Сценарист (СИ) - Син Айкава

— И что же… ты выбрал? — с ярко выраженной паузой спросил подросток.

Мужчина тяжело вздохнул и посмотрел собеседнику в глаза. В этот же момент Син всё понял. Ответ ему был не нужен — он уже знает его.

— Я согласился, — озвучил очевидное Тодд.

Подросток почувствовал, как плечи тяжело опустились, словно на них легла невидимая ноша. Его взгляд стал грустным, словно внутри него что-то разбивалось. Зубы немного сжались от злости и гнева, но он сдержал свои эмоции. Глаза его, что несколько минут назад испускали яркое свечение оптимизма, стали тусклыми, словно в них пропал огонек.

— И что мы будем с этим делать? — поникшим голосом поинтересовался парень.

— Будем сражаться, — без промедлений ответил Дженсен, после чего подошёл к спортивной сумке, открыл её и начал доставать оттуда оружие, которое, как оказалось, он всё это время носил с собой. — Только ты и я. Первая и последняя наша схватка. Победитель продолжает жить, а проигравший — умирает. Всё довольно-таки примитивно и стандартно.

— И отказаться я от этого не могу, верно?

— Если попытаешься убежать, я просто застрелю тебя в спину. Поэтому, парень, если ты хочешь жить, тебе придётся сразиться со мной, — объяснил он, взяв два пистолета в свои руки, убрав до этого ножи в карманы.

Дженсен был спокоен и решителен, словно каждый жест его говорил о давно намеченной подготовке. Он проверил каждый пистолет, убедился в их готовности к использованию. Спокойствие в его движениях было поразительным, словно он знал, что происходит, и каждая его действие было продумано заранее.

Он быстро перебрал своё вооружение, убедившись, что всё находится на месте. Затем медленно, но с уверенностью, осмотрел местность вокруг, как будто искал что-то, что могло бы ему помочь или служить преимуществом в этой схватке.

Очевидно, он был опытным бойцом, подготовленным ко всему. Несмотря на серьезность ситуации, у него не было следа паники или беспокойства. Он оставался спокойным и контролировал свои эмоции, словно знал, что в этот момент они могут стоить ему всего.

Наконец, когда все приготовления были завершены, бывший солдат повернулся лицом к Сину и сделал несколько шагов в сторону. Всё выглядело так, будто бы они оба готовились к стандартной дуэли, что была родом из Дикого Запада.

— Пусть наша схватка станет для тебя закреплением всего того, что ты успел понять за прошедший день, Син, — говорил он, смотря в грустные глаза подростка. — Только от тебя зависит, умрёшь ли ты сегодня. Я же… просто постараюсь выполнить свою работу.

— Вот же ты мудак, Дженсен.

— В этой жизни по-другому нельзя, малыш, — ухмыльнулся мужчина и приготовился нападать. — Только сильным можно жить в этом мире. У слабых же одна судьба — смерть от руки сильного. Кем же являешься ты, Син?

Парень стоял на месте, его фигура словно сжалась под невидимым бременем. Взгляд его был наполнен грустью и безысходностью, словно он осознавал трагичность обстоятельств, из которых нет выхода. Он стоял неподвижно, словно предвкушая неизбежность ужасающего исхода этой схватки.

— Покажи мне, на что ты способен, Син!

— Покажи мне, что для тебя значат «жизнь» и «смерть»!

Глава 54. Цена свободы.

— Покажи мне, что значат для тебя «жизнь» и «смерть»! — с самодовольной ухмылкой на лице прокричал Дженсен, приготовившись к поистине интересному и сложному сражению.

Син ответил молчанием и опущенным мрачным взглядом. Его дыхание стало постепенно выравниваться, а пульс с каждой секундой приходил в норму. Шок прошёл, уступив место негативным и не очень приятным ощущениям и эмоциям, которые было не так-то просто держать в узде. Если быть более точным, то Айкава в данный момент времени хотел накинуться на мужчину и избить его до такой степени, что тот сам себя не узнал, но что-то внутри мешало ему сделать это. Быть может, это была привязанность, а, может, и слабость, что до сих пор мучала его тело.

— Почему? — почти шёпотом спросил подросток.

