Жизнь и одни сутки - Алексей Максимович Мерцалов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однако девушка даже не поглядела в сторону Евлантьева. Она встала возле Бельфегора и покорно опустила голову. С ней явно что-то было не так.
– Нет, Анна в полном здравии, – словно прочитав его мысли, сказал Бельфегор. – И как видите, никто не удерживает ее силой. А что касается денег, то вы их не получите, ибо они вам больше не пригодятся.
– Почему это? – настороженно спросил Евлантьев. – Вы же обещали!
– Да, обещал, – согласился Бельфегор. – Однако, признаюсь честно, мне всегда было плевать на этот эксперимент. Верно, Андрей?
– Совершенно точно, – процедил полицейский.
– Тогда зачем вы втянули меня в это? – спросил Саня.
В следующий миг он вздрогнул, так как лицо Бельфегора внезапно переменилось. Из азартного и хищного оно вдруг стало дряхлым и несчастным. Мертвенным голосом Бельфегор заговорил:
– Десять лет назад от меня ушла жена. У нас оставалась маленькая дочь Лена, но суд не позволил мне видеться с ней чаще, чем раз в месяц. Однако для меня эти двенадцать дней в году были дороже любого праздника. В то время я работал обыкновенным риелтором в заурядной кампании и получал совсем небольшие деньги. Однако к нужному дню я всегда собирал крупную сумму и превращал жизнь моей малютки в праздник. Шли годы, Лена росла. И вот однажды она осталась у подруги на ночь. Девочки дружили с первого класса, и жена не увидела в этом ничего предосудительного. Однако ночью между подругами вышла размолвка. Лена всегда была резкой на слова и поступки. Поругавшись с подругой, она решила сама добраться до дома. Но так получилось, что по трассе, которую она решила перейти, ехал один ублюдок. И этот ублюдок сбил мою дочь, и она до конца дней осталась прикованной к инвалидному креслу!
– Так это был ты? – ахнул Евлантьев. – Ты ее отец?
– В то время я находился в командировке, – продолжал Бельфегор, ничего не замечая. – И о случившейся трагедии узнал только через три дня. Понятное дело, сразу же все бросил и вернулся в Москву. Однако ни дочери, ни жене я помочь уже не мог. А тот негодяй, сбивший Лену, заплатил деньги, и его признали невиновным.
– Она перебегала дорогу в неположенном месте! – крикнул Саня.
– Ты был пьян! – рявкнул Бельфегор.
– Клянусь, нет! Усталый! И ночь! Она выскочила внезапно!
– И тем не менее! Вы, молокососы, носитесь, как отморозки! Не окажись тебя на той дороге, моя дочь была бы цела.
Несколько секунд они сверлили друг друга испепеляющими взорами, а затем Бельфегор мрачно продолжил:
– Буквально через неделю мне пришлось столкнуться с еще одной трагедией. Лена, не выдержав боли в спине, выпрыгнула из окна. Вернее, подъехала к окну и перевалилась через подоконник, ведь благодаря тебе ходить она больше не могла. Обнаружив исковерканное тело дочери, жена, которую я, несмотря на ее уход, очень любил, сразу же повесилась.
Бельфегор замолчал. Кажется, эта краткая речь далась ему нелегко. Видимо, пытаясь развеять трагические воспоминания, он продолжил с новыми силами:
– Первые полгода я безостановочно пил в надежде, что от избытка алкоголя откажет печень, а за ней и сердце. Однако этого не произошло, и в какой-то миг я задумался. Почему человек, убивший мою дочь и жену, до сих пор праздно разгуливает по этой земле? И я решил восстановить справедливость. Но для этого нужны деньги, власть и связи. И я стал трудиться, не покладая рук. Пожалуй, ни у кого в этом мире не было такой сумасшедшей мотивации, как у меня. Изначально сделав упор на операции с элитной недвижимостью, я за эти годы заработал такое состояние, что вошел в список богатейших людей нашей страны. Уже на тот момент я мог приказать убить тебя. Или посадить за наркотики, подкинутые тебе в карман. Но я не считаю, что моя дочь и моя жена стоят так дешево. Я решил организовать тебе долгую и мучительную смерть. Хотел сделать так, чтобы ты почувствовал всю боль потери любимого человека. И я не стал мелочиться. Был разработан план – эксперимент, который должен был затянуть, опутать тебя и стать твоей плахой. 24 преступления в сутки! Умно, верно?
– Но откуда ты знал, что я соглашусь?
– Деньги. Пока я становился миллиардером, ты безропотно скатывался в дебри нищеты. Долги, кредиты, ипотека. Я месяцами изучал тебя, и поверь, знаю о тебе такое, чего ты сам о себе не знаешь. Однако, чтобы повозка выехала из глины, ее нужно толкнуть. Именно поэтому к тебе была подослана Вера.
– Что? Не может быть!
– Да, Вера и ее лысый приятель весь год работали на меня. Ты был страшно одинок, поэтому я не сомневался, что ты впустишь эту девушку в свою душу. Я знал, что когда Вера в очередной раз попросит тебя о помощи, ты не сможешь ей отказать. Однако ты всегда был эгоистом, Евлантьев. Поэтому я придумал, как заставить тебя задуматься о неординарных решениях. Надеюсь, тебя обрадует эта новость – ты не болен. У тебя нет порока сердца.
– Что за бред? Врач поставил мне диагноз! У меня болело сердце.
– Один раз! Помнишь, мы с тобой выпили по стакану виски? В твой была добавлена доза адреналина. Он в скором времени спровоцировал сильные боли в сердце. Ты вызвал «Скорую». Но кто к тебе приехал? Доктор Айболит, который на глаз поставил диагноз, был моим школьным другом. Он и правда врач, но едва ли поставил бы столь серьезный диагноз без дополнительных исследований. После того случая ты хоть раз чувствовал боль в сердце? Нет! Потому что ты здоров, как бык! Но этими манипуляциями я заставил тебя поверить в безвыходность твоего положения. И вот ты вернулся ко мне и согласился на эксперимент.
– Зачем он тебе понадобился?
– Совершая каждое преступление, ты забивал гвоздь в свою могилу. Собственными стараниями ты сделал себя одним из самых разыскиваемых преступников Москвы. А чтобы ты не остановился на достигнутом, к тебе направили Аню.
Если прежде Евлантьев просто удивлялся новым фактам, то это известие поразило его до глубины души.
– Что? Не может быть! Ты все врешь!
– Скажи мне, Евлантьев, ты идиот? Ты серьезно думаешь, что совершенно случайно попавшаяся в лесу девушка решит вот так запросто послать к чертям свою жизнь и ради тебя, придурка, пойдет грабить и обманывать людей? Ты слепец, Евлантьев. Аня была рядом с тобой по двум причинам. Первая: нам нужно было втянуть тебя в эксперимент как можно сильнее. А вторая: мы надеялись, ты влюбишься.
