О чем поет твое сердце? (СИ) - Лакина Ирина

Утро ворвалось в дом белым холодным светом. Этот свет проникал в сознание сквозь закрытые веки, рисуя перед глазами солнечных зайчиков. Тая зажмурилась, прикрывшись рукой, чтобы прогнать их из своего чудесного сна, но вместо этого разбудила саму себя нечаянным прикосновением.

Макса не было. На подушке лежал лист бумаги. Девушка взяла послание в руки и прочитала его:

«Доброе утро! Поехал за вазами, ибо в доме обнаружился их катастрофический дефицит. Большую часть розария утрамбовал в ванной, часть распределил по банкам-склянкам-кастрюлям, но их все равно еще целая куча. Осторожнее в коридоре – не уколись. Вчера не поговорили насчет Антона – я пока не готов вести с ним светские беседы, прости. И тебе не советую, но дело твое. Истерик и припадков ревности со своей стороны обещаю не устраивать, если ты все же решишь с ним поговорить. До обеда у меня дела. Люблю.  М.».

Тая не знала, как реагировать на это письмо. Одна его часть вызывала счастливую улыбку, а другая заставляла хмурить брови. Наверное, она все-таки лезет не в свое дело. Или просто еще не время?

На прикроватной тумбе зазвонил телефон. Тая рукой нащупала его и поднесла к уху.

– Я слушаю.

– Привет, звезда передовиц! – Бодро отчеканила Арина.

– Привет, - Тая сонно улыбнулась. – Ты видела газеты?

– О, их весь город видел. Вчера была встреча однокурсников. Так все разговоры только о тебе. Новости вышли весьма кстати, как раз, чтобы заткнуть рты нашим милым подружкам.

Тая скривилась в ухмылке. Ни одна душа даже не подумала пригласить ее на встречу. Для них она по-прежнему оставалась белой вороной, случайно залетевшей в лучший ВУЗ города.

– А кто тебя пригласил? – полюбопытствовала она.

– А меня никто не приглашал, я случайно встретила вечером в торговом центре Полину – она и сказала. Никто не знал, что я в городе. Мы оттуда и направились к месту проведения банкета.

– Ясно, - выдохнула Тая.

– Ты же не думаешь, что я знала, и не сказала тебе?

– Не важно. Даже если бы ты и сказала – я все равно бы не поехала.

– Так тебя можно поздравить? Это не газетная утка? – Подруга поспешила перевести разговор с неприятной темы.

– Ты по поводу предложения руки и сердца? Нет, не утка, и даже не селезень.  Он действительно это сделал.

Приятные, и даже где-то лестные воспоминания всколыхнули сердце девушки. Тая машинально закусила губу и хитро сощурила глаза.

– Вот это по-нашему!  - Арина оглушила ее своим восторженным криком. – Чур, я свидетельница!

– Ты издеваешься? – Тая рассмеялась. – У меня разве есть еще подруги, кроме тебя? Судя по всему, на свадьбе ты будешь единственной гостьей с моей стороны. Скромно, зато бюджетно. И почетно, кстати!

– О, Боже! – Воскликнула вдруг девушка. – Мне уже пора заказывать платье!

– Угомонись, божье наказание! – по-доброму пошутила Тая, – мы еще даже с датой не определились. Хотя Макс заявил, что не собирается с этим тянуть. Он настроен решительно.

– Удивительно. Обычно мужика и арканом в ЗАГС не затащить, а тут сам, да еще и побыстрее рвется. Чудеса на виражах.

– Наверное, влюбился, - промурлыкала девушка, с удовольствием вслушиваясь в звучание этих слов.

– А что с твоим шеф-поваром? Полиция нашла его?

Голос Арины изменился, в нем просквозили металлические нотки.

– Судя по тому, что вчера он звонил мне и просил о встрече – нет.

– Что? Он тебе звонил? Ну и дела! Наглец! Ты же не собираешься с ним встречаться?

Тая хотела ответить, что именно это она и собирается сделать, но в дверь позвонили. Девушка бросила быстрый взгляд на часы – стрелки показывали десять утра.

«Пунктуальность – вежливость королей», - всплыла в памяти известная поговорка, – «и мстительных бывших шуринов».

– Извини, в дверь звонят, - она вскочила с кровати и накинула на себя шелковый халат. – Потом еще поговорим.

Арина что-то еще прокричала в трубку на тему «если ты его простишь – будешь полной дурой», но Тая нажала отбой.

