Сошедшие с небес и сотворившие людей - В. Конелес

Фактически, чем глубже становился уровень знаний о строении и функционировании наипростейших живых существ, тем более очевидной казалась невозможность случайного складывания молекул жиров, белков, воды и нуклеотидов в протоорганизмы.

Таким образом, с точки зрения статистики жизнь — явление абсолютно невозможное. Между тем «кирпичики», строительный материал для жизни уже найдены в открытом космосе. И именно это побуждает крупных ученых искать ее источник в глубине вселенской бездны. В фундаментальном труде, описывающем современную физическую картину мира, Пол Дэвис отмечает: «Законы, обеспечившие спонтанное возникновение Вселенной, по всей вероятности, сами рождены каким-то остроумнейшим планом… У Вселенной должна быть цель, и вся совокупность данных современной физики достаточно убедительно указывает на то, что эта цель включает и наше существование» [103, с. 266].

После античных авторов и средневековых еретиков мысль о жизни как о космическом явлении высказал в конце XVII века Христиан Гюйгенс (1629–1695). Кстати, его «Книга мироздания» («Космометеорос») дважды издавалась в России по личной инициативе самого Петра I. Жизнь, писал Гюйгенс, «есть космическое явление, в чем-то резко отличное от косной материи» [63, с. 173]. Иммануил Кант в 1755 году утверждал: «Вне сомнения большинство планет заселено и именно совершенными существами» [168, с. 28]. Астроном К. Фламмарион в «Многочисленности обитаемых миров» (1908) был не менее категоричен: «Обитаемость планет является единственным объяснением их существования, и ни строение планет, ни какие бы то ни было другие условия не могут помешать развитию там жизни».

Вместе с тем с давних пор среди ученых бытовало мнение о том, что порождающий жизнь космос сам является живым. Кратко этот тезис сформулировал натурфилософ Л. Окен (1779–1851): «Omne vivo ex vivo» («Все живое происходит от живого»). Рассуждая на эту же тему, В. И. Вернадский писал: «В результате трехвековой истории геологии можно утверждать, что нигде на нашей планете не встречены отложения, в которых отсутствовала бы жизнь». Ему же принадлежат и такие слова:

«Мы должны признать что:

1. Факты не дают нам ни одного указания на образование… из неживой материи какого-нибудь организма…

2. Все… поставленные опыты такого синтеза живого неуклонно давали отрицательные результаты.

3. В настоящее время не осталось ни одного вида животных или растений, для которых можно было бы допускать существование [археогенеза]» [63, с. 92].

Такого же мнения придерживаются и многие духовные учителя и гуру. Доводы, приводимые ими, зачастую столь же убедительны, сколь и остроумны [см., например, 184, с. 18–35].

На сегодняшний день существуют две основные теории о возникновении жизни на Земле: эволюционная (Ч. Дарвин и А. И. Опарин) и креационистская (акт божественного творения)[71]. Многолетняя непримиримая борьба этих двух воззрений стала затихать лишь сравнительно недавно. В 1950 году Папа Пий XII в своей энциклике «Humani Generis» («О роде человеческом») признал, что, несмотря ни на что, эволюционизм совместим с христианским учением. В 1968 году Верховный суд США объявил неконституционными любые ограничения преподавания учения об эволюции в учебных заведениях. А в 1981 году Папа Иоанн Павел II предусмотрительно разделил Святое писание и эволюцию как предметы совершенно разные, а потому внутренне непротиворечивые [465].

11 декабря 1996 года на встрече крупных представителей церкви и науки в присутствии вице-президента США Эла Гора обсуждалась 5-летняя программа поиска внеземной жизни «Origins» с бюджетом в 1 миллиард долларов. А совсем недавно, в конце 1997 года, сообщалось, что папа римский на встрече с группой астрономов призвал их попытаться найти «отпечатки пальцев Бога» — следы внеземной жизни [496].

Заметим, однако, что помимо довольно широко известной и поддерживаемой сторонниками христианской доктрины теории креационизма (божественного сотворения Вселенной, жизни и человека), в последние годы определенную известность приобрела и разработанная российским академиком Г. Б. Двойриным Единая голографическая информационная теория Вселенной (ЕГИТВ) [92].

