Река меж зеленых холмов - Евгений Валерьевич Лотош
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Спасибо, госпожа Цукка, я запомню, – кивнула капитан. – Прощай.
Она кивнула и вышла из столовой. Хлопнула входная дверь. Тут же по коридору прозвучали торопливые шаги, и в комнату вошел давешний техник, нагруженный чемоданчиком с инструментами, какими-то пакетами, свертками и электродрелью с огромным, в полсажени длиной, сверлом.
– Ну, вот и все, – жизнерадостно заявил он. – Тарелка стоит, осталось кабели в комнату с улицы пробросить. Где дырку бурить, госпожа? Есть пожелания?
– Дырку? – озадаченно посмотрела на него Цукка. – Ах, да. Да неважно, лишь бы проводку не задеть.
– С проводкой проблемы не возникнет, – пробурчал техник. Он с грохотом свалил свое снаряжение на пол, вытащил из чемоданчика детектор и принялся водить им по стене возле оконной рамы. – Ну, где-то здесь, похоже…
Пять минут спустя дырка на улицу оказалась просверленной (с чудовищным ревом), изолирующая муфта – установлена (почти бесшумно), а кабели антенны и питания – пропихнуты через нее внутрь, оконцованы и вставлены в гнезда на коммуникаторе (с шипением сквозь зубы неразборчивых междометий). Техник потыкал клавиши на устройстве, поизучал графики в дисплее и довольно прицокнул языком.
– Шесть спутников как на ладони, – довольно сказал он. – Связь железная. Вот и все дела. Кстати, госпожа Цукка, а что такое «кавитонный реактор»?
– А? – та удивленно посмотрела на него.
– Ну, ты спросила, не нужен ли для коммуникатора кавитонный реактор. Что-то я о таких не слышал.
– О, ничего особенного, – беспечно ответила Цукка. – Из какого-то то ли романа, то ли фильма. Фантастического, чекашного. Источник энергии, основанный на явлении «кипения вакуума». Есть теория, что в вакууме все время рождаются и тут же аннигилируют пары противоположно заряженных частиц. И другая – что пространство на шкале в районе в минус тридцать третьей миллиметра распадается на изолированные пузырьки. В сочетании эти два явления можно использовать для разделения родившихся частиц до их аннигиляции. Выходная мощность пропорциональна кубу диаметра рабочего пространства. Но с увеличением объема КПД постепенно падает и возрастает риск катастрофического резонанса. И это промышленная технология, для бытовых устройств обычно используются аккумуляторы Бойского, использующие для сбора энергии не рабочий объем целиком, а фрактальные пространственные структуры дробной мерности, так называемую «паутину». КПД гораздо выше, и для работы не требуется сверхчистого вакуума, хотя максимальная мощность невысока.
– Виден физик-астроном! – ухмыльнулся техник. – Ты, госпожа, сама-то сценарии для фильмов не пишешь?
– Вот еще! – гордо фыркнула Цукка. – И на статьи-то времени не остается.
– А жаль. Задолбало смотреть красочную лажу, которую сегодня за НФ выдают. Ну, всего хорошего, госпожа Цукка, если что случится с нашей железкой – звони, отремонтируем и настроим.
Он ухватил в охапку свое снаряжение и вышел. Цукка последовала за ним и помогла выбраться через входную дверь, а потом открыла дверь фургона. Водитель, заснувший за рулем, недовольно заворочался, протирая глаза. Фургон уехал, и возле отеля снова воцарилась почти по-летнему жаркая тишина. Цукка устало потерла лоб тыльной стороной ладони и поплелась в дом.
«Саматта, контакт. Цукка в канала. Мати, ты не занят?»
«Саматта в канале. Привет, Цу. Что у тебя там творится – опять нас кто-то штурмует? Почему Фи желтый статус выдавала?»
«Ох, Мати… Ты можешь появиться? Ты мне очень нужен. Или давай я к тебе».
«Лучше я к тебе. Здесь я в лагере в своей палатке типа дрыхну, не поймет народ твоего появления из ниоткуда. Сейчас, проекцию переведу в автономный режим…»
Несколько секунд спустя Саматта в полевой камуфляжной форме сконденсировался в воздухе посреди столовой и мягко опустился на пол. Цукка прижалась к его широкой груди и шмыгнула носом.
– Ну-ну, девочка моя, – успокаивающе сказал он. – Что случилось? Кто тебя обидел?
– Я дура, – сердито сказала Цукка. – Прибить меня мало. СОБ своих людей для охраны прислала, а я… я сорвалась. Устала я, Мати, а тут они толпой – и остаться собираются. Ну, я и спустила на них Фи.
– Все верно, – согласился Саматта, поглаживая ее по волосам. – А как еще с собами? Они по-хорошему не понимают.
– Мати, они девианты. Все четверо. Старшая – наивная девочка лет двадцати. Капитан. Страшно гордая своим званием и положением, твердо намеренная выполнить полученные приказы и даже геройски погибнуть по ходу дела, если понадобится. А Фи ее по эффектору зацепила, да так, что она чуть не загнулась прямо здесь.
– Ну, случается, – Саматта пожал плечами. – Жива же, не померла. Или ты от трупов уже успела избавиться?
– Мати, я наслаждалась тем, что делаю, понимаешь? – глухо сказала Цукка, упираясь носом в его камуфляжную куртку. – Наслаждалась своей властью. Сознанием, что могу вот так взять и сломать их всех через колено. И генерала СОБ, и эту девочку – всех, кто посмеет мне перечить. Мати, что со мной? Я же не такая, я же терпеть не могу с людьми ссориться! Неужели я так изменилась из-за того, что стала Демиургом? Мне страшно, Мати…
– У, как все запущенно… – пробормотал Саматта, крепко прижимая ее к себе. – Цу, власть над людьми – страшная штука, особенно власть абсолютная, над жизнью и смертью. По себе знаю. Когда осознаешь, что можешь человека под пули сунуть, а можешь и тылы оставить прикрывать, особое ощущение возникает. Тяжкое ощущение. Захватывающее. Многие ему поддаются, Цу, в скотов превращаются, и чем дольше ты властью обладаешь, тем оно слаще и привычнее. Ты не переживай, твоя новая сущность здесь ни при чем. Простое, понятное, чисто человеческое чувство безнаказанности и вседозволенности. Но ты ведь у меня не только красавица, Цу, но и умница, ты все сама поняла и осознала. Ты ведь больше так не поступишь, верно?
– Нет, Мати, не поступлю, – Цукка снова шмыгнула. – Один раз усталости поддалась… Да нет, вру. Какая усталость, я же не устаю больше. Сплошная имитация. Больше так никогда не сделаю.
– Вот и ладушки, – весело сказал Саматта. – Ничего, расслабься. Глазки горящие, надеюсь, ты им не показывала?
– Нет. Я не Яна, выкрутиться бы не сумела. Как там, кстати, та тарсачка? Яни, кажется, до сих пор в прострации, что так прокололась, упорно не желает ничего рассказывать.
– Да не так уж и прокололась. Подумаешь, глазами посверкала. По-моему, она слишком сильно переживает. Все в конечном итоге к лучшему. И у нее, и у тебя. Цу, раз уж мы здесь вдвоем и никто у нас под ногами не мешается, не хочешь мне спинку
