Батый. Золотая Орда - Олег Бажанов

Когда дым рассеялся, войска вновь встали ровными шеренгами. Убитых и покалеченных отнесли в тыл.

Рожденный в самом центре русского войска, вначале среди пешцев, а затем и по всем шеренгам покатился вначале легкий, затем все более набирающий силу ропот: «Смотрите, богатыри выехали на поединок!.. Это монах Пересвет… Из боярских детей… Пересвет!..».

Вторые и третьи ряды стали напирать на стоящих впереди, чтобы увидеть, что делается там, перед центром строя. Первая шеренга, сдерживая напор задних рядов, пришла в движение, изломав ровную линию.

– Держать строй! – пронеслось грозным эхом вдоль всего войска. Это командиры выравнивали свои сотни.

В центре поля съехались два всадника на крепких темных лошадях. Затем они разъехались каждый в свою сторону и развернулись друг к другу. Через несколько секунд их кони почти одновременно рванулись с места. Опуская на скаку длинные пики, богатыри сошлись в смертельном поединке… Послышался треск ломающихся копий, и почти одновременно оба богатыря упали на землю, и никто из них не поднялся. Только осиротевшие лошади вернулись туда, где лежали их хозяева.

Армии, пораженные произошедшим, какое-то время стояли в молчании. Вдруг с обеих сторон дробно забили барабаны и громко зазвучали трубы. Блеснул над строем войск княжеский меч. Первая конная шеренга, облаченная в железо, разом опустила длинные копья, качнулась и медленно двинулась вперед. За ней пошла вторая, третья…

Выдерживая строй, всадники наращивали темп шага лошадей, переходя на рысь. И вот уже навстречу поджидающему врагу текла неудержимая лава, ощетинившаяся острыми наконечниками копий. В едином порыве слитая в монолит – плечо к плечу, конь к коню, щит к щиту, – молча шла тяжелая княжеская конница. Был лишь слышен гулкий стон земли от топота великого множества копыт. И не было силы, способной остановить ее страшное стремление.

Будто волна прошла впереди наступающих, и качнулась стена неприятельских войск, и черный лес пик принял горизонтальное положение. И двинулась стена навстречу текущей лаве. Молча, на ходу качая копьями и горя чешуйчатой броней, все быстрее и быстрее без единого просвета в шеренге двигалась на лаву монолитная стена тяжелой конницы. Еще немного… Еще… И вот дрогнули две монолитные стены от страшного встречного удара, слившись в одно огромное тело. Громко закричали вступившие в схватку воины. Дико и страшно заржали упавшие на спину покалеченные лошади. Треск ломающихся копий и лязг столкнувшегося железа покрыли первые предсмертные человеческие вопли». (Изд. «Принтер», 2009 г.)

Тем временем княжескую одежду Дмитрия надел Михаил Андреевич Бренок, он и участвовал в бою под великокняжеским знаменем. Так написано в летописи. Если предположить, что Дмитрий Донской пошел в бой простым воином, то грош цена такому командиру, бросившему армию без руководства! Но переписчики умолчали о том, что боем со стороны восставших руководил хан Тохтамыш.

Скорее всего, князя Дмитрия было решено сохранить для мирных дел. Тем более что свою роль он уже сыграл – собрал для будущего царя Тохтамыша армию. И как бы для хана Тохтамыша не сложились обстоятельства по итогам битвы, ему нужен был живым этот русский князь.

А в ходе битвы русский сторожевой полк выдвинулся вперед и более часа бился с неприятелем в полуокружении. Мамай наблюдал за ходом боя из своей ставки с Красного холма (возможно, это то место, где сейчас находится Красная пощадь в Москве).

Когда хан Тохтамыш увидел, что русский сторожевой полк почти весь истреблен в неравной схватке, он двинул в сражение главные силы по центру. Условия местности не позволяли ордынской коннице обойти фланги русского боевого порядка. Это вынуждало Мамая наносить удары по всему фронту противника. Самым устойчивым оказался правый фланг русского боевого порядка. Там стояла тяжелая тимуровская конница, отразившая все атаки. Но в центре, где разворачивались главные события, после трех часов боя противник стал одолевать. Русские дружинники несли большие потери, особенно досталось пешей рати, состоявшей из ополченцев. Только стойкость дружинных полков во главе с Глебом Брянским и воеводой Вельяминовым позволила удержать положение и предотвратить прорыв ордынской конницы в тыл после прорыва фронта большого полка.

Критическая обстановка для восставших складывалась на левом фланге, где под натиском превосходящих сил ордынской конницы полк левой руки был почти полностью истреблен. Оставшиеся в живых стали в беспорядке отходить. Неприятель усилил натиск, постепенно охватывая обнажившийся левый фланг большого полка. Лишь срочное выдвижение резерва под командованием полоцкого князя Дмитрия Ольгердовича на время устранило угрозу, нависшую над главными силами русской рати. Приближался кульминационный момент битвы.

