Удачный брак - Кимберли Маккрейт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А вы видели Зака на вечеринке? — спросила я.
— Ну, он помаячил-помаячил и свалил.
— А вы видели, как он уходил?
— Нет, но я думаю… больше я его в тот вечер не видела.
— Вы не видели, чтобы Зак или Аманда пошли наверх?
— Я вас умоляю! — Сара засмеялась. — Видели бы вы лицо Аманды, когда она услышала об этом. Было такое впечатление, что она в обморок грохнется.
— А Зак?
Взгляд Сары стал жестче:
— Он ваш клиент.
— Я же спрашиваю, что вы видели.
Она еле слышно хмыкнула и отвернулась. Адвокаты, казалось, говорил ее вид.
— Ну, если не считать двухсекундного обмена приветствиями, я видела лишь, как Зак нарезает круги словно акула, — сказала она. — А потом пошла домой. Я понятия не имею, что он делал потом.
Она встала и пошла открывать дверь.
— А теперь мне правда нужно вернуться к работе.
Я последовала за ней.
— Если еще что-то вспомните, то позвоните мне на мобильный, — попросила я. — Тот телефон, с которого я вам звонила.
— Да, хорошо, — сказала Сара, потом помолчала немного, прищурилась, словно бы заново меня рассмотрев. — Ваше лицо кажется мне знакомым. Мы встречались?
— Не думаю.
— У вас есть дети, которые живут поблизости? Я очень хорошо запоминаю лица.
— Я живу в Сансет-Парке.
— А где ваши дети учатся? У меня такое ощущение, что наши дороги пересекались в Бруклине.
— У меня нет детей.
— Умно, — сказала Сара, видимо, заинтригованная. Она посмотрела на мое обручальное кольцо. — А ваша вторая половинка тоже адвокат?
— Нет, — ответила я с горькой усмешкой.
Сара наклонилась:
— И чем он занимается?
— Он писатель.
— О, звучит увлекательно! — сказала она. — А мой муж — адвокат. Без обид, но вы все чертовски скучные. Или, может, только мой благоверный. Он у меня не занимается уголовными делами.
— Нет, все адвокаты скучные. Скучные, но надежные. Чего не скажешь о писателях.
— О да, надежные. — Она понимающе вздохнула. — Не сексуально, но полезно.
— Можно я задам последний вопрос?
— Давайте.
— Кто-то кроме Зака мог прислать Аманде цветы? — спросила я. — Аманда сохранила неподписанную карточку.
— Тайный поклонник? — предположила Сара. — Как я и говорила, Аманда внушала восхищение. Так сказал Себ.
— Себ?
— Муж Мод. Но не надумывайте ничего. У Себа и Мод есть необычная договоренность насчет походов «наверх», но они не спят с друзьями друг друга. Себ предан Мод. Можно сказать, до противного. В записке не было имени?
— Нет. Только надпись: «Думаю о тебе».
— Господи! Так оригинально, — холодно процедила она. — Ну, это определенно не Себ. Он француз до мозга костей. Он не в ладах с нашими привычными американскими формулировками. Вы считаете, что отправитель как-то связан со смертью Аманды?
— Мне хотелось бы знать, кто их послал.
— Да-да, альтернативная версия. — Ее тон снова стал жестче. — Простите, я вам с этим не могу помочь. Поскольку единственная версия, которая кажется мне правдоподобной, заключается в том, что ваш клиент — высокомерный говнюк, который убил мою прекрасную подругу.
Аманда
За четыре дня до вечеринки
Пока Аманда сидела в Семьдесят восьмом участке, ожидая своей очереди, чтобы поговорить с детективом, она успела несколько раз подумать, зачем вообще сюда пришла. Ситуацию усугубляло то, что участок оказался куда неприятнее, чем она ожидала — шумнее, грязнее и злее. В такие места приходишь только, если с тобой уже произошло что-то неприятное. Участок напомнил Аманде Сент-Коломб-Фоллс.
Если бы не обещание, данное Кэролин, она бы встала и ушла. Не говоря уже о том, что Аманда задумалась, как Зак отнесется к запретительному ордеру. Интересно, такие документы носят публичный характер? Заку не нравилось, когда что-то нарушало их частное пространство, а тут Аманда вздумала устраивать публичный спектакль. Она ведь даже не рассказала мужу о звонках.
— Аманда Грейсон!
Офицер оказался коротышкой с темными волосами и кожей теплого оливкового цвета. Из-за небольшого роста он казался безобидным мальчишкой типа Зака, когда они впервые встретились. Аманда не ответила, и офицер огляделся и снова сверился с данными в папке.
— Грейсон! Аманда!
Опять-таки похоже на Зака. Такие же резкие перемены настроения.
— Да, я тут! — Аманда поднялась со стула.
— Я офицер Карбон. — Он жестом пригласил ее пройти. — Сюда.
Они прошли по короткому коридору из зоны ожидания к открытому помещению, где стоял десяток столов, за которыми другие детективы беседовали со свидетелями, жертвами и даже, может быть, подозреваемыми. Невозможно было определить разницу. Все казались расстроенными. Аманда села на кресло у стола офицера Карбона, а сам он занял место перед монитором.
Аманда чувствовала себя жертвой. Разве она не должна чувствовать себя совершенно по-другому?
— Еще раз. Я офицер Карбон, — сказал он, протягивая ей руку. Ладонь оказалась влажной, а сам офицер держался натянуто, словно бы действовал по сценарию.
— Здравствуйте, — пробормотала Аманда, борясь с желанием отдернуть руку.
— Чем я могу помочь?
Аманда неловко улыбнулась:
— Кто-то меня… преследует. Звонит и вешает трубку. — Слабый старт. Кэролин это не впечатлило бы.
— Ясно. — Карбон откинулся на кресле. Казалось, он отнесся к ее заявлению скептически, а как иначе. Почему она не перейдет прямо к делу? — У вас есть версии, кто это?
— Ммм… это мой отец. Я это знаю.
— Ваш отец вам угрожал? — По крайней мере, он и глазом не моргнул при мысли, что отец преследует дочь.
— Нет… то есть в прошлом угрожал. Сейчас по телефону он ничего не говорит. Просто дышит.
— Дышит? — Офицер нахмурился.
— Да, тяжело дышит в трубку. Я знаю, что это он.
— Ладно, — протянул офицер, словно бы пытаясь решить, надо ли расспрашивать ее о деталях. — Звонки поступают с его номера?
— С незнакомого, — сказала Аманда. — Но я уверена, что это он. Мы недавно переехали в Нью-Йорк с Западного побережья. Он живет в северной части штата. — Она и сама услышала, что ее показания звучат неубедительно. — Он уже делал такое раньше, — добавила Аманда. — Я подавала жалобу в Калифорнии, в Сакраменто. Тогда он позвонил всего пару раз. Но теперь это десятки… и десятки.
— Оʼкей. — Похоже, офицера ее слова вдохновили. — Жалоба — это хорошо.
— А еще у него… проблемы с наркотиками… — Даже эти простые слова, которые не передавали и половины случившегося, было так сложно произнести. — Думаю, ему, наверное, нужны деньги. Я
