Основы риторики: Учебное пособие для вузов - Александр Волков

Однако эта сложная конструкция сохраняет смысловое единство и соподчиненность элементов. Чем сложнее высказывание, тем большее значение имеет изобретение и тем труднее сделать расположение ясным и прозрачным по смыслу, сохраняя единство его смыслового образа — гармоничное соотношение объемов и конструкций частей.

Ораторская проза остается материалом, на котором в общей риторике отрабатывается техника расположения: будучи относительно краткой, ораторская речь отличается особенно четким расположением. Этого требуют условия произнесения речи в суде или политическом собрании, когда высказывание нужно построить так, чтобы оно сохраняло качества импровизации, но допускало анализ и критику аргументации. Вместе с тем, ораторская проза — вид литературы: в процессе публикации ораторские речи обрабатываются авторами, как это делал, например, Цицерон, и часто представляют собой не то, что оратор сказал в действительности, а то, что он предпочел видеть опубликованным.

В соответствии с традицией раздел Расположение строится по приведенной канонической схеме, последовательность частей которой вовсе не означает, что всякое высказывание, даже судебную речь, следует располагать именно таким образом. Эта каноническая схема, тем не менее, основана на определенной логике.

Во вступлении ритор представляет себя и основания своего обращения к аудитории; затем он высказывает свою позицию — предложение, чтобы аудитория сразу представила себе, что и на каком основании ей предлагается; далее в разделении ритор указывает состав и последовательность главного содержания высказывания — аргументации, чтобы аудитория смогла охватить образ предмета; затем он излагает фактический материал, описывая предмет и повествуя о событиях; на основе изложенных фактов ритор переходит к обоснованию предложения доводами рассуждения, сводя или разводя факты с нормами в соответствии с положением речи; изложив факты, обосновав предложение и ясно сформулировав свою позицию, ритор переходит к опровержению, которое может быть продуктивным, если определены предпосылки критики; разбор фактов и обоснование завершаются обобщением — рекапитуляцией, которая воспроизводит положение в отношении к аргументации, или выводами, которые обращают аудиторию к последующему развертыванию аргументации и на основе которых ритор побуждает аудиторию принять предлагаемое решение.

Глава 13. Начало речи: вступление, пропозиция, разделение

В начале речи представлены три части — вступление, предложение и разделение, которые объединены задачей представить этический образ ритора. Вступление является речью о речи, так как в нем предлагается основание обращения ритора к аудитории в данных обстоятельствах с данной речью. Предложение является началом речи в тесном смысле, поскольку предложение — речь, свернутая до одной фразы, а при развертывании предложения раскрывается и содержание авторского замысла.

Разделение указывает содержание аргументации, которая будет развернута в дальнейшем, и последовательность рассмотрения проблемы.

Тем самым начало речи приобретает этическое значение как словесная конструкция: этичный ритор ориентирует аудиторию, указывая свою позицию, отношение к аудитории и ход предлагаемой аргументации.

Этическое содержание начала речи проявляется и в указании на распределение ответственности. По правилам ведения диалога говорящий обязан обращать к слушающему значимые сообщения, он отвечает за ценность информации и уместность речи. Слушающий при этом условии отвечает за внимание к словам говорящего: «Имеющий уши да слышит». Если получатель упускает существенное содержание, он несет полную ответственность за последствия своего невнимания. Поэтому начало речи строится так, чтобы привлечь внимание получателя к содержанию высказывания и тем самым облегчить его задачу в условиях многообразия публичных высказываний: по началу речи можно судить о значимости ее содержания, и в воле получателя принять высказывание или отказаться от него. Честный ритор обязан следовать тому, что он предлагает, — единство построения этически значимо. А аудитория, приняв ритора с его речью, обязана следовать за словами ритора и сделать заключение о высказывании. На принципе разделения ответственности основано сотрудничество между ритором и аудиторией.

