Испания. История страны - Хуан Лалагуна

Одно из множества жестоких столкновений между рабочими и полицией завершилось расстрелом в Касас-Вьехасе (Кадис) 12 января 1932 года. Локальный всплеск недовольства в Андалусии обернулся бойней и гибелью двадцати одного крестьянина. В этом «акте государственного терроризма» обвинили Асанью; в конце концов, именно собственные воинские подразделения республики, созданные в пику гражданской гвардии для поддержания закона и порядка, похоже, изрядно превысили свои полномочия. Если в первые месяцы республики анархо-синдикалисты поддерживали правительственную коалицию, теперь они перешли в открытую оппозицию. Анархистов возглавляла Иберийская федерация, которая ратовала за чистоту рядов движения и революционную борьбу; ее опорой были Барселона и Сарагоса, а также она имела влияние в Леванте, Малаге и в нижнем течении Гвадалкивира.

Обширные территории южной Испании создавали профсоюзы, в которых видели подходящий инструмент для того, чтобы добиться социальной справедливости и перераспределения земель. Национальная федерация работников земли, созданная в 1931 году, имела полмиллиона членов к июлю 1933 года; она присоединилась к социалистическому профсоюзу, и ее сторонники составили почти половину нового образования. Наплыв безземельных и разочарованных происходящим крестьян с юга привел к радикализации как профсоюза, так и социалистической партии. Двадцать третьего июля лидер социалистического профсоюза Ларго Кабальеро, выступая перед активистами молодежного социалистического движения, заявил, что его надежды на реформы оказались иллюзиями и рассыпались в пыль из-за усугубления социальных конфликтов: социалистических целей нельзя достичь в рамках буржуазной демократии.

ИСПАНСКАЯ КОНФЕДЕРАЦИЯ ПО ПРАВАМ АВТОНОМИЙ (СЕДА)

Конфедерация СЕДА возникла в пору нарастания воинственности рабочих организаций. Эти организации с их требованиями стали отражением разочарования в правительстве, которое продолжало обещать «небеса в алмазах»; а конфедерация стала ответом на угрозу «социалистической» республике. Главными движущими силами ее выступали католики и землевладельцы. Выше неоднократно упоминалось, что традиционное сельское хозяйство Испании развивалось от кризиса к кризису; начало 1930-х годов также совпало с очередным кризисным периодом. Весной 1931 года Временное правительство, с социалистами Ларго Кабальеро как министром труда и Фернандо де лос Риосом как министром юстиции, опубликовало ряд декретов, которые впервые в испанской истории защищали не богатых и могущественных, а бедных и угнетенных. Эти декреты провозглашали значительные улучшения условий труда и повышение заработной платы сельскохозяйственных работников. Однако из этого следовал рост стоимости рабочей силы в период снижения цен, особенно в 1932 году, когда собрали рекордный урожай зерновых — сразу после существенных закупок за рубежом. В этом промахе обвинили тогдашнего министра сельского хозяйства Марселино Доминго.

Идея новой «избирательной организации социальной защиты» пришла в голову священнику Анхелю Эррере. Ввиду разногласий среди монархических групп важно было создать ядро сопротивления, способное бороться за победу на выборах. Призыв Эрреры собрал многочисленных сторонников. Аграрные, карлистские, монархические, рабочие и католические организации встали на защиту церкви и социально-экономического статус-кво. Хосе Мария Хиль Роблес, молодой юрист, потомок карлистов из Саламанки и протеже Эрреры, был лидером организации с момента ее возникновения в апреле 1931 года. Ватикан объявил о своей поддержке движения. В марте 1933 года СЕДА, на своем первом общенациональном конгрессе, признала руководящую роль римской церкви во всех политических и религиозных вопросах.

Всеобщие выборы 19 ноября 1933 года привели к власти новую коалицию, от центристов до крайне правых. Коалиция опиралась на Радикальную партию, лидер которой Алехандро Леру 18 декабря объявил правительство почти исключительно радикальным. Однако численность по избирательным спискам была обманчивой: победе радикалы во многом были обязаны предвыборными соглашениями с СЕДА, которая являлась крупнейшей парламентской фракцией. В предыдущие два года радикалы успешно шантажировали социал-республиканскую коалицию. Теперь они сами оказались в том же положении, а СЕДА выступала кукловодом. Радикалам в правительстве приходилось проводить экстремально реакционную политику, чтобы сохранить брак по расчету с СЕДА, однако, поступая таким образом, они отпугнули значительную долю собственных сторонников.

