Ты - моя, ведьма (СИ) - Бран Ева

— Слушай, Тай. Я только сейчас поняла, что говорю здесь с демонами и они меня понимают. Как это возможно?

— Не знаю, но во время портального перехода, что-то происходит и язык адаптируется под местность. Дети ведь тоже на земле говорят по — русски. Тебе это странным не показалось?

— Я как-то не задумывалась… И еще тут размышляла… А где женщины других порабощенных рас? Мужчин мы видели. С суккубами понятно — их определили для любовных утех, а остальных?

— Я думал над этим. Возможно, они работают на каких-нибудь черных работах.

Уборщицы, к примеру.

— Да, очень может быть.

Мы оказались правы — в этом городе все было устроено точно так же. На этот раз, в дом терпимости мы не залетали, а сразу отправились за город к яме. На этот раз Тайрос вынес оттуда всего двоих. Девочку — ровесницу Рины и парня, на вид старше всех детей. Я бы даже сказала, что по возрасту он был как Тай. Но я знала, что демоны после двадцати пяти просто перестают стареть и сохраняются в своем молодом состоянии на очень долгие годы. Значит этому юноше точно не больше тридцати, но… У меня в голове не укладывалось уравнение. Если женщин ссылали в публичный дом за провинность типа беременности, а на клан инкубов напали 23 года назад…

— Тай? Сколько ему лет?

Я держала голову парня на своих коленях и отпаивала исцеляющим зельем.

— Ты поняла? Ань, он чистокровный инкуб.

— Но… почему тогда парень не на севере вместе со всеми?

— Мне тоже интересно это узнать.

Девочка уже пришла в себя и озиралась по сторонам, не понимая, что происходит. Тайрос сразу накинул ей на плечи покрывало и ввел в курс дела. Ребенка звали Элина. Она не закатывала истерик, хотя для того, что ей пришлось пережить, такая реакция была бы вполне естественной. Девочка просто тихонько сидела, кутаясь в плед и большими глазами смотрела на то, как мы пытаемся откачать парня. Зелье подействовало, но по какой-то причине не исцелило его полностью. Страшные царапины на спине никак не хотели затягиваться, хотя я взяла в него уже два пузырька лекарства.

— Сюда кто-то идет. Да, мы сейчас под пологом, но энергетику нашу почувствую. Я переношу нас всех прямо сейчас. Надеюсь, парень выдержит.

Мгновение и мы снова посреди родной гостиной, как будто и не покидали ее. К нам тут же выскочили Настя и Рина с Алектой.

— Мы не ждали вас так быстро, — Настя уставилась на юношу на моих руках.

К счастью, переход он пережил.

— Девочки, отведите Элину в ванную, потом накормите и покажите комнату. Тайрос же, поднял парня и понес на диван в гостиной.

— Какой красавец, — зачаровано прошептала Настя.

Да, я была с ней согласна. В отличие от изможденный детей, этот юноша не выглядел таким заморышем. Жилистый, с четким рельефом мышц. Длинные иссиня-черные волосы разметались по подушке. Утонченное лицо, совсем как у Тайроса. Высокие скулы, чувственные четко очерченные губы, которые так и приковывали к себе взгляд. Длинные ресницы и ровные тонкие брови. Мальчик с картинки.

— Что с ним? — с тревогой спросила Настя, рассматривая кровавые царапины на его теле.

— Мы без понятия, — я пожала плечами.

— Он почти выпит досуха. Энергии осталось совсем мизер. Возможно, поэтому организм не исцеляется.

Тай прикоснулся к голове парня, делясь своей силой. Демон глубоко вздохнул, но не очнулся.

— Где парни? — поинтересовался муж.

— В саду что-то делают. Кстати, Ань, твоя мама тоже здесь. Приехала мне помогать.

Я улыбнулась. В этом была вся мама.

— Насть, позови их. Мы пойдем комнату на втором этаже разбирать. Думаю, его надо поселить отдельно.

Парни занимались разбором завалов почти три часа. Бабушка устроила в спальне склад ненужных вещей: старая поломанная мебель, швейная машинка, напольные лампы. Чего там только не было. Когда комнату полностью освободили, за дело взялись девушки и быстренько там все вымыли.

Мы сидели с мамой на кухне и тихо беседовали, пока народ занимался новым жильцам. Парень в сознание так и не пришел. Складывалось ощущение, что он не хочет жить. Совсем не борется.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Если так пойдет и дальше, мне придется подвал под спальню оборудовать, — пожаловалась маме. — Я не жалею, что мы спасли их всех и привели сюда, но скоро и правда, станет тесновато.

