Убийца с нежными глазами. Сборник - Джейсон Сэтлоу

— Тогда вам не о чем беспокоиться.

Уэйн скептически покачал головой.

— Ну, я вижу, что вы просто созданы для этой работы. Я был бы очень признателен, если б вы прекратили подозревать мою жену. У нее и так достаточно проблем.

— Не более, чем у меня. Спасибо за уделенное мне время. Надеюсь, что больше не потревожу вас,— идя к двери, ответила я.

— Я надеюсь на это же.

— Но если Даггетта убили все-таки вы или же вы знаете, кто это сделал, я прошу вас иметь в виду, что дело это я раскрою непременно. Через несколько дней я иду в полицию. Они тщательно проверят ваши алиби, но вряд ли эти алиби их устроят.

Уэйн вскинул руки и, желая, очевидно, чтобы последнее слово осталось за ним, завершил, по-мальчишески улыбнувшись.

— Блажен, кто верует.

ГЛАВА 23

В ожидании лифта я прокручивала в голове наш разговор, стараясь определить, что я упустила. С одной стороны, в его реакции не было ничего особенного, но я чувствовала раздражение и неудовлетворенность, может быть, просто потому, что я не получила никакого конкретного результата. В лифте я нажала кнопку: «вниз». Дверь лифта закрылась наполовину. Я нетерпеливо дернула ее, и довольно успешно, после чего лифт двинулся, правда, опустился только на один этаж и снова остановился. Дверь открылась, в ее проеме оказался Тони Гаэн, стоявший в коридоре в ожидании лифта с хозяйственной сумкой в руках. Удивление наше было взаимным.

— Что вы здесь делаете? — задал он мне вопрос, заходя в лифт и отправляя его вниз.

— Приходила встретиться кое с кем наверху,— ответила я.— А ты?

— У меня не состоялась встреча с врачом, хотя я предварительно записывался. Он улетел куда-то, а обратный рейс, которым он должен был вернуться, отложили. Секретарша предложила мне подойти через час — к пяти.

Мы спустились в фойе.

— Как ты доберешься до дома? Может быть, подвезти тебя? — спросила я.

Тони покачал головой.

— Я подожду здесь,— он показал на арку между зданиями, где развлекались старшеклассники.

— Ну, тогда всего хорошего,— попрощалась я с мальчиком.

Мы разошлись, и я вернулась к машине, оставленной позади здания. Проехав четыре квартала, я припарковала автомобиль у своего офиса. В спешке оставив юбку и туфли на заднем сидении, поднялась к себе.

На автоответчике не оказалось ни одной записи, но принесли почту, которую нужно было просмотреть. Во время этого занятия я думала о себе. Нужно менять образ жизни. Я чувствовала, что выжата до предела и тот эмоциональный подъем, который испытывала после встречи с Джоном, полностью улетучился. Не следовало так много пить и привыкать к этому, что уже начало происходить в моей одинокой жизни. Вдобавок я еще и не выспалась. Джон ушел около пяти утра, еще до рассвета, и я сомкнула глаза не более чем на час, потому что пора уже было вставать, встряхнуться, умыться, привести себя в порядок и что-нибудь перекусить.

Я откинулась в крутящемся кресле и вытянула ноги на столе, решив, что ничего в этом не будет предосудительного, если я немного посплю. Следующим моментом, который я осознала, был тот, что стрелки волшебным образом перескочили с начала первого чуть ли не до трех часов дня, и голова моя судорожно заработала. Я вскочила и помчалась в туалет, потом умылась, прополоскала рот и посмотрелась в зеркало. Волосы на затылке свалялись и торчали клочьями. Флюоресцентный свет придавал коже бледный, болезненный вид. Может быть, это последствия запретной любви с женатым мужчиной? «Это лучшее, что можно считать причиной»,— подумала я, засовывая голову под водопроводный кран, а затем под сушку для рук, прикрепленную к стене и предназначенную для того, что уберечь меня от возможных заболеваний, способных передаваться через полотенце. Я не переставала удивляться, о каких болезнях может идти речь. Тиф? Дифтерия?

На полпути в кабинет я услышала телефонный звонок и бросилась бежать. Схватив трубку на шестом звонке, я легкомысленно воскликнула:

— Привет!

— Это Ловелла,— послышался из трубки угрюмый голос.— Я получила от вас записку с просьбой позвонить.

Запыхавшись от бега, я глубоко вздохнула, переводя дыхание.

— Спасибо. Мне кажется, нам нужно увидеться — после той встречи в Лос-Анджелесе нам ведь ни разу не удалось поговорить,— предложила я, обходя стол и усаживаясь, и все еще борясь со своим дыханием.

— Вы сводите меня с ума, Кинзи. Почему же вы не сказали мне, что у вас были деньги Даггетта?

