Феерическая Академия (СИ) - Юраш Кристина

Жалобный зверек наныл сидел на руках и тяжко вздыхал, пока его несли по дворцовому коридору.

— Ты точно не слышал, как я тебя зваль? – спросил наныл, чувствуя, как на душе что-то нежно теплеет от звука его голоса.

— Если бы я услышал тебя, я бы через тридцать секунд был там и делал тебе шапочку из оборотня! – произнес король фей, а по совместительству мое транспортное средство. И судя по его взгляду до конца моих дней. Что-то мне подсказывало, что заставить мужчину носить тебя на руках не так уж и сложно. Главное – спотыкаться на каждом шагу! Я всю жизнь полагалась только на себя, понимая, что на мужиков можно полагаться только в редкие минуты уединения и под одеялом. Я смотрела на алые волосы, думая о том, что для счастья не так много и нужно. Совсем чуть-чуть и … Мой взгляд упал на огненные волосы.

— Шапочку сделал бы? А шубку? – спросила я, понимая, что не каждый мужик бросился бы вытаскивать меня из пасти голодного оборотня.

— На шубку двоих надо. Пришлось бы второго ловить, — усмехнулся Оберон, а я тоже улыбнулась. – Кушай и готовься к уроку. Если что – зови меня. Что-то непонятно – зови меня. Что-то страшное – зови меня. Что-то не нравится – зови меня. Договорились?

— Возможно, — вздохнула я, чувствуя, как меня сгружают возле моих покоев. Дверь с легкостью открылась, платье упало на пол, а я поплелась в ванну, вытаскивая ветки и листья. Расцарапанные ноги щипало от пота, а горячая вода заставила поежиться и блаженно вздрогнуть мурашками, когда я в нее опускалась.

— Прости нас!!! – послышался писк, а на меня со всех сторон бросились мыши. Большинство из них стояло, опустив головы и сняв колпачки, кто-то все еще рыдал, вытирая слезы, текущие по усам.

— Ты сама призвала нас, чтобы мы защищали тебя от тьмы, — послышался писк, а на бортике ванной стоял толстый мыш, глядя на меня виноватым взглядом. – Ты сама призвала нас, чтобы мы предупреждали тебя…

— Мы не знали, что тьма заколдовала эти письма! – кричала маленькая мышка. – Мы не знали! Если бы знали, что сожгли бы их!

— Что это за тьма? – спросила я, оттирая кровь и грязь с коленки.

— Мы не знаем, — покачали головами мыши, глядя на меня глазками — бусинками. – Мы ничего не знаем!

— Он кого-то потерял, а теперь ищет! И всех убивает! – пискнул мышонок, а все на него дружно зашипели. – Ты раньше называла его Ллуд!

— Иди сюда, малыш. Будешь Павликом Морозовым! — улыбнулась я, пока мыши пытались спрятать малыша, которого я уже схватила двумя пальчиками и посадила на ладонь. – Ну, Пашенька, рассказывай. Я тебе сырочка дам! Вкусного!

— А они хотели отжать у тебя домик! – пискнул мышонок, тыкая пальцем на сородичей. – Они так и сказали: «Пусть только призовет, мы дождемся, когда она умрет, и будем жить в ее доме!».

Я задумчиво посмотрела на мышей, понимая, что пора завести пустой холодильник для устрашения. «А в холодильнике у нас мышь повесилась!», - тонко намекать им каждый раз, когда пушистая цивилизация захочет поиграть в черных риелторов!

— Они даже уже похороны твои отмечали! Пока тебя не было! Тебя похоронили в половой щели! – сдавал всех Павля, умиляя меня до безобразия. – Символически!

— Дорогие мыши, теперь я вас буду посылать на мою могилу в половую щель при каждом удобном случае! Потом мы откроем новые горизонты и появятся другие увлекательные маршруты! — прокашлялась я, убирая мокрые волосы с лица. – Не дождетесь! Я планирую жить долго и счастливо. А вы будете еще мышиным правнукам рассказывать о том, как хотели отжать у меня недвижимость!

— А вот и неправда! – пропищал Павля, — Ты скоро умрешь! Ты проклята! И все об этом знают, кроме тебя!

— Семь лет невезенья? – усмехнулась я, но по коже пробежал холодок. – Да вы шутите? У меня и так жизнь складывается, словно меня родили в пятницу тринадцатого, пока об ногу акушерки терлась черная кошка, топчась по просыпанной соли и периодически заглядывая в разбитое зеркало!