В свою очередь, несмотря на заявление, в первой же парламентской речи, что СЕДА занялась политикой не для того, чтобы защищать конкретную форму правления, а чтобы следить за «содержанием» любой формы государственного устройства, Хиль Роблес очевидно более всего интересовался собственной карьерой. За два года, пока ветер реакции сметал те скромные достижения, которых добилось предыдущие правительства, Хиль Роблес загнал оппозицию в угол, играя в кошки-мышки с Леру. Результатом стали одиннадцать перетасовок кабинета за два года. СЕДА то входила в коалицию, то выходила из нее — например, отказалась поддержать требование отставки кабинета и президента Алькалы Саморы, который медлил одобрить амнистию участников заговора августа 1932 года, равно как и в случаях решения о смертной казни семнадцати астурийских горняков и попытки провести мягкую налоговую реформу (в стране, где богачей старались не трогать).

Тем временем законодательство лишилось хотя бы намеков на прогрессивные перемены. В декабре 1933 года крестьян Эстремадуры изгнали из имений, которые они заняли годом ранее; закон о городских границах, гарантировавший приоритет местного населения перед приезжими в сфере занятости, был отменен в мае 1934 года. (Вискон де Эса писал, что 150 000 семей южной Испании не имели в ту пору самого необходимого для жизни.) Автономию Каталонии урезали новым законом о предоставлении виноградарям возможности выкупать земли, находящиеся в аренде, после нескольких лет возделывания. Автономию басков, которую одобрило почти подавляющее большинство в Бискайе и Гипускоа, снова отложили — до проведения плебисцита в несогласной провинции Алава. А министр внутренних дел Саласар Алонсо, действуя с «превентивной брутальностью» (выражение Пола Престона), вытеснял социалистов и членов профсоюзов из городских советов и местных организаций. Всеобщая забастовка, которую начала Национальная федерация работников земли в июне 1934 года, была жестоко подавлена, а саму федерацию распустили. Любое сходство с «социальным католицизмом», которое присутствовало в ранних программах СЕДА, благополучно отринули. Слова министра сельского хозяйства СЕДА Хименеса Фернандеса, который обронил намек на создание слоя имущего крестьянства в духе социальных программ церкви, вызвали комментарий депутата-агрария: мол, если бы римские клирики попытались забрать его земли, он бы стал еретиком. «Сложно писать спокойно о катастрофическом дефиците ответственности, который правящие классы демонстрировали в критический период», — отметил британский журналист в статье, напечатанной в Мадриде.

ВОССТАНИЕ В АСТУРИИ

К октябрю 1934 года рабочий класс оказался доведенным до крайнего отчаяния. При этом рабочие опасались худшего, если СЕДА действительно сформирует свое правительство. Эта вероятность вызвала волну протестов по всей стране. Всеобщая забастовка, начатая социалистическим профсоюзом и социалистической партией, очень быстро завершилась; Каталония тем временем пыталась расширить свою автономию в качестве независимого государства в составе Иберийской федерации; а в Астурии горняки подняли оружие против властей. Ситуация в Астурии была достаточно серьезной, чтобы последовало решение о переброске армейских подразделений из Марокко в Хихон, а во главе этого отряда поставили весьма компетентного и преданного молодого офицера, дона Франсиско Франко. Расправа с мятежниками подтвердила опасения рабочих. Военный министр Хиль Роблес безжалостно искоренял любые признаки смуты. Даже Асанья, который никаким образом не участвовал в протестах, подвергся гонениям и преследованию в стремлении уничтожить остатки оппозиции.

Бунт в Астурии, возможно, был явлением локальным, однако он продемонстрировал, что власть не в состоянии утвердиться без помощи армии — и тем самым предвозвестил 1936 год и трехлетие гражданской войны, которую затеяла реакционная Испания, намереваясь повернуть время вспять. Рабочие организации и левые республиканцы под давлением обстоятельств заключили предвыборный альянс. Асанья, который благодаря кампании властей по его очернению приобрел значительный политический вес, первым осознал, что глупо идти в сельскую местность по отдельности, и с ноября 1933 года принялся усердно добиваться объединения демократических сил во имя победы на предстоящих выборах.