Королева Тьмы - Энн Бишоп

Мегстром поспешно отыскал списки тех хейллианцев, которые должны были вернуться в Террилль. Их составляли для охранников, чтобы те могли позаботиться о том, что никто не попытается ускользнуть и скрыться где-то в Кэйлеере. Четыре имени. Сади сейчас в Демлане, значит, остаются еще три человека, которые по каким-то причинам не попали в официальные списки, хотя были в тех, которые он передал Джорвалу…

Услышав приближающиеся шаги, Мегстром поспешно засунул бумаги обратно в папку, с тихим кряхтением поднялся на ноги и поспешно положил документы обратно на стол, на сей раз подальше от края.

Шаги замерли у двери, затем начали удаляться.

Мегстром прислушался, а затем прибег к Ремеслу, чтобы с помощью ментального импульса узнать, кто поблизости. Никого. Однако по спине пробежал неприятный холодок.

Побуждаемый внезапно вспыхнувшим беспокойством, он вышел из здания и поспешил вернуться в гостиницу, в которой жил на протяжении всей ярмарки услужения. Едва успев добраться до своей комнаты, лорд начал собирать вещи.

По-хорошему, ему бы следовало отыскать других членов Совета и упомянуть о явных расхождениях между двумя хейллианскими списками — начальным и итоговым. Возможно, дело в обычной ошибке переписчиков — слишком много имен, слишком много работы. Однако кто мог бы «забыть» поместить в список имя Верховного Князя вроде Деймона Сади? Если только это упущение не было намеренным. А если дело именно в этом, кто знает, сколько еще подобных списков пострадали от «забывчивости» клерков, о скольких еще терриллианцах, пришедших в Кэйлеер, никто так никогда и не узнал?

И кто знает, что могло бы произойти со списками, изобличающими подобные несоответствия, если он расскажет обо всем не тому члену Совета?

Если отправиться в путь на Белом ветре — а это было бы проще всего, — то он окажется на границе Нхаркавы еще до рассвета. Из-за того, что одна из внучек лорда жила там, Калуш, Королева Края, даровала Мегстрому особое разрешение, дающее право на посещение ее Края без необходимости каждый раз соблюдать утомительные формальности. И если, добравшись до приграничной гостевой паутины, он попросит собрать эскорт, чтобы добраться до дома своей внучки… Что ж, охранники, возможно, сочтут это странным, однако они не откажутся помочь пожилому человеку. Затем можно будет немного поспать и написать письмо Повелителю, объяснив странные несоответствия и упущения, допущенные в списках в этом году.

Возможно, это и впрямь ошибка переписчика. Но если на самом деле ему удалось заметить первые признаки беды, то, по крайней мере, Сэйтан получит своевременное предупреждение и будет знать, где искать источник неприятностей.

Джорвал взглянул на лист бумаги, забытый под столом, и на документы, поспешно сложенные в огромную папку.

Вот как. Значит, старый дурак начал проявлять любопытство. Какая незадача!

Мегстром, может, и был на протяжении многих лет настоящей занозой в заднице у Темного Совета, однако он был им полезен, особенно если вспомнить о том, что этот жалкий лорд был единственным из них, способным попросить аудиенции у Повелителя и получить ее.

Однако, похоже, польза, приносимая Мегстромом, вот-вот будет исчерпана. И Джорвал не собирался забывать о том, что, если бы старый лорд вчера днем не вмешался, Темная Жрица получила бы свое орудие, носящее Черный Камень, и могла бы отправить его туда, где оно бы принесло пользу.

Первый Трибун испытал сильное искушение послать кого-нибудь позаботиться о молчании Мегстрома сегодня же ночью, однако столь неудачно выбранный момент мог заставить некоторых людей — вроде Повелителя, например, — присмотреться попристальнее к ярмарке услужения.

Это может подождать. Мегстром не мог увидеть многое. И если возникнут вопросы, будет несложно уволить парочку клерков за небрежность и рассыпаться в извинениях.

Но когда придет время…

Александра съежилась в кресле перед столом из черного дерева.

«Повелитель просит вас уделить ему время».

Просит? Слово «приказывает» было бы точнее! Однако кабинет оказался пустым, когда этот здоровенный дворецкий с каменным лицом распахнул перед ней дверь, и теперь, по истечении четверти часа, Александра по-прежнему ждала хозяина в одиночестве. С другой стороны, она вовсе не спешила вновь предстать перед Повелителем.

Женщина укрепила согревающее заклинание, которое набросила на свою шаль, а затем скривилась, поняв всю тщетность попыток отыскать тепло в этом жутком месте. По правде сказать, дело было даже не столько в самом месте, которое вообще-то оказалось довольно красивым, если суметь разглядеть его без учета темной, подавляющей атмосферы. Проблема заключалась в людях, которые заставляли ее мерзнуть до костей.

Александра не была дурой и прекрасно понимала, что вовсе не из любезности ей и ее сопровождающим накрыли ужин в маленькой столовой, расположенной неподалеку от гостевых комнат. Ему было бы наплевать, узнай он, что Королева физически и эмоционально измотана, чтобы знакомиться с теми, кто живет здесь. Ему было бы все равно, что она не сможет проглотить ни кусочка, если придется сесть за один стол с Деймоном Сади.

Нет, она и ее люди ужинали отдельно потому, что Повелитель не желал видеть ее за своим столом.

А теперь, когда больше всего на свете Александре хотелось отправиться в свою комнату и хоть немного поспать после изнурительного дня, он попросил уделить ему время, а потом ему не хватило воспитанности явиться вовремя, когда она пришла!

Нужно уйти отсюда. В конце концов, она Королева, и оскорбление зашло уже достаточно далеко — сидеть и ждать мужчину! Если Повелитель жаждет встречи с ней, пусть сам приходит в ее покои.

Когда Александра поднялась, открылась дверь кабинета, и его темный ментальный аромат затопил комнату. Она робко снова опустилась в кресло. На то, чтобы не вздрогнуть, когда Повелитель прошел мимо и устроился в кресле за столом из черного дерева, ушло все ее самообладание.

— Когда мужчина просит разрешения говорить с Королевой, он не заставляет ее ждать, — произнесла Александра, пытаясь придать голосу необходимую твердость.

— А вы, будучи такой убежденной сторонницей соблюдения всех тонкостей этикета, никогда не заставляли ждать кого-либо? — мягко поинтересовался Сэйтан после долгой паузы, расположившись напротив нее.

Странный, полыхающий блеск, разгоревшийся в его глазах, напугал женщину, однако она почувствовала, что это единственная возможность добиться своего. Если она отступится сейчас, он никогда ничего не признает. Поэтому Александра нарочито холодным и пренебрежительным тоном, который она приберегала специально для тех случаев, когда нужно было поставить зарвавшегося аристократа на место, произнесла: