Есть время жить - Игорь Негатин

— Да, передайте отцу, что наша договорённость будет в силе, если ваши отморозки не будут беспредельничать в посёлке. Грабить вы, конечно будете, куда денетесь, но без убийств, насилия и захвата пленных. Если такое случится, не обессудьте, завалим по беспределу сразу, — смотри ты, а Линас вылитый папашка, вон как глазки блеснули.

— Договоренность касается только вашего окружения, если не ошибаюсь, — его голосом можно гвозди забивать.

— Да, но разговор был, что ваши будут грабить. Про насилие, убийства и прочее разговора не было. Давайте уж без казуистики обойдёмся.

— Я передам отцу вашу просьбу…

— Да это не просьба, это констатация факта. Просто информация о нашем договоре быстро станет известна всем жителям посёлка, что, естественно, вызовет отрицательную реакцию. Пока будете только грабить, люди будут молчать и тихо нас ненавидеть, но если кто-то из них погибнет или, ещё хуже, будет изнасилован, то нам в отместку могут и красного петуха пустить, и в спину шмальнуть. Так как это будет реакцией на ваши действия, то мы, расценивая как провокацию с вашей стороны, примем соответствующие меры.

Линас кивнул и направился к своему джипу. Вот ведь лось, какой мародёр получился бы! На его плечах можно сразу бочку солярки принести и, скорее всего, он даже не запыхается. Здоровый, чертяка!

Где-то в отдалении послышались какие-то вопли. Ну правильно, бандиты приехали на трёх машинах, значит, две где-то хабар собирают. Ладно, чёрт с ними, потом разберёмся.

Роберт. 7 апреля, день

— Вы, Роберт, вместе со своей компанией поступаете как закоренелые индивидуалисты! Этого в нашей ситуации нельзя допускать, ни в коем случае! — мужик размахивал руками, как мельница крыльями. Мне показалось, что ещё немного — и этот здоровяк взлетит, как Винни Пух на шариках. Козёл, блин. Смотри ты, никак не успокоится. Соседушка припёрся к нам в окружении каких-то склочных перигидрольных баб и теперь, стоя за забором, брызгал слюной и кипел негодованием. За ворота зайти он всё же не решался. Бабы, выглядывая из-за его спины, изображали возмущённую общественность, что-то вроде подтанцовки на эстраде. Главное — быстро-то как! Интересно, кто стуканул? Вполне могли и сами бандиты, чтобы нас лбами столкнуть. Правильно — разделяй и властвуй. Ну, ну, посмотрим.

— Вы должны были придти к нам и всё честно рассказать, чтобы мы все решили, как вам поступать в этой ситуации! — смотри ты мне, уже за сетку забора схватился. — Сейчас вы подставили под удар всех, живущих в этом посёлке, обезопасив только несколько семей, которые пошли у вас на поводу! Мы боролись за независимость и свободу не для того, чтобы кормить бандитов! Вы должны были бороться! Официально заявляю, что как только сюда доберутся представители властей, вы будете отвечать за преступный сговор с бандитами, а также за рукоприкладство в отношении некоторых уважаемых членов нашего посёлка!

Ну трындец! Вот уж точно бы не подумал, что такие идиоты смогли выжить, хотя… Знаю я эту породу крыс. Спецподразделение «Вязаные береты»[71], мать их так!

— Вот как… представители властей, говоришь, — я закурил и, прищурившись, посмотрел на них. — А скажи мне, Йонас, тебя государство что, обувало, одевало и кормило? Эти государственные шлюхи душили народ налогами, охрененными платежами за бытовые услуги и платили нищенские пенсии старикам, чтобы набить свои карманы! Свои карманы, а не твои! Чего же ты, сучонок, с государством не воевал, не протестовал? Они ведь грабили народ больше, чем бандиты, к тому же прикрываясь законами, которые сами же и писали, причём меняли их каждый месяц. Мало, осьминога тебе в задницу? Так ты вспомни, как посылали наших парней рисковать своими жизнями в горячие точки, чтобы прогнуться под Америку, Евросоюз и прочих. Они ведь не Родину защищали, были обычной разменной монетой в играх политиков, чтобы на крови солдат получить кредиты и опять их своровать. Может, ты видел бедного чиновника, плачущего от кризиса? Если они и рыдали, то от того, что воровать стало труднее, просто красть уже нечего! А сейчас ты приходишь ко мне, чтобы поставить в вину, что не хочу воевать с бандосами. Да, правозащитник ты наш, не хочу! У меня с ними нейтралитет, и героя, хрен знает во имя чего, изображать не собираюсь. Полезут ко мне — буду воевать, как умею, и убью, сколько успею. А за ваши дешёвые душонки даже гроша ломаного не дам. Иди у государства своего долбаного защиты проси! Как ты там на собрании орал, — каждый за себя? Вот и хлебай, эти убеждения полной ложкой, мешать не буду. Стоять! Я еще не закончил! Ты хочешь, чтобы я защищал посёлок от зомби и бандитов? А что ты мне дашь взамен? Обеспечишь едой, патронами, бензином? Нет, ты же хочешь примазаться к спокойной жизни, даже пальцем для этого не пошевелив. Хер! Запомни, чудак с физическим именем — бесплатно даже неприятности не бывают. Надо было раньше думать, когда ты на митингах глотку драл и голосовал на выборах за партии уродов, ворующих у народа последний кусок хлеба. За те самые партии, которые обрекли на голодную смерть стариков пенсионеров. Когда предлагали общую охрану организовывать, ты морду кривил, боялся, что кормить придется, а сейчас — пшёл отсюда, пока я тебя не пристрелил к бениной мамаше!