— Ты о чём? — не совсем понимал Дженсен. — Я уже сказал тебе, что мне поступил заказ на твою смерть, и я должен выполнить его, чтобы продолжить жить дальше в прежнем темпе. Так что же тебя интересует? Что-то не понял? Или же не хочешь принимать неприятную для себя правду?

— Почему ты не сделал этого раньше? — дополнил свой вопрос Син. — Ты мог сделать это в любой момент прошедшего месяца, когда я был слабым и беспомощным. У тебя было всё для этого, и я бы точно не стал рьяно сопротивляться. Но ты поставил меня на ноги, поправил здоровье, так ещё и целый день развлечений организовал. К чему всё это?

— Просто добивать кого-то — не в моём стиле, — отмахнулся мужчина. — Это ни капельки не интересно. Теряется весь азарт, понимаешь? — улыбнулся он. — В какой-то степени я живу не только благодаря наёмничеству, но и благодаря сражениям. Когда ты ставишь свою жизнь на кон, ты действительно понимаешь, какова её ценность. Никогда не задумывался об этом?

— Определяешь ценность жизни только тогда, когда ставишь её на кон? — переспросил Айкава. — Хороший метод, да только результат может быть таким, что ты всё осознаешь лишь перед тем, как лишишься этой самой жизни. Тебя устраивает такой расклад?

— Если бы я не мог её лишиться, в сражениях не было бы никакого интереса.

— Звучит вполне логично, — согласился Син и слегка поник.

Ночное небо всё больше и больше закрывалось серыми облаками. Вероятно, тот день был последним тёплым днём, после которого начнётся настоящая зима вместо со всеми вытекающими в виде мороза, снега и прочих развлечений, что характерны для этого времени года.

Настроение парнишки было ни к чёрту. Только он подумал, что обрёл поистине хорошего друга и настоящего товарища, как тот без каких-либо видимых сожалений решил предать его, отказавшись от всего того, что возникло между ними за то время, что они провели вместе. Это сильно било по душевному состоянию Сина, что также неслабо отразилось на его самочувствии. Его взгляд всё ещё был опущен на землю, а разум был занят многочисленными размышлениями о том, что ему стоило делать.

— Долго будешь стоять на месте и рассматривать песок? — увидел слабость Сина Дженсен и решил озвучить её. — Я понимаю, что у тебя времени много, но моё время довольно-таки дорогое. Думаю, за моими услугами уже выстроилась неплохая такая очередь, а после того, как я закончу с тобой, людей, желающих обратиться ко мне, станет намного больше. К слову, твоя смерть отлично украсит моё портфолио. Ты же не против такого, да?

Тодд старательно давил на Айкаву, пытаясь сломить его, но тот по неизвестным причинам всё ещё держался, всеми силами стараясь удержаться от отчаяния, что медленно пожирало его душу. Он не понимал, почему Дженсен так с ним поступает, и он считал, что у того должна быть более веская причина делать это, чем та, которую он называет основной. Подросток понимал, что мужчина вряд ли откажется от задуманного, и это осознание сильно давило на его плечи, ибо он понимал, к чему ведёт вся эта ситуация.

Либо он, либо Дженсен. Другого исхода быть не может.

— Так и будешь стоять и молчать? — никак не унимался бывший солдат. — Я надеялся, что «величайший злодей» окажет мне достойное сопротивление перед своей кончиной.

— Я просто понимаю, что сильно расслабился, Дженсен, — произнёс, наконец, Айкава, почесав шею. — Раньше я старался не доверять другим людям, и это вполне устраивало меня, ведь так я избавлялся от возможных проблем. Но… для тебя я решил сделать исключение. Доверился тебе, рассказал всё о себе и делился своей болью, а ты… решил предать меня. Вероятно, я допустил огромную ошибку, когда решил быть самим собой. Пожалуй, за это действительно можно наказать смертью, — пожал плечами он и повернулся к собеседнику спиной, после чего развёл руки в стороны.

— И что это значит?

— А ты не понимаешь? — грустно ухмыльнулся подросток. — Делай то, что должен. Я сильно ошибся, доверившись другому человеку, и за это я должен получить заслуженное наказание. Будь добр, — произнёс он и показал рукой на свой затылок, — стреляй сразу сюда. Ну, чтобы не мучился. Я не очень-то люблю боль, если ты меня понимаешь.