Рагнарек (СИ) - Владимир Владимирович Кретов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Элия присвистнула:
— Это же получается, что останется не уничтоженным только малая часть каких-то отдалённых кластеров, типа какой-нибудь Австралии.
Тор повернул голову ко мне:
— Твоя задача, Гидраргирум, постараться за данные нам сутки организовать эвакуацию всех, за границы будущего купола.
Я даже проглотил слово «задача»…
Ведь, Тор — мой глава исключительно формально и ставить мне какие-то там задачи, конечно же, не может. Может только что-то просить…
Но сейчас, точно не до таких мелочей! А так, получается, что опять у меня миссия эвакуировать народ… Опыт в этом деле у меня, вообще-то есть, но перетащить всех НПС со всех кластеров на другой конец света? Мда… эта миссия просто невыполнима.
Тор, между тем, продолжал:
— И я имею ввиду, вообще, всех, потому как, те, кто останется внутри активированного купола — смертники. Рагнарёк пожрёт их.
Элия уточнила:
— То есть, и тебя?
Бог грома криво усмехнулся:
— Жертвовать собой — это у нас, видимо, семейное.
Локки подошёл к брату вплотную и положил ладонь на его плечо сверху. Его руку прошила молния, волосы встали ещё сильнее дыбом, а глаза точно так же налились белым светом и начали сыпать искрами:
— Теперь, от Витории останется не пара-тройка процентов, а процентов пять. — Затем, бог обмана повернул голову к своему брату. — Я вообще-то тоже глава пантеона. Нечего тут выпендриваться! Так что, при формировании щита, тяни силы и из меня.
Насколько я понял, Локки тоже решил собой пожертвовать. Да уж, прав был Тор, сегодня у них это семейное! Причём, Локки отличился уже дважды.
Смерть подошла к Локки и уже на его плечо положила свою ладонь…
Она тоже превратилась в «одуванчик», только уже полноценный, тем более, её волосы были белоснежные…
Честно говоря, это всё выглядело одновременно мило и грустно…
Смерть же посмотрела на меня:
— Я могла бы открыть свой щит пантеона в Тёмном мире и спасти процентов пять от него, но Тёмный мир сейчас пуст. Силы лучше, не распылять, а попытаться спасти больше в одном месте. Гидраргирум, забери лишь моих сестёр в безопасное место…
Так, так. Похоже, что дело не в семейности, а просто самопожертвование сегодня повсеместное…
Элия спросила:
— А, призванные могут присоединиться к вам, чтобы хоть как-то помочь?
Смерть покачала головой:
— У призванных нет божественных сил, которые они могли бы отдать, чтобы сузить границы щита. — Она посмотрела в мою сторону и улыбнулась. — Ну, среди призванных есть, конечно, исключения, но в основном помочь могут только божественные существа…
Элия уточнила:
— То есть, и другие боги в теории могут присоединиться к сужению щита?
— Да, но тогда и они умрут. Приказать им идти на смерть не может никто, даже я…
Богиня улыбнулась своей невольной завуалированной игре слов. Мол, даже Смерть не может приказать идти на смерть…
Элия же посмотрела на меня:
— А может, нам собрать всех богов, объяснить ситуацию, и пусть, они сами примут решение? Приказывать никому не будем, каждый сам решит для себя.
Вообще, это идея…
Спросил Тора:
— Каждый бог может пожертвовать собой и сузить щит?
— Каждый. Они просто должны присоединиться к главе — то есть, ко мне…
— Сколько процентов от Витории мы сможем ещё спасти, когда к вам присоединюсь и я?
— Процентов десять — пятнадцать. Даже больше, чем от помощи Смерти…
Я почесал подбородок и озвучил тихо себе под нос:
— Что ж, в таком случае, соберём всех, кого сможем, и пусть они решают всё сами…
* * *
Я стоял и тихо охреневал…
Каждый, нет блин, КАЖДЫЙ! бог вызвался на смерть для спасения Витории!!
Ладно, с Идунн, Персефоной, Аидом, Суцелом и другими богами всё более-менее понятно, это ведь были благородные боги…
Но когда к нам после «„Зова глав пантеона“» на общий сбор «побитой собакой» пришёл и Фуфлунс и без колебаний согласился пожертвовать своей жизнью…
Вот тогда, я знатно охренел!
Рея же, которую пришлось вызвать последним одноразовым артефактом, с улыбкой и совершенно непоколебимо положила свою ладонь на плечо Смерти. Титанида тут же, как и все остальные женщины, превратилась в милого «одувана»…
Один и Нюйва, чьё затворничество мы прервали, прилетели к нам достаточно быстро…
Они, узнав, про Рагнарёк и купол, выглядели достаточно решительно. Один обнял и поцеловал Нюйву, как в последний раз. После чего, они тоже присоединились к смертникам…
Даже боги из моей команды пожертвовали собой!
Гун-Гун, подойдя к Одину с Ньювой прошептал тихо «„простите меня “». Затем, посмотрел с болью во взгляде на Нюйву и положил ладонь на плечо Реи…
А оба моих архидемона, хоть и помялись, но в итоге, тоже решились на геройский шаг!
Ну, и ну!
Не думал, что такой момент настанет. Это выглядело настолько эпично… и одновременно трогательно!
Все эти боги стойко стояли, связанные одной электрической цепью, осознавая свою скорую смерть.
Все они, мать его, герои!!!
Блин…
Я протёр глаз. Потом, второй…
Видимо, какая-то соринка в глаза попала… Дело совершенно не в том, что глаза отчего-тт вдруг стали влажными.
Ну, почему? Неужели, всё так и закончиться? Неужели, ничего не поделать уже⁈
Внезапно, внутри меня разгорелся огонь злости. Он поднялся снизу из живота и начал жечь пламенем в груди. Я поднял голову и крикнул всем этим богам:
— Да хрен вам! Слышите⁈
Вокруг встала звенящая тишина, и все без исключения посмотрели на меня с недоумением во взгляде.
Я же зло оскалился и крикнул:
— Ну что, решили тут погибнуть геройской смертью, значит⁉ Да хрен вам всем! — Я выставил указательный палец правой руки вперёд и провёл им в направлении всех богов. — Я спасу каждого из вас, лишив посмертного звания героя, ясно⁉ Каждого!
Рея повернула голову к рядом стоящей Смерти и тихонько спросила:
— О чём это, он?
Смерть, не отрывая от меня глаз, улыбнулась и покачала головой:
— Не знаю… Но, если Гидраргирум обещает такое, то, возможно, у нас появился шанс. Ведь иногда мне кажется, что для него нет ничего невозможного…
Интерлюдия 11
Интерлюдия 11
В комнате для переговоров главы компании «Святогор» сидело трое человек: сам глава компании «Святогор» — Сергей Иванов, начальник службы безопасности компании «Святогор» — Александр Абатуров и главный администратор виртуальной игры «Легенда» — Николай Голубев.
Мужчины сидели на тёмно-бордовом диване перед огромной, но несколько устаревшей «плазмой», и обсуждали то, происходящее на экране.
Перед диваном же стоял столик, который ломился от разнообразных закусок и угощений: поломанная на дольки плитка тёмного шоколада в вазочке, нарезка выдержанных сыров, максимально тоненько нарезанный черногорский «„пршут“», плошка с
