Часть меня - Kurinoone

Пробегая мимо Большого зала, Джеймс увидел студентов, направляющихся на завтрак. Правда, Гарри среди них ему так и не удалось найти. И вот сейчас он стоял в пустой спальне. Что ж, видимо, придётся поговорить с сыном вечером, если конечно не найдётся времени во время перемен и обеденных перерывов.

Он повернулся и подпрыгнул от неожиданности. Перед ним стоял Гарри и внимательно на него смотрел.

- Гарри! - радостно произнёс Джеймс, пытаясь замаскировать свой минутный испуг.

- Извини, не хотел напугать, - сказал Гарри, не спуская с него пристального взгляда.

Джеймсу хотелось бы поверить, что сын имеет в виду данный момент, но он понимал, что Гарри говорит о том, что случилось в Хогсмиде.

- О, нет, ты вовсе не напугал меня, - Джеймс так старался казаться искренним, что кажется, получилось наоборот.

- Что ты здесь делаешь? - спросил Гарри. Он подошёл к тумбочке и принялся доставать оттуда книги. Наверное, забыл их.

- Пришёл увидеть тебя.

- Я думал, ты сам справляешься со своей работой. Зачем тебе меня видеть?

- Просто хотел убедиться, что с тобой всё хорошо, - сердце Джеймса бешено колотилось. Гарри казался совершенно безразличным ко всему, а это значило, что внутри у него сейчас просто ураган бушует.

Гарри задвинул ящик и поднялся на ноги.

- Я в порядке. Почему должно быть иначе?

Джеймс понимал, что должен быть очень терпеливым.

- Прости за то, что случилось в Хогсмиде, - начал Джеймс. Гарри напрягся, но тут же вернул лицу беспристрастное выражение. - Я хочу поговорить с тобой о…

- Нет, - прервал его Гарри.

Джеймс удивлённо взглянул на сына.

- Что, прости?

- Я не хочу говорить о Хогсмиде. Не о чём тут говорить. А сейчас, извини, мне нужно на урок, - сказал мальчик и направился к двери.

- Гарри! - Джеймс схватил его за руку, - Давай поговорим сегодня вечером, - сказал он, заглядывая сыну в глаза.

Гарри посмотрел на него и покачал головой.

- У меня много дел, - солгал он.

- Это не займёт много времени. Я всего лишь хочу сказать тебе правду. Сейчас мы уже не успеем поговорить, приходи в восемь, - сказал Джеймс, двигаясь к двери вместе с сыном.

- Я не приду…, - начал, было, Гарри, но Джеймс тут же прервал его.

- Придёшь. Ровно в восемь! Не опаздывай.

С этими словами Джеймс покинул комнату, оставив Гарри одного.

Гарри не хотел есть. Он сидел за столом и вертел в руках вилку, похоже, он ещё не до конца проснулся. Наконец, он сдался и отодвинул от себя тарелку.

- Съешь же что-нибудь, Гарри. Ты два дня ничего не ел, - сердито сказала Гермиона.

- Гермиона, моя мама сидит воон за тем столом, видишь? Не надо её изображать, - отозвался Гарри.

Вместо ответа Гермиона подтолкнула к нему тарелку.

Джинни хихикнула. Гарри вздохнул, они добьют его своей нормальностью. Это превратилось в, своего рода, негласное соглашение. Когда случалось что-то плохое, никто не напоминал об этом Гарри. Все вели себя как обычно, как будто ничего не произошло.

По крайней мере, остальные студенты молчали. Это было ему на руку, он ни с кем не хотел говорить.

Он уже пропустил ленч, мысли о еде вызывали у него тошноту. Рон продолжал взволнованно смотреть на него, но ничего не говорил. После обеда, Гарри направился в библиотеку, соврав, что ему нужно найти кое-что для домашнего задания.

Ровно в восемь часов, Гарри постучал в дверь кабинета отца. Джеймс открыл и пропустил сына. Гарри застыл посередине комнаты

- Можешь присесть, если тебе не трудно, - сказал Джеймс, указывая на стул.

- Звучит так же как утром.

Джеймс запустил в волосы руку и пробормотал «извини»

- Так зачем ты хотел меня видеть? - спросил Гарри.

- Хотел убедиться, что с тобой всё хорошо. Ты заперся в комнате и не захотел со мной говорить. Я понимаю, что ты сердишься на меня…

- Я не сержусь на тебя, - оборвал его Гарри.

Джеймс увидел раздражение на лице сына.

- Гарри…

- С чего мне сердиться на тебя? - устало спросил мальчик.

Джеймс смущённо опустил голову и сел на стул.

- Прости, - сказал он.

Казалось, эти слова только больше разозлили Гарри.

- За что ты извиняешься? За то, что смутил меня перед аврорами?! Или за то, что заставил почувствовать, будто я сделал что-то неправильное, убив это грязное существо?! - закричал Гарри. Его маска упала, и теперь в глазах отражалась боль.

Джеймс в ужасе посмотрел на сына.

- Гарри, я не хотел расстраивать тебя. Извини, если заставил думать, что смущаюсь тебя. Это не так, - искренне произнёс Джеймс.