— Ты чего так разошёлся, Робби? — сбоку подошёл Айвар и протянул мне сигарету. — Нашёл перед кем оправдываться.

— Достал он меня, — я прикурил и продолжил: — Люди как будто до сих пор в мирное время живут, ей-Богу! До них не доходит, что произошло? Прав Сашка — надо заканчивать делить людей на солдат, ментов, бандитов и чиновников с работягами. Прошлого мира уже нет. Каждый из нас может забыть, кем он был в прошлом — большим начальником или дворником. Жизнь начинается заново, сколько бы той жизни ни осталось — один день или неделя. Есть слабые и сильные. Он бы ещё про мораль начал песни петь, я бы точно не выдержал и пристрелил его к чёртовой матери!

— А чем тебе мораль-то не угодила?

— В задницу пусть себе её засунет! Мораль сейчас простая — если не нравится поведение другого, убей и живи дальше. Не можешь убить — не лезь!

— Тю-ю, Робби, пойдём чайку попьём, с ромашкой, а? Это у тебя нервишки перед завтрашним днём играют, — он приобнял меня за плечи. — Ты это, главное, не бери в голову, экий ты у нас взрывной стал, от тебя мата лет десять не слышал! Хочешь, чуток коньяку плесну, исключительно в медицинских целях?

— Да, нервы ни к чёрту, согласен, — я отбросил окурок. — Ладно, идём чаю сделаем.

Роберт. 7 апреля, вечер

— Нормально, — я рванул из кобуры пистолет и прицелился, — работать можно.

Николай принес пошитые его женой кожаные наручи для всех, и теперь мы их примеряли, пробовали, насколько удобно с ними держать оружие и менять магазины. Конечно, зажимает немного руки, но ничего — расстояния там небольшие, альфу[72] с 25 метров выцеливать не придется.

Оружие мы распределили просто. Я беру Сайгу и Глок-17, Айвар, — AR-15, Глок-21 и дробовик Бенелли; мужик он крупный, есть куда повесить. Альгис — АК-74 м, CZ83 и дробовик Germanica. Аста — Глок-17 и АКС-74у. Гранаты взяли Айвар и я. Хуже было с жилетами, точнее — с их отсутствием у Асты и Альгиса. Им запасные магазины придётся класть в карманы, а это дополнительное время на перезарядку. Конечно, первая пара у них соединена каплерами, но запасные — раздельно, спаренные в карман не помещаются. На 5,45 у нас всего семь магазинов. Значит, Альгису два магазина, Асте пять.

Берём два небольших рюкзака, куда мы упаковали аптечки, фомку и деревянные клинья — изобретение нашего умельца. Еще утром заметил, как он пилил. Подошёл посмотреть, оказалось — небольшие деревянные клинья. По его задумке, с их помощью будет можно блокировать двери. Хм, насколько я помню больницы — там все двери вовнутрь открываются, но ладно, возьмём, запас карман не тянет. Не понадобится — выбросим. Две литровых фляги с водой, в плоскую залили бренди. Николай принес в подарок несколько плиток шоколада. Что еще? Проверили батарейки в прицелах и фонариках. На даче нашёлся один налобник — я его давно купил, и вот, пригодился. Потом все дружно завалились в баню. Не сразу, конечно, по очереди. Говорить не хотелось; всё, что надо было сказать — уже сказано, чего лишний раз языком трепать. Посидели немного с чашками душистого чая и разошлись спать — день завтра обещал быть тяжёлым.

Я лежал в темноте, курил и думал. Рядом на подушке спал Лёвка. Ему, наверное, снилась большая куриная грудка — он выпускал когти и тарахтел сквозь сон, как маленький трактор. Прошло две недели с начала эпидемии… Всего четырнадцать дней, а мир изменился так, что изредка мне кажется — играю в компьютерную игру типа S.T.A.L.K.E.R-а. Только что графика покруче и возможности сохраниться не предусмотрено. И еще… Заметил, что жизнь словно замедлилась. Раньше дни мелькали так быстро, что мы считали не днями, а неделями и месяцами, отмечая смену сезонов только характером заказов. Не успевали отбиться от рождественского штурма, а уже наступала пора летних распродаж. А сейчас? Дни тянутся медленно, несмотря на огромное количество дел. Может, это и хорошо, кто знает…