Берег Хаоса - Вероника Иванова

– Догадываюсь.

– Но в Кенесали только одна-единственная магичка!

– Знаю. Правда, есть ещё шанс обнаружить там плетельщиков.

– Вроде тебя?

– Вроде меня.

– И плетельщик может влиять на чужую волю?

– Может.

– А ты умеешь?

Слово «ты» было выделено и тоном голоса, и выразительным взглядом.

Я посмотрел на дознавателя и улыбнулся:

– Хочешь услышать ответ?

Конечно, последовало азартное:

– Не откажусь.

– Положим, скажу «да». Что дальше? Сдашь меня в управу?

– Я должен так поступить.

– Долг – понятие двоякое. Есть долг, что привносится извне, и есть тот, что рождается в сердце. Велению которого из двух ты собираешься следовать?

Кайрен сдвинул веки, но всё равно не смог полностью спрятать блеск карих глаз:

– А какому надо?

– Ну-у-у! Heve дознаватель, Вы ведёте себя, как маленький ребёнок! Каждый решает для себя, и только так.

– Даже подчиняясь обстоятельствам? Даже под угрозой смерти?

– Но выбор-то никуда не девается? Можно выбрать жизнь, можно принять смерть: уже два выхода из лабиринта. Мало?

Блондин прожевал последний кусочек и положил вилку на стол.

– А всё-таки? Умеешь?

– Честно?

– Честно.

– Не пробовал.

– Ага! Но отрицать не будешь?

Я глотнул полуостывшего тэя из чашки.

– Отрицать можно только то, что опытным путём доказало свою невозможность. Хотя... Чтобы изменить чью-то волю, нужно проделать всё то, о чём я говорил: раздвинуть струи внутреннего Потока и ввести между ними искусственно созданные внешние. Тогда подчинение возможно. Но сомневаюсь, что многие маги умеют это делать.

– Но если ты, к примеру, знаешь, КАК, это, наверняка, знают и другие? Неужели никто не может попробовать и...

Усмехаюсь, качая головой:

– Академическим учёным о таких случаях неизвестно. В Архиве ничего подобного не упоминается. Вывод: если кто-то когда-то и пробовал, то либо не достиг успеха, либо... Постарался сохранить его в тайне.

Кайрен разочарованно уткнулся в свою чашку.

В самом деле, ребёнок. Ещё больший, чем новая жиличка. Как ему хочется чуда, только взгляните! Даже запретного. Особенно запретного. И он совершенно не думает, что станет делать, с оным чудом столкнувшись. Не думает, что сам может оказаться жертвой чужого влияния и натворить кучу бед. Наивный... Чужой волей можно управлять, и очень просто. Но для этого нужно родиться не обычным магом, а Заклинателем. Заклинателем Хаоса.

– В этом доме есть слуги?

Хм, только о ней вспомнил, она и возникла на пороге кухни, недовольная и надменная. Хотя, выглядит свежее, чем вчера: наверное, хорошо выспалась.

– К сожалению, нет.

– Кто же тогда заправит постель?

Какое искреннее недоумение! Ну как можно на неё сердиться?

– Полагаю, это придётся делать Вам самой.

– Вот ещё!

Длинный нос гордо поднимается вверх, ничуть не становясь от этого привлекательнее, но девчонку, похоже, мало заботит собственная красота.

– Тогда оставьте, как есть.

– Но постель положено заправлять!

Уточняю, потому что и сам хотел бы знать правильный ответ:

– Кем положено?

Она осекается, но тут же снова возвращается к привычной манере общения:

– Э... положено, значит, положено!

– Ну так заправляйте.

– Это не моё дело!

– А чьё?

Зелёный взгляд шарит по кухне в поисках кандидатов, но безуспешно, и я решаю прийти на помощь:

– Если желаете, я могу.

– Вот и замечательно!

Она поворачивается, но не успевает уйти, слыша в спину дополнение к моему предложению:

– Это будет стоить Вам два сима. А ежели желаете, чтобы вечером постель была разобрана, приплатите ещё два.

– Что?!

– Слуг в доме нет, но даже если бы и были... Им тоже нужно платить за их работу. Или Вы считаете иначе?

– Я никак не считаю!

– Оно и видно, – подтвердил Кайрен, с интересом наблюдавший за нашими пререканиями.

– А ты... – Девчонка переносит свой гнев с меня на дознавателя. Точнее, пытается перенести. Тщетно.

– Нет, я ни застилать, ни расстилать постель не буду. Хотя лишние деньги, конечно, не помешают.

– Грубияны!

– Кто бы говорил! Между прочим, Вы со вчерашнего дня живёте в одном доме с нами, а так и не удосужились назвать своё имя. И получить расписку – тоже.

– Нужна мне твоя расписка...

– Ну хоть имя-то можно узнать?

Стараюсь говорить спокойно, но не насмешливо, а серьёзно, и мои усилия увенчиваются успехом.

– Сари.

– Очень рад. Меня зовут Тэйлен. Этого молодого человека – Кайрен. Вот и познакомились!

– Завтрак в этом доме тоже не подают? – Спросила девчонка, жадно принюхиваясь к кухонным ароматам.

– Представьте себе. Если пожелаете, конечно...

– Опять два сима?

– Почему же? – С полным правом обижаюсь. – Не меньше пяти.

– Да за пять можно поесть в любом трактире!

Поесть можно, но не в любом. Дешёвые места с неопасной для желудка кухней в нашем городе нужно знать, а не искать наобум: рискуешь не успеть найти.

– Попробуйте.

Сари возмущённо фыркнула, гордо повернулась к нам спиной, но прежде, чем уйти, процедила сквозь зубы:

– Мне должно прийти письмо. На адрес мэнора. Потрудись его получить и передать мне.

Кайрен проводил её взглядом и устало вздохнул:

– Ну и девка... Её что, никто никогда не пороли?

– Скорее всего, нет. Или напротив, пороли: характер ведь от телесных наказаний не улучшается.

– А ты, правда, готов был... постель застелить?

– За два сима? Разумеется. Ещё за два – разобрать. А согреть могу и вовсе бесплатно.

Дознаватель расхохотался.

– Да, похоже, что можешь... Кормить тоже не стал из упрямства?

– Не только.

– А из-за чего ещё?

– Просто хочу показать, как оно бывает, если противник в игре следует твоим же правилам. Почему-то все считают, что если задают тон, у них есть преимущество... А выходит-то наоборот! Главное, разобраться, кто кем кому приходится: если я, положим, хозяин, то и веду себя соответственно.

Кайрен возразил:

– Но она же считает хозяйкой себя!

– И в этом состоит её ошибка. Впрочем, довольно о малолетних девицах... Поговорим о взрослых. На следующей ювеке я получу ответ из Академического Регистра, и тогда буду точно знать, живут ли в Кенесали плетельщики.

– И что это докажет?

– Хотя бы отсутствие других подозреваемых, кроме Вариты.

– Ты думаешь, виновата она?

– Кто знает. Но одно обстоятельство вызывает подозрения: кражи происходили в те же дни, что и извлечения. Кстати! Во второй или третий день Ока твоя воровка отличилась чем-либо?