Сумма теологии. Том I - Фома Аквинский

Ответ на возражение 2. Поскольку отношения, преходяще приписываемые нами Богу, находятся в Боге лишь согласно нашей идее, то [понятия] «стать» или «сделаться» прилагаются к Богу только в идее, без какого бы то ни было изменения в Нем Самом; примером тому служат наши слова: «Господь, Ты станешь нам прибежищем» (Пс. 89:2)[225].

Ответ на возражение 3. Действие ума и воли находится в действователе, поэтому имена, выражающие отношения, которые следуют из действия ума или воли, прилагаются к Богу с точки зрения вечности. В то же время те [имена], которые выражают отношения, вытекающие из действия согласно нашему модусу мышления внешних нам следствий, прилагаются к Богу преходяще, например, «Спаситель», «Творец» и т. п.

Ответ на возражение 4. Отношения, выраженные именами, которые прилагаются к Богу преходяще, находятся в Боге только в идее; соответствующие же им отношения в тварях вполне реальны. Однако нет ничего несообразного в том, что Богу приписываются имена, взятые от отношений, действительно существующих [только] в вещах, ибо таким образом нашим умом схватываются и соответствующие им отношения в Боге, существующие в том смысле, что Бог соотносится с сотворенным постольку, поскольку сотворенное находится в отношении с Ним. Сказал же Философ, что объект познания называют соотнесенным постольку, поскольку другое находится в отношении с ним.

Ответ на возражение 5. Так как Бог соотносится с тварью постольку, поскольку тварь находится в отношении с Ним; так как [далее] отношение подчиненности в твари вполне реально; из этого следует, что Бог – Господь не только в идее, но и в действительности, поскольку Он назван Господом в соответствии с тем, что тварь подчинена Ему.

Ответ на возражение 6. Познание того, являются ли соотнесенности одновременными по природе или нет, не связано нис природой [вещей], ни с чем-либо иным, относящимся [непосредственно] к вещам, но только со смыслом отношения самого по себе. Ибо если одно в идее включает в себя другое, и наоборот, то они по природе одновременны; например, двойное и половина, отец и сын и т. п. Но если одно в идее включает другое, а не наоборот, то они по природе не одновременны. Это [в частности] относится к познанию и его объекту: ведь объект познания рассматривается как нечто потенциальное, познание же – как способность или как действие. Следовательно, познаваемое в модусе своего обозначения существует прежде познания, но если тот же объект рассмотреть с точки зрения действия, то он одновременен с познанием в действии; ведь познанный объект остался [по сути] тем же, чем он был и не будучи познанным. Итак, хотя Бог и предшествует твари, тем не менее, поскольку имя Господа включает идею слуги и наоборот, эти два члена отношения – «Господь» и «слуга» – одновременны по природе. Следовательно/Бог не был «Господом» до тех пор, пока не было подчиненных Ему тварей.

Раздел 8. Относится ли имя «Бог» к природе Бога?

С восьмым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что имя «Бог» не является именем [Его] природы. Так, Дамаскин говорит, что «Бога именуют Theos [или] от theein, [что значит заботиться обо всем] и все лелеять; или же от aithein, что предполагает горение, ибо Бог наш – огонь, истребляющий злобу; или же OTtheasthai, что значит все предавать рассмотрению»[226]. Но все эти имена относятся к действию. Следовательно, имя «Бог» обозначает Его действие, а не Его природу

Возражение 2. Далее, вещь именуется нами сообразно тому, насколько мы ее понимаем. Но божественная природа нам неизвестна. Следовательно, имя «Бог» не может обозначать божественную природу.

Этому противоречит Амвросий, говоря, что «Бог» – это имя [Его] природы[227].

Отвечаю: то, от чего имя, и то, что оно обозначает – [далеко] не всегда одно и то же. Ведь если субстанция нам известна посредством свойств или действий, мы и субстанции даем имя когда от [имени] действия, а когда и от [имени] свойства; например, имя субстанции камня происходит от имени действия, а именно, что он причиняет вред ноге (loedit pedem); однако же, это имя не призвано выражать некое действие, но – субстанцию камня. В то же время, вещи, известные нам сами по себе, вроде теплоты, холода, белизны и т. п., не получают [свое] имя от [каких-либо] иных вещей. Следовательно, что касается таких вещей, обозначенное именем и то, от чего имя, суть одно и то же.

Поскольку же Бог неизвестен нам по Своей природе, но познается нами на основании Своих действий или следствий, мы и называем Его по ним, о чем уже шла речь в первом разделе. Следовательно, имя «Бог» – это имя действия в той мере, в какой оно относится к источнику именования. Ведь это имя происходит от Его простирающегося на все провидения, поскольку кто бы ни говорил о Боге, под Богом он разумеет именно Того, Кто осуществляет вселенское провидение; поэтому и Дионисий говорит, что «божественность господствует надо всем всесовершенным провидением и благостью»[228]. Но взятое от этого действия, имя «Бог» призвано выражать божественную природу.