— Ты однажды спасла меня от кошки! Поэтому я хочу отплатить тебе! На тебя охотится тьма! – пропищал Павлик, глядя на меня глазками-бусинками, а я посмотрела на мышей взглядом будущего диктатора, узурпатора и одинокой дамы с десятком котов.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Молчи!!! – пищали другие мыши, а я прищурилась на них так, словно у меня уже стоит наготове ведро с цементом, которым я буду заделывать их норы. И вряд ли совесть посоветует мне проверить наличие мышей в норке перед тем, как сделать смачную «ляпушку» цемента.

— Идите-ка на мою могилу! – огрызнулась я, понимая, что все тут что-то знали, но мне не говорили. – Продолжай, милый, продолжай…

— Оберон приказал всем ничего тебе не говорить! Ни страже, ни слугам, ни феям! Никому! – пропищал мышонок. – Я сам слышал, как он напоминает им об этом каждый раз! Но я не знаю всего! Я знаю лишь то, что ты раньше читала те письма, которые мы тебе дали и которые от тебя прятали, плакала и пила. Много пила. Поэтому мы стали прятать их от тебя! Ты читала их вслух, рыдала и постоянно повторяла: «прости меня, милая!». А потом падала на пол и засыпала. Ты не помнишь этого?

— Нет, не помню, — усмехнулась я, понимая, что мыши до сих пор считают, что их фея завязала зеленого змия на узелок.

— А потом ты прилетела и стала что-то быстро-быстро писать! – пищал мышонок, пока остальные мыши притихли и переглядывались. – Ты писала, писала, писала, а потом выглянула в окно, осмотрела все углы дома. Я один видел! Я тогда ел огарочек свечи, а ты меня заметила! Ты свернула бумажки и сказала мне, чтобы я никому не говорил. «Это- очень важные бумаги! — сказала ты. – Я отдам их одному крестнику, если вдруг со мной что-то случится!». А потом ты улетела и вернулась, ничегошеньки не помня!

Если я правильно поняла, то за предыдущей феей гналась тьма. Иначе как объяснить то, что она разнесла мне половину кухни! Она была напугана до смерти! К тому же пьяная! Значит, тьма появляется не просто так, и предыдущая крестная фея что-то знала. Вот почему за ней охотится эта таинственная тьма. Ллуд… Что бы это могло значить? Я уже слышала это имя, но не помню где… Дракон! Он произносил его! Ллуд… Он был каким-то королем. Нужно разузнать о нем побольше.

Я быстро вымыла голову, оделась в новое платье и схватила яблоко, смачно вгрызаясь в него. Мне пора на занятия!

— Слушай, Павля, ты не хочешь со мной сходить. А то я что-то чувствую, что твои товарищи грызуны на тебя зубы точат, — усмехнулась я, сажая мышонка в корсет. Когда я закрывала дверь, слышалось: «Да чтоб его кот сожрал! Она же опять в запой уйдет! И наш дворец будет потерян! Ее же выгонят с Академии!».

Я спешила по коридору, придерживая платье и палочку. Тайны, секреты, проклятия! Оно мне надо? Я вообще не создана для приключений! Моя рука легла на ручку двери аудитории, а сердце почему-то потеплело, когда кто-то за дверью произнес имя «Оберон».

Маленькой мышкой я скользнула за парту, выложив перед собой волшебную палочку и чинно сложив руки.

— Итак, — мрачно произнес Оберон, а Мелюзина посмотрела на меня с надеждой. Надежды не подаю! Научился надеяться, научись и зарабатывать… — Сегодня мы рассмотрим любовные чары! Не всегда принц будет спать и видеть, как жениться на вашей крестнице! И чтобы потом не ловить его по всему королевству, чтобы посадить на трон адекватную королеву, феи применяют любовную магию.

Ой, как интересно!

— Сколько было случаев, когда даже заколдованные принцы категорически отказывались жениться на принцессах! – покачала головой старая моль тетя Зина. – Помню, молодая была, зеленая. То одну крестницу принцу притащу, то вторую, а ему ни одна не нравится. Я его и в лягушку, и в чудовище, а он все ни в какую! А потом выяснилось, что девушки его не интересовали вообще, и предпочитал он «в какую». Причем, «какуй» подставлял сам другим принцам.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Все притихли, а позади меня послышались смешки других фей.

— И как вы думаете это исправляется, мои куколки? – коварно спросила Мелюзина, глядя на нас. Я спрятала улыбку, понимая, что принцы бывают разные. И не факт, что проезжающий мимо красавец на белом коне скачет именно к принцессе. С таким же успехом он может скакать в другому принцу.