В это время в дубраве воевода Боброк удерживал своих горячих воинов от преждевременного вступления в бой. Он был опытным воином и командиром, пришедшим на Куликово поле из Галиции вместе с ханом Тохтамышем. Лишь к трем часам дня, когда ордынская конница устремилась в прорыв на левом фланге и подставилась под удар засадного полка, ей во фланг и в тыл ударил Боброк. Русская конница из укрытия лавой обрушилась на ордынцев, увлеченных преследованием остатков полка левой руки. Ордынские воины к тому времени были изнурены боем – Мамай ввел почти все свои резервы. У него остался только его личный полк тяжелой конницы – его гвардия. Внезапный и стремительный удар засадного полка Боброка определил перелом в ходе битвы. Ордынцы дрогнули. И тут с правого фланга в наступление перешли тумены Тохтамыша. Силы ордынцев были смяты. Под натиском тяжелой конницы они стали в беспорядке отступать к Красному холму.

Мамай приказал ввести в бой свой последний резерв и возглавил атаку. Но силы были не равны, а отступающие ордынцы, попадая под ноги коней, нарушали сомкнутый строй своих же атакующих. Полк Мамая был смят одетой в броню тимуровской конницей.

Русские еще долго преследовали отступающих. Спаслись только те, кто имел запасных коней. Сам Мамай и весь ордынский лагерь вместе с пушками попал в руки победителей.

Вот что говорится в булгарских летописях и об артиллерии Мамая: «У его шатра было поставлено три пушки, которыми управлял мастер по имени Раиль. Однако русские всадники налетели столь стремительно, что прислуга не успела открыть огонь, а сам Раиль был взят в плен».

Тохтамыш после боя лично казнил Мамая на Куликовом поле, отрубив ему голову. Теперь путь к царскому трону орды для Тохтамыша был открыт. Не дав своему войску времени для отдыха, утром следующего дня Тохтамыш отправился на юг – в столицу, город Сарай.

Немецкий историк Кранц пишет, что, разгромив татар, «россияне взяли в добычу множество скота, но недолго радовались своею победою – татары, соединясь с Литвою, устремились вслед за русскими, отняли у них добычу и множество их побили». Это в пересказе Карамзина.

В Линденблатовой рукописной немецкой хронике сказано так: «В сем году была великая война во многих землях: россияне сражались с татарами на Синей Воде, и с обеих сторон легло на месте до сорока тысяч человек. Россияне одержали верх; но после сей битвы встретили литовцев, союзников татар, и были истреблены ими».

В Москве «в сие время явился достойный воевода, юный князь Литовский, именем Остей, внук Ольгердов…». Зная о состоянии дел в мощной в военном отношении Литве, сообщениям западных хронистов можно доверять.

Русские летописи утверждают, что татарские военные силы входили в состав войска Дмитрия Донского. В них говорится, что одним из приближенных Дмитрия Донского был царевич-чингизид Черкиз, чей сын Андрей Черкизов командовал русской ратью на Куликовом поле.

Почему же летописцы не уточняют, что все правое крыло русского войска на поле Куликовом состояло из конных туменов Тамерлана под началом хана Тохтамыша? Эти сведения можно отыскать в арабских источниках. Вот и разгадка того, как народное ополчение смогло одержать верх над регулярной армией орды.

В хрестоматийной литературе о Куликовской битве не употребляется самое раннее описание этой битвы из Симеоновской летописи. Поскольку князь Дмитрий Донской в ней упоминается в настоящем времени как живой, то создана она никак не позже 1389 года – до смерти князя, то есть является единственным сохранившимся документом, написанным по горячим следам событий.

Понятно, что летописи писались под диктовку в угоду тем или иным правителям, Церкви и идеологии. Но все равно непонятно замалчивание самого первого свидетельства. Не потому ли, что рассказ Симеоновской летописи заканчивается известием: Мамай погибает?

Вопрос: почему после разгрома ордынцев Куликовское сражение не имело для Руси важных последствий? Во-первых, потому что русское войско было почти полностью уничтожено. Эта версия имеет документальное подтверждение, но не в России, где все документы об этом и других событиях были подделаны, а в западных хрониках. Во-вторых, Дмитрий Донской на Куликовом поле собрал войска не против орды, а за орду. За орду с частной собственностью князей на землю и средства производства, а также с частной собственностью на пожизненную власть и передачу ее по наследству. За такую вот орду ратовал Дмитрий Донской. Князья стали крупными землевладельцами – произошла «приватизация» собственности и власти. И этот факт повлиял на дальнейшую судьбу орды, Руси и будущей России в целом. Но историки об этом умалчивают.