Дорога смерти - Роберт Стоун

Марвик опустился рядом, прислонившись к старой, грубой коре.

— Меня удивило, — начал он тихо, — что этот город назвали в вашу честь.

Лесничий хмыкнул.

— Запомнил, да? Когда-нибудь тщеславие меня погубит. — Он помедлил мгновение, попыхивая трубкой. — На самом деле город, разумеется, назвали не в мою честь. Его основал мой пра-пра… прадед очень много поколений назад. Даже Чалдиса тогда еще не было. Впрочем, как и Индора. Просто настоящая мешанина из разных герцогств и княжеств, стремящихся завоевать друг друга, постоянно выясняющих, которое хуже всех, пытающихся разузнать у крайн как можно больше и как можно быстрее, чтобы пнуть соседа в задницу. Но Улторн уже был, и в те дни он являлся страшной бедой. До Принятия Обета магия била ключом, не то что сейчас. По сравнению с теми временами нынче магия течет тоненькой струйкой. Твари Улторна столь же часто рождались благодаря магии, сколь и благодаря своим мамашам. Великаны, драконы и мантикоры — все виды кошмарных созданий. Человек, назвавший себя в те дни королем Чалдиса — это означало, что на тот момент его армия была больше, чем у любого другого герцога, — не смог собрать достаточно солдат, чтобы помешать монстрам Улторна закусывать одинокими фермерами. Поэтому король предложил моему предку заключить вот какое соглашение: тот будет поддерживать спокойствие в северных землях, пока сам король не обзаведется достаточным количеством солдат, после чего очистит весь лес от нечисти, и Улторн станет вотчиной Фалкома Пелла, под его рукой окажется герцогство, превышавшее размером любое другое.

«Говорят, что если человек заткнул вулкан своим телом, то, пока он держит, вулкан принадлежит ему», — подумал Марвик.

Пелл глубоко затянулся дымом.

— Вот так, — заключил он, — Пеллам стал принадлежать лес Улторн. И именно так нам открылась наша судьба: каждый Пелл, вот уже больше десяти поколений, рождается на свет, чтобы быть обманутым правительством Чалдиса.

— Это как? — удивился Марвик, проявляя понятный интерес к рассказу собеседника. Пока Брент и Имбресс спорили, Марвик развлекался, разглядывая названия книг в библиотеке Пелла. Его несказанно удивило, что те, вопреки его ожиданиям, оказались не развлекательными. Напротив, среди них имелись древние тексты, к тому же, если острое зрение вора его не обманывало, довольно ценные. Это были истории городов и королей, войн и магов, о которых Марвик никогда не слышал, путешествия в туманное прошлое континента, во времена до Принятия Обета. Многие названия были на языках, которых Марвик не знал, более того, вряд ли он смог бы их просто опознать, поскольку они принадлежали давно исчезнувшим с лица земли народам, вот только непонятно каким. Но книги, очевидно, хранились с великой заботой. Марвик не сомневался, что специальное заклинание оберегало их от пыли. Пеллы были людьми, ценившими свою историю.

И словно в подтверждение лесничий в ответ на вопрос Марвика невесело хмыкнул:

— Сколько у тебя недель, чтобы выслушать эту историю?

— Моя матушка всегда говорила, что сделать один глоток из котла вкуснее, чем выпить все целиком.

— Тогда ладно, — пожал плечами Пелл и начал: — Согласившись на предложение короля, старый Фалком Пелл привел группу стойких воинов и умелых магов в Улторн, и они загнали монстров в сердце леса, в самую чащу. Они сражались день за днем, неделю за неделей, ожидая, когда король упрочит свои позиции и пришлет войска. Мы их ждем до сих пор.

Понимаешь, мощь короля никогда не возрастала до такой степени, чтобы рискнуть войсками ради более чем глупого занятия — охраны не слишком населенных северных земель. Переключившись на Фалкома Пелла, монстры больше не совершали набегов на равнины, и потому король не стал вмешиваться в ситуацию. Однако без помощи чалдианских войск мечты Фалкома о том, чтобы выбить чудищ в Гримпикс и очистить свое герцогство, никогда не могли осуществиться. Он сдерживал монстров в пределах леса, но и только.

Марвик покачал головой, слегка удивившись тому, что талантливый военачальник оказался столь бездарным дипломатом. Ведь решение проблемы лежало буквально на поверхности.

— Почему ваш предок просто не покинул лес? Чудища вновь пошли бы на юг, и тогда, возможно, король послал бы войска, чтобы выполнить свою часть договора.

Кэллом расхохотался.

— Мы, Пеллы, упрямая порода. По мнению некоторых, упрямая и глупая. Фалком и его соратники построили с течением времени городок, окруженный прочными стенами, самый первый Пелл. Там они продолжали отбивать атаки чудищ… и получали бесполезные извинения короля, пытавшегося объяснить, почему время идет, а войск так и нет. Городок стал их домом, и через несколько лет они помышляли о том, чтобы покинуть его, не более чем ты помышляешь о том, чтобы покинуть свой. Сменялись поколения, а Пеллы оставались верны Улторну. Много раз город разрушали, и таким образом был построен Нью-Пелл… и его отстраивали снова и снова. Короли уходили и приходили, и вот наступило время, когда не осталось никого, кто помнил бы о договоре Фалкома Пелла с королем, хотя мы всегда хранили подлинный документ, подтверждавший это.

Тут Пелл умолк и сунул мясистую руку под куртку из оленьей кожи. Из внутреннего кармана он достал свиток пергамента, перевязанный посередине лентой. Лесничий всего мгновение подержал драгоценный документ перед глазами Марвика, а затем вновь упрятал в потайное место.

— На самом деле толку от него немного, — пробурчал он. — Но мы все равно держим его при себе. Клочок нашей гордости, я полагаю.

— Если вы не верите, что однажды Улторн порубят на дрова, а землю вспашут и отдадут фермерам, — изумленно спросил Марвик, — почему, ради всего святого, вы остаетесь?

Вор едва смог разглядеть, как лесничий пожал в темноте огромными плечами.

— Я остаюсь потому, что я упрямый сын упрямого отца. Я остаюсь, как оставалось большинство Пеллов, потому, что этот лес наш, наше единственное достояние, а мы не откажемся от нашего наследства после стольких лет такой упорной работы. Я остаюсь потому, что буду проклят, если попробую пустить корни в чужих землях, а это единственная земля, которую я могу назвать своей собственной. Но в основном мы, Пеллы, остаемся потому, что мы искренне любим Улторн, несмотря на все опасности, которые наполняли его прежде, до Принятия Обета… и те, что присутствуют в нем даже сейчас. Ты не можешь отвалить мне столько монет, парень из города, чтобы заставить покинуть лес. И не сможешь заплатить столько, чтобы заставить срубить его, несмотря на мечту старого Фалкома о герцогстве. Улторн останется, а при нем останутся Пеллы. Вот и весь сказ, — заключил лесничий. — Я живу так, как мне нравится, брожу по лесу и слушаю его голос, и работаю на правительство только для того, чтобы держать его подальше. Мне ничего не нужно от них, никакие обещания, никакая помощь, а я, в свою очередь, ничего не дам им. Как этот давно умерший король заставлял моего предка ждать, посылая гонцов с лживыми оправданиями, я посылаю свои сообщения в Башню Совета… извиняющие их за то, что они не идут к нам на помощь.