Гробница Анубиса - Фредерик Неваль

Парень обратил умоляющий взгляд на Гиацинта:

— Так мы идем в этот музей? Да или нет? Если да, так уж давайте двинемся наконец!

По существу, речь шла о скромном трехэтажном строении, оборудованном под музей. Посреди четырехугольного двора, между двумя крыльями здания, исполняя роль скульптуры, торчала старинная реставрированная двуручная тележка. Наперекор своей неподдельности и символичности сия достопочтенная утварь почему-то совсем не привлекала внимания туристов.

Скопившись у входа во двор, куда никого не пропускали, толпа посетителей пялилась на вооруженных до зубов людей в униформе, которые худо-бедно пытались сдерживать напор любопытных.

— Это что еще за холера? — завопил Ганс, проталкиваясь сквозь толпу к военным, образовавшим зону безопасности вокруг двуручной тележки.

— Назад! — рявкнул один из них. — Музей закрыт до новых распоряжений.

— А что случилось? — поинтересовался я.

— Этой ночью кто-то расколотил витрину.

Меня пробрал озноб. Я осторожно покосился на Гиацинта.

— Что-нибудь украли? — осведомился он, затаив дыхание.

— Похоже на то.

— А что именно пропало? — не отставал наш «телохранитель».

Вояке не понравился бесцеремонный тон Гиацинта. Казалось, он с трудом сохранял хладнокровие. Не будь наш друг человеком с Запада, можно было бы не сомневаться, что антипатия стража найдет свое выражение в весьма ощутимом пинке. Но коль скоро нельзя пренебрегать теми, от кого исходит основная прибыль страны, ему пришлось проглотить свое раздражение.

— Не знаю, месье, — ответил он вежливо, но было заметно, как его тошнит от учтивости.

Мы попятились, выбрались на свободное место, подальше от этой толчеи.

— Вот невезуха! В этой дыре на пятачке такое небось случается раз в тысячу лет, и надо же, чтобы именно на нашу голову!

Гиацинт разнервничался не на шутку, теперь это было заметно невооруженным глазом.

— Нас опередили, верно? — тихонько обронил Этти.

— Не исключено, должен признать. Мне нужно позвонить Гелиосу. Встретимся в монастыре.

Изрядно приуныв, мы поплелись обратно, но едва успели подойти к монастырскому порогу, как мне навстречу с учтивым поклоном устремился монах:

— Профессор Лафет? Морган Лафет?

— Да.

— Письмо для вас, профессор. Доставили в приемную. Только что.

Он протянул мне сложенный листок, который я тотчас развернул. Просто имя и номер телефона, ничего больше. Я поблагодарил монаха и сунул листок в карман шортов.

— От кого? — встревожился Ганс. — Гелиос?

Покачав головой, я солгал:

— Мадлен. Спрашивает, все ли у нас в порядке.

— А… Передай ей от меня привет.

Этти, наклонясь ко мне, шепнул:

— Амина?

Я кивнул. Когда покидали Александрию, я украдкой послал ей эсэмэску на мобильник.

Опередившего нас Ганса мы догнали в квадратном дворике.

— Нигде ничего забавного, — брюзжал он. — Никакого тебе Рима или Спарты! Во второй раз приезжаю в Египет, и что я здесь видел? Сначала мечеть, теперь монастырь! Жуть берет…

В ответ мой братец пообещал, что мы отсюда не уедем, не дав ему возможности посетить какие-нибудь античные руины, и наш юный друг чуть-чуть взбодрился.

Гиацинт вскоре присоединился к нам и холодно уведомил, что он намерен отправиться к себе и выспаться, да и нам не мешало бы последовать его примеру, пока от патрона не поступили новые указания.

Ганс, ворча, потащился вслед за ним. А мы с Этти, немного выждав, пошли звонить.

На людной улочке, в двух шагах от монастыря, имелась телефонная кабинка. Я достал из кармана записку, что передал мне монах, и набрал номер Амины. Она подняла трубку после первого же звонка:

— Морган? Слава Богу, ты в порядке…

— Откуда ты узнала, что мы здесь?

— У меня свои источники, а ты как думал? Где Этти и Ганс?

— Этти со мной. — (Братец, который, прижавшись щекой к моей щеке, старался расслышать, о чем мы говорим, нахмурил брови.) — Ты-то как, Амина? По-моему, у тебя голос тревожный.

— Морган! Садись на первый же самолет и мотай из Египта! Ты меня слышишь? Как можно скорее уноси ноги!

— Как ты сказала? В конце концов, что происходит?

— У меня мало времени, долгий разговор возбудил бы подозрения, так что слушай хорошенько: я в курсе насчет твоей миссии и этой маски, о которой ты меня расспрашивал. Это не обычные археологические изыскания, тут совсем другое. Вы пешки в игре, которую затеял Гелиос с четырьмя другими коллекционерами, это погоня за сокровищем величайшей ценности, игра, где каждый использует свои лучшие силы и любые средства дозволены. Вы в опасности, Морган. Другие искатели, ваши конкуренты, знают толк в подобных предприятиях, это народ тертый, не дети. Надо бросать их игры и прочь из Египта! Немедленно!

Мы с братцем ошеломленно переглянулись.

— Успокойся, Амина. Я ничего не понимаю. Что это за история, какая игра?

Было слышно, как она тяжело перевела дыхание.

— Гелиос и еще четверо коллекционеров заключили безумное пари: тот, кто первым найдет маску Анубиса, получит право потребовать от каждого из конкурентов любое из сокровищ их коллекций. Что до охотника, который добудет маску, он получит сумму в пятьсот тысяч долларов. Представляешь, на что могут пойти некоторые ради возможности урвать такой куш?

Я выругался. Потом спросил:

— А эти другие — кто они?

— Не знаю. Обещай мне, что вернешься во Францию, Морган!

— Ты забываешь о моем отце. Амина. Пока мы не…

— Так ты еще не знаешь?

У меня перехватило горло.

— Не знаю чего?

— Твоего отца освободили вскоре после отъезда Этти. Он тотчас покинул Индию. — (Теперь Этти в свой черед пробормотал ругательство.) — Я не… Мне пора кончать разговор, Морган. Позвони мне, когда вы доберетесь до аэропорта. Уезжайте из Вади-эль-Натруна, скорее!

— Амина, постой! Амина? — Я повернулся к Этти. — Она бросила трубку. — (Брат, сжимая кулаки, прислонился к перегородке кабины.) — Гиацинт и Гелиос водили нас за нос с самого начала… Почему от нас скрыли, что папа уже на свободе? — Я едва удерживался, чтобы не разнести телефонную трубку на мелкие осколки. — Он мне за это заплатит!

И я прямиком устремился в монастырь, бледный от бешенства. Туристы и монахи, что попадались на пути, благоразумно сторонились, сознавая, что им не выдержать столкновения со стремглав несущимся навстречу стокилограммовым комком напряженных мышц.

— Морган! Подожди! Тут что-то не сходится! — Этти пытался удержать меня за локоть, но я грубым тычком отшвырнул его. — Успокойся, Гиацинт не кажется мне… Морган!