- И смотрел на меня как на бомбу, готовую взорваться, конечно, совсем не смущаешься! - возразил Гарри.

- Я не хотел ничего такого! То, что случилось…было так неожиданно. Я никогда не видел тебя…тебя таким, - Джеймс понимал, что не сказал ничего дельного, поэтому вздохнул и попытался снова. - Я растерялся. Лишь однажды я видел тебя таким, в воспоминаниях Снейпа. Я уже успел забыть, что твои глаза могут менять цвет.

Гарри никак не отреагировал. Правда, приподнял бровь, услышав про воспоминания Снейпа, но уточнять ничего не стал.

- Ты не был похож на себя, и я просто растерялся. Так же как Ремус и Сириус. Мы никогда не боялись тебя, Гарри. Ты мой сын, - договорил Джеймс.

Он думал, что эти слова успокоят Гарри, но ошибался. Мальчик едва не трясся от гнева.

- Я не был похож на себя? - повторил он.

Джеймс растерялся. Что он сказал не так?

- Неужели, папа? Так скажи мне, на кого я был похож? Ну, на кого? - холодно спросил мальчик.

Гарри уже знал ответ. Джеймс сейчас смотрел на него почти так же, как в Хогсмиде. Когда Джеймс не ответил, он отвернулся и покачал головой.

- Гарри…, - начал Джеймс, сгорая от стыда.

- Нет, просто забудь! Это не важно. Я иногда забываю, что ты совершенно меня не знаешь! И по-видимому, можешь иногда не признать своего собственного сына, - сказал Гарри и направился к выходу. Однако, Джеймс ещё не закончил.

- Одну минуту! Это нечестно! Ты не можешь меня в этом винить! Ты полностью изменился. Вслед за глазами поменялось всё! Ты перестал быть самим собой.

- Я был самим собой! Я не менялся! Это был я, это часть меня! - закричал Гарри, оборачиваясь к папе. Почему он так упрямо не желал признавать правды?

Джеймс встал возле двери и взглянул на расстроенного сына.

- Я…я знаю это. Я понимаю, что это был ты. Но мы просто не могли не растеряться, мы никогда не видели, чтобы ты так менялся, - объяснил Джеймс.

Гарри сердито отвернулся.

- И не говори, что я не знаю тебя, Гарри, потому что это не так, - сказал Джеймс, пытаясь говорить нормальным голосом.

- Но это так! - снова закричал Гарри, - Ты увидел меня лишь год назад. Ты ничего обо мне не знаешь!

- Да, но это не моя вина! - Джеймс тоже повысил голос, не в силах сопротивляться эмоциям.

Гарри пристально посмотрел на отца.

- Да что ты? И уж точно эта чёртова вина не моя! Возможно, если бы ты лучше выбирал друзей, ничего бы не случилось!

Взглянув на Джеймса, Гарри немедленно пожалел о сказанном. В тот момент, когда мальчик увидел, сколько боли его слова принесли папе, гнев покинул его.

- Я…я не хотел…, - Гарри не знал, что сказать, чтобы как-то улучшить ситуацию.

Гарри развернулся и поспешно вышел из кабинета, чтобы не наговорить ещё каких-нибудь глупостей. Джеймс потрясённо смотрел ему вслед. Он пятнадцать лет винил себя за доверие Питеру. Но никогда прежде, никто другой не обвинял его в этом.

Джеймс мчался к башне астрономии. Он искал Гарри повсюду. В гостиной, Большом зале, Выручай-комнате и даже кухне. Мальчика нигде не было. Тогда он попросил Демиана взглянуть на карту Мародеров, и сын указал ему на маленькую точку на Астрономической башне.

Джеймс замедлил шаг только наверху, увидев сына, сидящего на краю. Здесь было холодно, а Гарри не одел мантию. Ничего не говоря, Джеймс сел рядом с сыном. Гарри не обратил на него внимания.

Несколько минут прошли в тишине. Джеймс смотрел прямо перед собой. Так было проще собраться с мыслями.

- Ты прав, - наконец сказал он.

Гарри не отреагировал, даже не посмотрел в его сторону.

- Во всём. Ты прав, я ничего о тебе не знаю. Ты прав.

Гарри посмотрел на Джеймса, но тот не поворачивался.

- Я знаю, всё то, что случилось, это моя вина, - проговорил он и перевёл дыхание, собираясь продолжить разговор.

Гарри хотел что-то сказать, но Джеймс не позволил ему.

- Дай мне закончить, пожалуйста.

Гарри уступил и снова посмотрел перед собой.

- Если бы я вычислил Питера, то не потерял бы тебя. Если бы я прислушался к своему сердцу и не потерял надежды, может быть, я бы тебя нашёл. Если бы я настоял на разговоре с тобой в прошлом году, я бы гораздо раньше узнал обо всей этой лжи.

Гарри смягчился и повернулся к Джеймсу.

- Я не хочу больше допускать ошибок. Я не хочу снова всё испортить, - Джеймс, наконец, посмотрел на Гарри, - И я не хочу снова тебя потерять!

Гарри видел, как тяжело папе даются слова, и почувствовал себя виноватым. Он тоже не хотел потерять его. Он неуверенно обнял его за плечи.