Ответ на возражение 1. Сказанное Дамаскином относится к провидению, от которого и происходит имя «Бог».

Ответ на возражение 2. Мы можем именовать вещь сообразно тому, насколько познаем ее природу из ее свойств и следствий. Таким образом, поскольку мы знаем о камне, что он есть сам по себе, на основании его свойства, имя «камень» непосредственно обозначает [именно] природу камня; ведь им выражено определение камня, через которое мы знаем, что он суть; ибо идея, выраженная именем, как сказано в «Метафизике» IV, суть определение. Затем, на основании божественных следствий мы не можем познать божественную природу саму по себе [в том смысле], чтобы знать, что она суть, но мы можем познавать ее как сущую, как причиняющую и по мере отрицаний, о чем было сказано выше (12,12). Таким образом, имя «Бог» обозначает божественную природу, ибо оно призвано выразить нечто [такое], бытие чего превосходит бытие всего сущего, что суть начало всего и что бесконечно удалено от всего; и говорящие «Бог» выражают именно это.

Раздел 9. Сообщимо ли имя «Бог»?

С девятым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что имя «Бог» сообщимо. Ведь если что-либо причастно выраженной именем вещи, оно также причастно и самому имени. Но имя «Бог» выражает божественную природу, каковая сообщима, согласно сказанному: «…дарованы нам великие и драгоценные обетования, дабы вы чрез них отделались причастниками Божеского естества» (2 Петр. 1:4). Следовательно, имя «Бог» сообщимо.

Возражение 2. Далее, одни лишь собственные имена являются несообщимыми. Но имя «Бог» – имя существительное, а не собственное; это следует из того, что оно имеет множественное число, согласно написанному: «Я сказал: «Вы – боги» (Пс. 81:6). Следовательно, имя «Бог» сообщимо.

Возражение 3. Кроме того, имя «Бог», о чем уже было говорено, происходит от [имени] действия. Но все прочие имена, приписанные Богу на основании Его действий или следствий, сообщимы; например, имена «Благо», «Премудрость» и т. п. Следовательно, имя «Бог» сообщимо.

Этому противоречит то, что о божественном имени сказано [в Писании]: «Они несообщимое имя прилагали к камням и деревьям» (Прем. 14:21). Следовательно, имя «Бог» несообщимо.

Отвечаю: имя бывает сообщимым двояко: в собственном смысле слова и согласно некоторому подобию. Оно сообщимо в собственном смысле, когда полное значение [имени] может сказываться о многом, по подобию – когда [о многом] сказывается лишь некоторая часть значения имени. Например, имя «лев» сообщимо в собственном смысле относительно всех львов, по подобию же – относительно того, что участвует в общем с природою льва, например, в храбрости или силе; таким образом, участвующие в общем называются «львами» в метафорическом смысле. Чтобы понять, однако, какие имена являются сообщимыми в прямом смысле слова, мы должны [прежде] уяснить, что каждая форма, существующая в единичном субъекте, благодаря чему она [и] становится индивидуальной [формой], является общей многим или в действительности, или [только] в идее. Так, человеческая природа обща многим как в действительности, так и в идее, в то время как природа солнца не обща многим в действительности, но только в идее; ведь природа солнца может быть понята как существующая в результате рассмотрения многих субъектов. Причина этого состоит в том, что разум понимает природу каждого вида, абстрагируясь от единичного. Таким образом, быть ли [форме только] в одном единичном субъекте, или же во многих – [это находится] вне идеи природы вида. Следовательно, если дана идея вида, то она может быть понята как существующая во многом. Но единичный предмет, поскольку он – единичный, отделен от всего остального. Значит, каждое имя, призванное выразить [исключительно] какую-либо единичную вещь, несообщимо как в действительности, так и в идее: ведь не может же быть множества этой вот частной вещи [ни в действительности], ни в идее. Следовательно, любое имя, обозначающее какую бы то ни было частную вещь, сообщимо относительно многого не в собственном смысле слова, а только по некоторому подобию; к примеру человека можно метафорически назвать «Ахиллесом» постольку, поскольку он обладает каким-то из свойств Ахиллеса, в частности силой. С другой стороны, формы, имеющие индивидуализацию не благодаря какому-либо «подлежащему», но через самих себя, т. е. [так называемые] самосущие формы, пребывая, понятно, в самих себе, не могут быть сообщимыми ни в действительности, ни в идее, но только лишь, как и частные вещи, по некоторому подобию. Поскольку же мы не в состоянии постигать простые самосущие формы, каковы они суть сами по себе, мы постигаем их как нечто составное, имеющее форму в материи. Поэтому, как уже было сказано в первом разделе, мы даем им конкретные имена, которые [сами по себе] обозначают природу, существующую в некотором «подлежащем». Следовательно, насколько это относится к образам, настолько же – и к именам, которыми мы [изначально] выражаем природу составных вещей, [а затем] переносим их на имена, обозначающие простые самосущие природы.