Вступление произносится или читается первым, а сочиняется, если вообще сочиняется, последним и в этом смысле является самой трудной для ритора частью высказывания. Характер вступления зависит от состава аудитории, ее настроения, обстановки, замысла речи и от состояния ритора, в особенности если речь устная. Интуиция, опыт, чувство такта играют здесь определяющую роль. Вступление часто импровизируется, и неудачная импровизация может испортить всю речь, но ритору помогает знание правил построения вступления.

Во-первых, даже при неудавшемся вступлении, если оно кратко, интерес публики к ритору сохранится и ошибку можно исправить — впереди целая речь, в содержании которой обнаружатся качества ритора.

Во-вторых, вступление должно быть умеренно энергичным: яркое вступление привлекает внимание и вызывает симпатию к оратору, но если речь, в особенности устная, начинается слишком эмоционально, оратору может не хватить сил продолжать на том же эмоциональном уровне: от сильной эмоции аудитория быстро устает, а ритору нужно приберечь пафос к концу речи.

В-третьих, стилистически вступление не должно резко контрастировать с основными частями речи, так как может сложиться впечатление, будто ритор стремится привлечь внимание к себе, а не к предмету речи.

В-четвертых, во вступлении следует избегать существенных для аргументации формулировок и данных, если они не повторяются в других частях речи, так как аудитория входит в речь постепенно, и вступление воспринимается на фоне внешних или внутренних помех.

В-пятых, вступление не следует сочинять до основных частей речи, так как оно отражает для ритора содержание и пафос высказывания в целом, являясь речью о речи.

В риторике выделяются три рода вступлений: обычное, с ораторской предосторожностью и внезапное (ех abrupto).

Обычное вступление. «Милостивые государи, с чувством невольного смущения приступаю я к моему докладу. Оно вызывается прежде всего глубокою скорбью о том, что, получив, наконец, давно желанную возможность принять активное участие в заседании нашего Общества, я не вижу пред собою ни полного мысли и энергии лица Николая Яковлевича Грота, ни проникнутого одухотворенною красотою образа Владимира Сергеевича Соловьева. Оба они уже вступили на тот берег, от которого нас еще отделяют туманы и неотрадные волны житейской суеты. Мне больно сознавать, что и возможность видеть здесь дорогого наставника, которому я сам многим обязан в своем духовном развитии, — видеть Бориса Николаевича Чичерина, пресечена постигшим его недугом… Смущает меня и содержание моего доклада.

В нем очень мало места для философских рассуждений или психологических исследований. Он, в сущности, касается вопроса педагогического, т. е. вопроса о том — не следует ли, при современном состоянии уголовного процесса, расширить его академическое преподавание в сторону подробного исследования и установления нравственных начал, которым должно принадлежать видное и законное влияние в деле отправления уголовного правосудия. Поэтому я заранее прошу снисхождения, если этот доклад не будет вполне соответствовать строгому и стройному характеру трудов, к которым привыкло общество»[82].

Кроме общих правил краткости, умеренности, уместности, соответствия предмету и постепенности, это вступление характеризуется следующими качествами:

1. Во вступлении особенно проявляются (не выражаются) ораторские нравы — честность, скромность, доброжелательность, предусмотрительность, или те этические качества, которые нужны ритору для правильного построения этического образа. В докладе А.Ф. Кони — это, в первую очередь, скромность, доброжелательность и предусмотрительность; в цитированной выше речи П.А. Столыпина — это честность и доброжелательность: в ситуации первого обращения Председателя Совета Министров к Третьей Государственной Думе после роспуска Второй специальное проявление скромности было бы неуместным, так как могло ввести аудиторию в заблуждение относительно намерений ритора и его отношения к роли Думы. В академической речи, которая произносится знаменитым юристом и государственным деятелем перед собранием интеллигентов, напротив, уместно подчеркивание скромности и доброжелательности. Но в речи А.Ф. Кони проявляются и честность, как самооценка компетентности, и предусмотрительность, как указание на задачи доклада и характер его обсуждения.