Мир-Кольцо - Ларри Нивен

– Луис, мы можем поговорить только вдвоем?

Миниатюрные лица Тилы и кзина, казалось, дремали. Луис заблокировал их интеркомы.

– Говори.

– Что произошло?

– Ты ничего не слышал?

– Мои органы слуха находятся возле губ, а поскольку головы были спрятаны, до меня ничего не доходило.

– Как ты себя чувствуешь?

– Не знаю, не впаду ли я снова в кататонию. Я чувствую себя совсем потерянным.

– Я тоже. За последние три часа мы преодолели две тысячи двести миль. Дело шло бы лучше с трансферными кабинами или хотя бы дисками.

– Наши инженеры не в состоянии перенести сюда трансферные диски. – Головы кукольника повернулись друг к другу, разглядывая себя. Луис уже несколько раз обращал внимание на этот жест, и сейчас у него мелькнула мысль, не эквивалентен ли он смеху. Неужели безумный кукольник обзавелся чувством юмора?

– Мы направились влево, – продолжал Луис. – Говорящий решил, что до этой стены ближе. По-моему, с тем же успехом мы могли бросить монету. Но Говорящий – наш начальник: он взял на себя руководство, когда ты впал в кататонию.

– Это плохо. Его скутер находится за пределами действия моего таспа. Я должен…

– Подожди немного. Почему бы не позволить ему побыть начальником?

– Но… но…

– Подумай, – не сдавался Луис. – В случае чего ты всегда можешь воспользоваться таспом. Если же не сделать его начальником, он раз за разом будет пытаться силой заставить тебя согласиться на это. Кроме того, он действительно подходит для этой роли.

– Пожалуй, это нам не повредит, – пропел после паузы кукольник. – Мое командование не увеличило бы наших шансов.

– В том-то и дело. Вызови Говорящего и скажи, что он Лучше-Всех-Спрятанный.

Луис подключился к интеркому кзина, чтобы не упустить ни слова, однако, его ждало разочарование: кзин и кукольник обменялись несколькими фразами на шипяще-фыркающем Языке Героев, после чего кзин отключился.

– Я должен перед вами извиниться, – сказал Несс. – Моя глупость поставила всех нас перед серьезной опасностью.

– Не бери в голову, – утешил его Луис. – Ты просто в депрессивной фазе цикла.

– Я мыслящее существо и могу смотреть правде в глаза. Я совершил страшную ошибку в том, что касается Тилы Браун.

– В самом деле. Но это не твоя вина.

– Моя, Луис. Я должен был понять, почему мне так не везет в поисках других кандидатов.

– Ну?..

– Просто им слишком везло.

Луис беззвучно свистнул. Кукольник родил новую теорию.

– Им слишком везло, чтобы они могли впутаться в такую опасную историю, как наше путешествие. Лотерея Жизни действительно привела к формированию новой, наследственной черты: счастья. Однако, это счастье не стало моим уделом. Пытаясь связаться с потомками тех, кто выигрывал в Лотерею, я попал на Тилу Браун.

– Послушай…

– Другим удалось избежать этого, поскольку счастье сопутствовало им, а Тилу я нашел потому, что она не получила этого гена. Луис, мне действительно очень жаль.

– Иди-ка ты лучше спать, а?

– Я должен извиниться и перед Тилой.

– Нет. Это уже моя вина. Я мог ее удержать.

– Правда?

– Не знаю… Может быть. Иди спать.

– Не могу.

– В таком случае веди, а я поспею.

Так они и сделали. Перед тем, как заснуть, Луис еще успел удивиться, как гладко, без сотрясений летит его скутер. Кукольник был отличным пилотом.

Луис проснулся на рассвете.

За свою долгую жизнь ему никогда не приходилось проводить всю ночь сидя, поэтому, когда он, раздирая рот, зевнул и попытался потянуться, мышцы его затрещали так, будто вот-вот порвутся. Он громко охнул, протер заспанные глаза и осмотрелся.

Свет и тени были не такие, как должны бы быть. Он взглянул вверх, прямо на сверкающий диск стоящего в зените солнца, тут же отвел глаза и некоторое время ждал, пока они перестанут слезиться. Его рефлексы были быстрее его мыслей.

Слева еще царила темнота, углублявшаяся с расстоянием, а место, в котором должен был находиться горизонт, казалось смесью ночи и хаоса, из которой поднималась вверх невероятная дуга Кольца.

Справа был уже ясный день.

Все-таки рассвет на Кольце выглядел совершенно необычно. Пустыня постепенно кончалась. Ее граница, резкая, как ножевая рана, мягко изгибалась вправо и влево. Позади, за их спинами, светлел желто-белый разогретый песок. Огромная гора все еще закрывала значительную часть неба. Впереди сверкали реки и озера, разделенные коричневыми и зелеными кусками суши.

Скутеры мчались вперед, не нарушая строя, напоминая одинаковых серебристых жуков. Луис двигался впереди: память подсказала ему, что справа от него кзин, слева – кукольник, сзади – Тила.

Склон горы пересекала висящая в воздухе пыльная полоса, будто след от катящего по пустыне колесного экипажа.

– Ты уже проснулся, Луис?

– Добрый день, Несс. Ты ведешь до сих пор?

– Несколько часов назад управление взял на себя Говорящий с Животными. Может, ты заметил, что мы пролетели уже более семи тысяч миль.

– Да. – Однако, это была лишь малая часть пути, который еще ждал их. Луис, всю жизнь пользовавшийся трансферными кабинами, совершенно потерял чувство расстояния.

– Оглянись, – сказал он. – Видишь этот след? Как, по-твоему, что это такое?

– Наверняка, это осталось после нашего пролета через атмосферу. Он еще не успел рассеяться.

– Ага… А я думал, это какая-то пыльная буря. Ненис! Что и говорить, мы неплохо падали! – Полоса была, по крайней мере, несколько тысяч миль в длину.

Небо и земля были двумя плоскостями, прижатыми одна к другой, а люди – микробами, ползающими в пространстве между ними.

– Атмосферное давление увеличилось.

Луис отвел взгляд от места, где должен был находиться горизонт.

– Что ты сказал?

– Посмотри на барометр. Мы сели мили на две выше, чем находимся сейчас.

Луис заказал себе на завтрак кирпичик.

– Это важно?

– В незнакомой обстановке нужно обращать внимание на все. Неизвестно, какая деталь вдруг окажется важной. Например, эта гора, которой мы пользуемся как ориентиром – она наверняка более высока, чем нам кажется. Или эта серебряная точка перед нами.

– Какая точка? Где?

– Почти на линии горизонта, если бы он здесь был. Прямо перед нами.

Это напоминало попытку найти что-либо на карте, разглядываемой почти точно сбоку, однако Луису удалось его найти: яркий, зеркальный блик, а не отдельная точка.

– Отраженный солнечный свет. Что это может быть? Стеклянный город?

– Невозможно.

Луис рассмеялся.

– Это еще мягко сказано. И все-таки оно размером с целый город. Или это огромное поле, покрытое зеркалами. Может, это большой зеркальный телескоп?

– Если и так, то он давно бездействует.