Творения. Часть II. Толкование на пророка Исаию - Василий Великий

(9) «И рече: иди и рцы людем сим: слухом услышите, и не уразумеете, и видяще узрите, и не увидите». (10) «Одебеле бо сердце людий сих, и ушима своима тяжко слышаша, и очи свои смежиша, да не когда узрят очима и ушима услышат, и сердцем уразумеют и обратятся, и изцелю я».

Сие изречение привел Лука в Деяниях (см.: Деян. 28, 26–27).

«И послан бысть ко мне един от Серафимов». Что Серафим есть некоторая Премирная Сила, которая очищает беззакония и которой вверено служение, сие видно из написанного. Посему посылаются «сии служебнии дуси» к нам, «хотящим наследовати спасение» (ср.: Евр. 1, 14). Но они приходят посещать нас не по своей власти и воле. Ибо главная и сообразная с естеством цель их жизни — погружать взор свой в красоту Божию и непрестанно славить Бога. Обращение же с нами, человеками, и попечение о нас есть некоторое побочное для них дело. Посему сказано: «послан бысть ко мне един от Серафимов». Кажется же, что Пророк, когда увидел занятие Серафимов, которые ничего иного не делают, а только славословят Святаго Бога, тогда пришел в сознание нечистоты уст своих, потому что он говорит человеческое и нередко оскверняет язык свой речами о мирской суете. Посему умилившись при сравнении себя с Серафимами, которые ничего не говорят, а только провозглашают святость Божества, между тем как сам он по большей части упражняет глас свой делами человеческими, — по тому самому говорит: «О, окаянный аз, яко умилихся, яко человек сый и нечисты устне имый, посреде людий нечистыя устне имущих аз живу». Так и Моисей не сознавал до времени, что он худогласен и косноязычен (см.: Исх. 4, 10), хотя был «наказан всей премудрости Египетстей» и всех египтян превосходил дарованиями и смыслом; когда же услышал говорящего с ним Бога, тогда узнал свою немощь. И Авраам, когда явился ему Бог, назвал себя «землею и пеплом». Подобно им и Исаия, когда увидел «Седяща на престоле высоце и превознесенне», Славу, исполнившую весь «дом» мира, окрест Его Серафимов, с изумлением возносящих оный глас, тогда наименовал себя окаянным, тогда познал нечистоту уст своих, за что и удостоился очищения от Серафимов. Заметь же, что его поступки разлились не на все его действия и не на всю деятельность, но ограничились только устами и словами.

«И в руце имяше угль горящь, егоже клещами взят от олтаря, и прикоснуся устнам моим». По–видимому в буквальном смысле, речь идет об алтаре в Храме, где Серафим взял в руку свою горящий уголь с алтаря всеплодий; но в действительности, поскольку иудейское богослужение «образу и стени служит небесных» (ср.: Евр. 8, 5), должно разуметь какой–то пренебесный алтарь, то есть место очищения душ, откуда освящаемым Силам посылается очистительный огнь. Таковым огнем горело сердце у Клеопы и Симона, когда Господь отверзал им Писания (см.: Лк. 24, 32). Таковым огнем согревается сердце у тех, которые «горят духом» (ср.: Деян. 18, 25). Таковой огонь приял Иеремия, почему и сказал: «И бысть огнь» во утробе моей, «и разслабех отвсюду» (ср.: Иер. 20, 9). Выражает же великое уважение и благоговение к алтарю тем, что Серафим не дерзнул прикоснуться собственной своей рукой, но употребил клещи, как бы некоторое посредство. Посему под горящим углем будем разуметь истинное Слово, которое, разжигая и обличая, очищает ложь в тех, к кому будет принесено действенной силой, ибо под рукой Серафима должно разуметь деятельность, готовую подавать блага.

(7) «И рече: се, прикоснуся сие устнам твоим, и отымет беззакония твоя и грехи твоя очистит».

Должно думать, что сие сказано не одному Исаии, но всем, к кому прикасается разжженное и истинное Слово, истребляющее совершаемое не по Божию закону и очищающее от дел греховных. Примем и мы пришествие Божия Слова, чтобы Оно, как бы восседая на устах наших и не давая никакого места лжи, очистило устне наши и отъяло грехи наши! И нимало не странно, что горящий угль толкуется об естестве Слова, по свидетельству псалма, в котором говорится: «Разжжено слово Твое зело, и раб Твой возлюби е» (Пс. 118, 140).