Ее автору удалось взаимосвязать открытие голографической природы живого зрения (1975) с энерго-полевой и информационно-голографической сущностью мира и принципами его развития, вопросами возникновения жизни, сохранения и передачи информации и многими другими принципиальными научными и мировоззренческими (в том числе и уфологическими) аспектами. Г. Б. Двойрин открыл и экспериментально обосновал существование явления самокодирования информации, необходимой для процессов самоорганизации, наблюдающихся в природе на всех структурных и биологических уровнях материи. Отметим также, что автор этой теории дал своему труду подзаголовок: «Бог, душа и Вселенский Код материальны и реальны».

Закономерности структурирования физического вакуума, в прошлом широко известного под названием «эфир», были рассмотрены в фундаментальных и многогранных трудах доктора технических наук В. А. Ацюковского [26–30]. Исторические, теоретические и практические аспекты и расчеты, приводимые в этой монографии, заслуживают самого пристального внимания. Особенно перспективным представляется синтез эфиродинамики и голографической теории.

Наконец, органично стыкуются с двумя вышеназванными направлениями исследования, проведенные в рамках открытия торсионных взаимодействий в природе |3–5; 72; 140; 247–249], и результаты многолетней работы новосибирских ученых В. П. Казначеева, А. В. Трофимова и группы их единомышленников. Академик Казначеев считает, что «на поверхности Земли в период ее образования… одновременно с материальным субстратом аккреции… присутствовали полевые формы живого вещества, поскольку сам космос есть живое вещество» [113; 308; 391]. Эти работы по некоторым направлениям продолжают развивать идеи, высказывавшиеся еще в первой половине XX века В. И. Вернадским. А по представлениям Г. И. Шипова и А. Е. Акимова первичные торсионные поля и Абсолютное «Ничто» и есть Высший Разум, максимальная информационная константа [3; 248].

В некоторых теориях о возникновении жизни к параметрам, элементному и химическому составу окружающей среды не выдвигается определенных жестких требований. В самом деле, белковая жизнь на основе углерода совершенно не обязательно должна и может быть единственно допустимой формой проявления этого феномена. На разных этапах истории Метагалактики роль носителя жизни могли «сыграть» самые разные среды: межзвездное пространство («радиобы»), звездная плазма («плазмоиды»), расплавленное мантийное вещество планет, состоящих из силикатов и металлов («креи» или «лавобы»), метано-водородные океаны планет-гигантов («водоробы») и т. д. Кстати, в 1998 году в России было сделано открытие — признаки кремниевой формы жизни. Во всяком случае, четких типично биологических признаков у некоторых популярных минералов (в частности, у агатов) обнаружено более чем достаточно [46]. Что же касается «холодных» околоземных «плазмоидов», то они повсеместно наблюдаются и регистрируются в массовых масштабах (например, многолетние сугубо научные исследования итальянца Л. Бокконе).

В этой связи нелишне напомнить о существовании загадочного феномена самопроизвольно движущихся камней и валунов весом до 500 кг в Долине Смерти (Калифорния, США). Традиционные объяснения (дождь, ветер, скольжение при пониженной силе трения, тектонические воздействия и т. п.) этого явления оказались не состоятельны. Но, может быть, все проще, и эти камни — живые организмы?!

Вышеперечисленные данные приведены для того, чтобы подчеркнуть, что в последние десятилетия происходит непрерывное обновление, а зачастую и радикальный пересмотр фундамента большинства естественных наук. Вселенную рассматривают уже не как «случайную» систему с некоторым набором видов взаимодействий, а как, если угодно, единое самоорганизующееся на бесконечном множестве уровней живое и разумное существо, в связи с чем Жизнь и Разум являются постоянными космическими факторами.

Первые экспериментальные и теоретические данные, проливающие новый свет на загадку жизни, были получены в 20-х — 30-х годах XX века. Именно тогда в работах А. Л. Чижевского были всесторонне изучены разнообразные солнечно-земные связи [242]. В 1930-х годах им же были проведены первые исследования в специальных устройствах с многократно пониженной интенсивностью магнитного поля (гипомагнитных камерах).

В 1965 году В. П. Казначеев, продолжая работы в этом направлении, высказал идею о биосистеме, как о неравновесном фотонном ансамбле, существующем за счет притока и трансформации поступающей извне энергии и информации [П5, с. 49–58]. В роли носителя информации при организации, регулировании и активировании тонких систем выступает электромагнитное поле и в том числе его видимая глазами составляющая — свет.