Она аккуратно прошмыгнула меж лежащих на полу коридора стеблей роз и подошла к двери.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Кто там?

– Это я, - раздался знакомый голос, из-за которого у нее почему-то начали поджиматься пальцы на ногах – словно он был тем самым «ужасом, летящим на крыльях ночи».

Дрожащими пальцами она отодвинула цепочку и повернула замок.

– Входи, - девушка понуро опустила голову,  опасаясь встретиться с его глазами.

Мужчина робко прошел мимо нее, оставив после себя след крепких духов. Запах был резкий и даже немного горький. Тая невольно потерла нос, желая избавиться от него.

– Макс решил открыть цветочный ларек? – Антон попробовал пошутить, но вышло вяло и совсем не смешно.

– Нет.  – Односложно ответила девушка, так и не решаясь смотреть ему в лицо. – Зачем ты позвонил мне?

Она вдруг подняла на него глаза и пронзила разочарованным взглядом. Антон втянул голову в плечи и стыдливо опустил взгляд, не произнося ни слова.

– Он рассказал тебе? – Наконец, подал голос мужчина.

– Да.

– Боль в моем сердце до сих пор не утихает. Если бы он был с ней рядом, если бы отказался от того ничего не стоящего тура накануне родов, если бы та полоумная фанатка не пробралась в его гримерку…. Если бы…, - Антон схватился руками за голову и заплакал, а затем рухнул на колени. – Я не могу простить ему, не могу. Я ненавижу его! – мужчина поднял на нее влажные глаза.

– Что за полоумная фанатка? Ты знаешь ее?

– Конечно, знаю. Она свихнулась, помешалась на нем, собрала вокруг себя с десяток таких же идиоток, и преследует Макса повсюду. Она не раз угрожала Наташе, писала, звонила ей, караулила ее у подъезда. Мы даже писали на нее заявление в полицию, но ей удалось избежать уголовного наказания – психиатрическая экспертиза признала девушку невменяемой, она несколько раз лечилась в психушках, но все без толку.  В конце концов, она сделала это – довела мою сестру и нерожденного племянника до смерти. Она убийца!

Последние слова Антон воскликнул с лихорадочной горячностью, скорчившись от боли на полу ее прихожей.

– Но разве Макс хотел этого? – Сердце девушки дрогнуло, и она опустилась рядом с ним на колени. – Разве он виноват? Почему ты наказываешь его? Почему ты хранишь в своем сердце эту злобу?

– Потому что он соучастник! – Антон утер рукавом мокрый нос и ненавидящим взглядом уставился в одну точку на стене. – Он допустил это! Он не помешал!

– А где был ты? Почему ты позволил ей сесть за руль? Почему тебя не было рядом? – В груди у Таи вдруг проснулся вулкан.

Несправедливость, которую совершал этот человек по отношению к ее любимому, возможно, и имела под собой причину, но ее жутко разозлил тот факт, что Антон утонул в своем горе и даже не собирался выбираться из этого омута, как последний эгоист, с наслаждением барахтаясь в каком-то мазохистском болоте. А ведь прошло уже столько лет! Его самого впору было отправлять к мозгоправам.

– Что? – Антон с недоумением посмотрел на нее, словно она сморозила какую-то несусветную глупость.

– Где был ваш отец?  - Продолжила свое наступление Тая, гневно сверкая глазами. – Или вы решили, что раз выдали девушку замуж – в вашей заботе она больше не нуждается? Сбагрили и чао-какао, пусть один муж несет за все ответственность, так?

– К чему ты клонишь? – Огрызнулся Антон.

– А к тому! – Тая встала и грозно нависла над ним,– Разве не вы с отцом должны были позаботиться о своей беременной сестре в отсутствии мужа? Разве в нормальной семье не так принято? Как можно было оставить в одиночестве женщину накануне родов, когда ее преследовала психованная фанатка? А теперь отвечай – где вы были в тот вечер? Почему никого из родных не оказалось с ней рядом?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Антон закрыл лицо руками и бормотал что-то бессвязное, мотая головой так сильно, словно пытался отвинтить ее от шеи. Он был настолько жалок, что девушка невольно смягчилась и смотрела на него уже без злости. Этот человек потерялся в лабиринтах жуткой боли и просто нашел виноватого, заполняя пустоту в своем сердце изощренной местью. Это так удобно – спрятаться от чувства вины в интригах против надуманного противника, погрузиться с головой в планы отмщения, найти в этом смысл жизни, подменяя эйфорией от удачно реализованных гнусностей настоящее человеческое счастье.