— А для чего? У меня был банковский чек, но не на ваше имя, так почему я должна была упоминать о нем?

— Потому что я уже давно твержу вам, что этот парень загубил мне жизнь, а вы только и делаете, что советуете мне обратиться в суд. И все это время у Даггетта были тысячи долларов.

— Но эти деньги краденные. Разве Вилли не говорил об этом?

— Неважно, откуда взялись деньги. Мне ведь тоже хочется что-то иметь. А сейчас он мертв, и все досталось ей.

— Кому, Эсси?

— Ей и дочери.

— Не стоит, Ловелла. Даггетт не мог оставить много, поэтому не о чем волноваться.

— Сколько бы ни было, но ей досталось больше, чем мне,— возразила женщина.— Если бы я знала, что у него есть деньги, я бы нашла, о чем поговорить с ним.

— А вас бы нашли мертвой вместо него,— заключила я сдержанно.— Билли рассказывал мне о головорезах из Сан-Луиса, стоявших за Даггеттом.

Хотя я не воспринимала эту болтовню всерьез, но в этот момент я и сама в нее поверила.

Ловелла помолчала, только ее прерывистое дыхание доносилось до меня.

— Единственное, что я поняла,— произнесла она наконец,— это то, что вы — такая же дрянь, какою был Даггетт, и что вы оба заодно.

— Печально, что вы воспринимаете все таким образом, Ловелла. Джон нанял меня, но мне не удалось выполнить данное ему обещание — так уж сложились обстоятельства. Это и послужило для меня отправной точкой в расследовании. Вы хотите еще дать выход своим эмоциям или мы сменим тему?

— Я сама хочу получить его деньги, а не дарить их кому-то. Хотя бы за все мои страдания. До сих пор у меня сломаны два ребра, и глаз не отошел от синяка.

— И только поэтому вы закатили скандал на похоронах?

При этих словах она изменила тон и сконфуженно притихла.

— Я сожалею, что так получилось, мне уже вряд ли что поможет. В тот день я сидела в баре с десяти часов, изрядно накачалась и не могла сдержаться. Меня словно черт дернул, когда эта жирная свинья объявила, что она — его жена. Она же внешностью напоминает бульдога.

Я не могла удержаться от смеха.

— Но, может быть, из-за ее внешнего вида Даггетт и сбежал от нее.

— Я надеюсь, что так оно и есть.

— Когда вы видели его в последний раз?

— В гробу. Где же еще?

— До того, я имею ввиду.

— В тот день, когда он уехал из Лос-Анджелеса,— ответила Ловелла.— Неделю назад, в понедельник. И с тех пор, как он исчез, я его больше не видела.

— Мне казалось, что в четверг, после нашей встречи, вы вскочили в автобус.

— Нет.

— Но вы могли это сделать. Не так ли?

— Для чего? Я даже не знала, куда он отправился.

— Но Билли знал. Вы могли пойти к Корал на прошлой неделе, встретить Даггетта в баре в пятницу вечером и напоить его.

Смех Ловеллы был печален.

— Как вы можете подозревать меня? Меня бы Корал непременно узнала.

— А может быть, так оно и было? Но вы же подруги. Может быть, она просто молчит?

— Зачем ей это?

— Хочет помочь вам.

— Сестра Билли меня терпеть не может и считает потаскушкой. Какая ей нужда заботится обо мне?

— Может быть, у нее на сей счет свои соображения.

— Я не убивала Даггетта, Кинзи, если вы на это намекаете.

— Все так говорят. У всех честные, невинные глаза. Даггетт убит, и все невинны. Замечательно.

— Вы можете не верить мне. Но спросите Билли. Вот он вернется и наверняка скажет вам, кто это был.

— Звучит заманчиво. Но откуда Билли знает?

Повисла пауза, как будто Ловелла спохватилась, что сказала что-то лишнее.

— На похоронах он увидел кого-то, с кем, как ему показалось, он уже был знаком, кого он встречал раньше,— призналась Ловелла.

На мгновение в сознании вспыхнула картина похорон и я припомнила, как Билли, пристально всматривался в небольшую группу людей, состоявшую из Уэстфоллов, Барбары Даггетт и Смитов.

— Не поняла. А где он сейчас?

— У него назначена встреча. Билли хочет проверить, не ошибся ли он в своих догадках. Если все подтвердится, он позвонит вам.

— Он хочет с ней встретиться?

— Разве я выразилась недостаточно ясно?

— Но ему не следовало бы делать это самому. Почему он не поставил в известность полицию?

— Билли не хочет выглядеть дураком в их глазах. Представляете, если он ошибется? Ведь у него же нет никаких доказательств. Только интуиция, да и то не стопроцентная.