— У меня твоя спальня пустует, — напомнила мама. — Я могу двоих к себе забрать если что.

— В тесноте, да не в обиде, верно? — я улыбнулась.

— Ведьм из ковена на крайний случай можно подключить. Они точно смогут помочь, — высказала еще одну идею мама.

Вздохнув, отправилось готовить целебную мазь. Если не получается справиться с ранами изнутри, надо попытаться это сделать снаружи. С приготовлением небольшой баночки провозилась примерно час. Взяла темно-зеленую жижу и направилась наверх. В комнате застала Настю. Она сидела на краешке кровати и зачарованно смотрела на бессознательного парня. Увидев меня, девушка подскочила и заметалась по комнате.

— Да я все понимаю, — улыбнулась на такую забавную реакцию. — Чего ты кипиш развела? Держи лучше вот это снадобье, — протянула Насте баночку. — Смажь ему раны. По идее должно помочь.

Девушка разрумянилась и кивнула, забирая мазь.

А вечером мы все вместе жгли огромный костер во дворе. Что — то ребята притащили из сада, что-то отправилось в огонь после разбора завалов. Элина уже влилась в коллектив, хотя в ней еще сквозила настороженность. Мы смотрели на огонь, и каждый думал о чем-то своем — сокровенном. Тайрос обнял меня со спины за талию и притянул к себе, то и дело целуя то в висок, то в шею. Девочки с интересом наблюдали за нами, но когда я ловила их взгляд, тут же отводили глаза и отворачивались.

Мы вынесли на улицу стулья и долго сидели возле тлеющих углей, запекая в золе картошку и тихонько беседуя. Настя то и дело бегала наверх проверять не очнулся ли демон. А Тай на это только хмыкал себе под нос. Мама принялась рассказывать какие-то сказки, но я никак не могла уловить нить повествования. Млела в объятиях мужа, прислушиваясь к его дыханию и ровному биению сердца. Нежилась в его теплых, заботливых объятиях, ощущая себя счастливой и любимой.

После ужина предложила девочкам полетать. Сколько было восторга и радости на их мордашках! Мы носились над темным лесом, наслаждаясь драйвом и ощущением свободы. Как-то незаметно подкралась осень. Деревья начали наряжаться в разноцветные уборы, а в воздухе все сильнее пахло сыростью. Люблю осень. Это самое уютное время года. Возможно, во мне всегда говорила кровь ведьмы, питая эту любовь. Я всегда приходила в особое теплое душевное состояние, когда видела разноцветные деревья, окутанные легким туманом. А когда начался сезон дождей и облетали последние листья, с восторгом бежала под зонтиком в свою любимую кофейню, вдыхая терпкий запах прели и влажной земли. В тепле и уюте заведения заказывала глинтвейн и подолгу наблюдала за непогодой за окном.

А потом дожди сменялись густыми молочными туманами, в которых утопало все кругом. Они сквозили такой волшебной манящей загадочностью, что хотелось непременно написать какую-нибудь таинственную историю, но талантом писателя я была обделена, поэтому обычно пекла вкусное печенье или пироги и коротала время за просмотром каких-нибудь мистических фильмов. Сейчас мне хотелось поделиться своей любовью к осени с этими ребятами. Чтобы они тоже ощутили всю прелесть этого времени года.

Кстати, Виор тоже высказал желание полетать, и мы еще с ним сделали пару кругов вокруг деревни. А потом все уставшие, но очень довольные разошлись по своим спальням. Я нашла еще в себе силы принять душ и поползла в комнату. Но не успела закрыть за собой дверь, как попала в крепкие объятия мужа.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Иди ко мне, моя конфетка, — промурлыкал бархатным голосом Тай, накрывая мои губы поцелуем и заставляя сердце бешено колотится в груди.

По телу густой, вязкой карамелью начало растекаться возбуждение. Сонливость, как рукой сняло. Я гладила ладонями обнаженный торс мужа, наслаждаясь горячим бархатом кожи и твердостью мышц. Сила, исходящая от него, сводила с ума. Он опрокинул меня на кровать и опираясь на локти, навис надо мной, прожигая огнем янтарных глаз. Совсем, как тогда, когда приходил во сне. Протянула руку, проводя кончиками пальцев по скуле и губам. Красивые, чувственные. Легонько коснулась их, и тут же Тайрос поцеловал подушечки пальцев. В этом жесте было море нежности, тепла и любви. Совсем легкое касание губ, нежное, как прикосновение крыльев бабочки. Я смотрела в глаза Таю и ощущала, как в груди растекается что-то теплое и яркое, затапливая меня всю.