«И слышах глас Господа глаголюща: кого послю, и кто пойдет к людем сим? И рекох: се, аз есмь, посли мя». Достойно исследования, почему посылаемый Моисей отказывается и много усиливается отречься от посольства, а Исаия предает себя с такой готовностью? Моисею не предлагается вопрос: «кого послю?» Но он самолично приемлет повеление. Сказано: «и ныне гряди, да послю тя к фараону» в Египет, «и изведеши люди Моя, сыны Израилевы из земли Египетския» (Исх. 3, 10). Но Исаия сам себя предлагает, когда слово неопределенно требует служителя для посольства. что скажем на сие? В расположениях у святых нет противоречия, когда они в рассуждении одного и того же дела оказываются между собой и противными. Но поскольку Моисей знал назначение, для которого посылают его, то и медлил, представляя себе непреклонность сердца фараонова, а также непокорность народа и трудность управлять им. Он имел уже опыт неблагодарности иудеев, потому что и облагодетельствованные заставили его бежать. Почему, не терпя их злонравия, удалился на безмолвие в пустыню, под видом пастырства, избегая молвы городов и многолюдства. Поэтому говорит: «кто есмь аз, яко да пойду к фараону, и яко да изведу люди от земли Египетския?» (ср.: Исх. 3, 11). Ибо и фараон не без великих озлоблений отошлет народ, и народ не таков, чтобы легко было управить им, но всегда идет вопреки имеющим попечение об его спасении. Сию мысль показывает в Моисее и последующее. Ибо когда, по слитии тельца, Бог, даруя благодать служителю Своему, вместо прощения греха народу, напоследок сказал: «иди и возведи люди сия» (ср.: Исх. 32, 34), «и послю Ангела Моего пред лицем твоим» (ср.: Исх. 33, 2), что говорит на сие Моисей? Молюся, Господи, «аще Сам Ты не идеши с нами, да не изведеши» нас «отсюду» (ср.: Исх. 33, 15). Какая же мысль у Моисея? Та, что народ грешен и ему нужен Отпущающий грехи; а сие Ангелам невозможно. Ангелы хотя наказывают грешников, но не могут прощать грехов. Посему просит, чтобы пришел Сам Бог, и теперь говорит то же, что и прежде: «избери могуща иного, егоже послеши» (Исх. 4, 13), то есть да приидет истинный Законоположник, всемощный Спаситель, один имеющий «власть отпущати грехи» (ср.: Мк. 2, 10). Но поскольку не пришла еще полнота времен и человечество надлежало обучать посредством образов, то не услышано прошение Пророка. А Исаия, по оставлении грехов его, когда сказал: «посреде людий нечистыя устне имущих аз живу», тогда услышал: «кто пойдет к людем сим?» Рассуждая, что для подобного благодеяния и им требуется посылаемый, в избытке радости предлагает в служение себя, чтобы и им оставлены были грехи, и говорит: «се, аз есмь, посли мя». Так благословны и Моисеево отречение, и Исаиино усердие. Впрочем, безопасен ответ святого, как воспользовавшегося уже очищением посредством горящих углей, ибо вопросившему Господу: «кого послю, и кто пойдет?» — на слово «послю» отвечает: «се, аз есмь», а на слова: «кто пойдет?» — не сказал: «Аз пойду». Он знал, что для действования нужно иметь содейственником Бога; посему что было в его произволении, то предложил, а что требовало Совершающего, о том умолчал. А как слышит он глас Господень, о том многократно было говорено, а именно во владычественном души удостаиваемого такой благодати, неизреченной некоторой силой, воображается Божие слово; тогда как Божия сила издает глас в достойных не чрез телесный слух, но в самом владычественном души у очищенных напечатлевая мысль и, как бы молча, написывая в них понятия, какие у нас до сознания души доводит слух, поражаемый чувственным звуком. Посему Пророк слышал мысленный голос, бывший в сердце, что бывает иногда и во сне. Ибо нам кажется во сне, что слышим, тогда как никто не говорит и в проходы слуха не входит чрез воздух чувственный звук. Так говорит Бог, так слышат святые!

Сказано: «иди и рцы людем сим: слухом услышите, и не уразумеете, и видяще узрите, и не увидите. Одебеле бо сердце людий сих, и ушима своима тяжко слышаша, и очи свои смежиша, да не когда узрят очима и ушима услышат, и сердцем уразумеют и обратятся, и изцелю я». Сии слова, ясно и непререкаемо относя ко временам пришествия Господня, повторил блаженный Павел, беседуя, в Деяниях, с римскими иудеями: «добре Дух Святый глагола Исаием пророком ко отцем нашим, глаголя: иди и рцы к людем сим», и прочая (ср.: Деян. 28, 25–26). И сии слова особенно доказывают, что Пророк говорил по внушению свыше, ибо народ слышал слово Иисусово, и не разумел, и, видя бывшие от Него чудеса, не увидел. Ибо то, что слова указывали на будущее время, дает разуметь, что и содержание пророчества имело отношение ко временам последующим. И в этом открывается правдивость суда Божия. Ибо когда Исаия сказал: «нечисты устне» имею и о народе присовокупил: «посреде людий нечистыя устне имущих живу», тогда ему даны благодать прощения и очищение чрез одного из Серафимов, а народу не даны, потому что несходные расположения имели Пророк и народ. Пророк видел Господа Саваофа «седяща на престоле» и веровал тому, что видел; а народ, видя пришедшего Господа, не уверовал. Пророк, слыша Серафимов, разумел их славословие; а народ, слушая слова Спасителя, не принимал их. Умилившееся сердце Пророка сознало собственный свой грех, почему и сказал он: «О, окаянный аз, яко умилихся», а их сердце «одебеле» так, что не имели они никакого понятия о том, в чем согрешили, и не приступили к Могущему отпустить им грехи. Посему Пророк очищен, а они оставлены во грехах, как и Господь сказал им: «яко умрете во гресех ваших» (Ин. 8, 24).