывая, что ему теперь делать с этим пьяным телом. Он и сам не был трезв настолько, чтобы здраво рассуждать, но, взмахнув палочкой, поднял девушку в воздух и подставил руки, подхватив ее поудобней. Драко снова попытался аппарировать чисто по привычке, но чертыхнулся, когда вспомнил, что теперь это невозможно. Он нес ее магловским способом, чувствуя, что его руки скоро не выдержат. Распахнув перед собой дверь, что получилось не сразу, слизеринец шагнул в комнату, аккуратно поворачиваясь, чтобы «эта дура не набила себе вторую шишку на своем гребаном лбу».

Он неаккуратно скинул ее на кровать, пытаясь успокоить слегка кружащуюся в его глазах комнату. Гермиона во сне тяжело вздохнула и, не открывая глаз, притянула его ближе к себе, ухватив за предплечье. Парень, потеряв равновесие, рухнул прям сверху, упираясь уставшими руками в матрас около ее головы.

Пользуясь тем, что глаза девушки были все еще плотно закрыты, он слез с нее и упал рядом. Тут же завошкалась и Грейнджер, закидывая ногу на его бедро. Тихо сопя, она прижалась ближе, уткнувшись носом в нагрудный карман его рубашки, а ее ладонь скользнула ниже по его животу.

Драко замер. Несколько дней назад она также к нему прижималась, когда лежала с высоченной температурой. Сейчас же девушка была просто пьяна. Что ж, вино творит с этой строптивой гриффиндоркой злую шутку.

— Твою мать, — прошипел он и начал вставать, аккуратно скидывая с себя эту прилипчивую, словно рыба-прилипала на черепахе, девчонку. Но та вцепилась одной рукой мертвой хваткой в его рубашку, беспощадно сминая ткань. Поерзав, она, тихо постанывая во сне из-за недолеченного насморка, прижалась еще ближе, ее нос практически касался кожи на его шее.

— Ох, Грейнджер, ты завтра об этом будешь жалеть, — нарочито зло ухмыльнулся Малфой и позволил ей лежать так близко, как только это позволяли обстоятельства. Гермиона, что-то тихо бормоча во сне, затрепетала ресницами, а слизеринец, боясь, что она сейчас проснется, словно оцепенел от ее горячего дыхания на своей шее. Мурашки, которые как он думал, появились из-за разницы температур, ведь в комнате не был разожжен камин, а дыхание Грейнджер было будто обжигающим пламенем, прошлись по всему телу, ставя дыбом светлые волоски. Но встали не только его волосы на руках и ногах. Член в брюках дернулся, и парень громко вздохнул.

— Если ты не прекратишь, гриффиндорская ты сучка, — шепотом пробормотал слизеринец, — я точно не сдержусь.

Будто услышав его шепот, она убрала руку, подняв ту с живота к его шее, и легонько обвила ее ладошкой.

Малфой быстро размышлял, как ему поступить. Спать с Грейнджер было выше его достоинства.