У истоков христианства (от зарождения до Юстиниана) - Амброджо Донини

Не исключено, что в Риме как раз в то время опасались создания коалиции старых и новых врагов республики (македонян, греков, сирийцев, нумидийцев), которые могли найти в Центральной и Северной Италии надежные убежища под прикрытием религиозных обществ. Однако лица из числа рабов оказываются на первом плане в этой истории. Специально созванные сенаторы приняли чрезвычайные решения в защиту общественного порядка. Изданный сенатом эдикт поставил под прямой контроль городского претора все дионисийские объединения; разрешение этим объединениям отправлять культ должно было быть санкционировано сенатом при участии в нем не менее 100 членов. Число приверженцев культа для всех общин было ограничено пятью — из них двое мужчин и трое женщин (в этом, кстати, свидетельство популярности подобных культов в женской среде).

Согласно Ливию, возглавляли движение рабы, отпущенники плебеи и выходцы из провинций. Они совершали «извращенные и необычные религиозные обряды» («История», XXXIX, 15). Почти слово в слово те же определения мы находим у Плиния Младшего и Тацита, но уже применительно к христианству: «извращенный и безудержный предрассудок» («Письма», X, 96), «отвратительное суеверие» («Анналы», XV, 44). Текст декрета был разослан также по союзным и федеративным городам, со специальными инструкциями местным властям. Именно потому и увидела свет одна из его копий, вырезанная на бронзовой табличке, найденной в Тариоле, в Калабрии, близ Катандзаро.

Несмотря на эти суровые полицейские меры, через два года были обнаружены — все по тем же данным Ливия — новые дионисийские ассоциации в Таренте, а еще через пять лет — в других местностях Апулии.

Многие случаи сходных проявлений нетерпимости имели место вплоть до первых столкновений с христианскими общинами. В 139 г. до н. э. были предприняты меры для изгнания иудеев и «халдеев» — так называли магов и астрологов. В период между 59 и 49 г. до н. э. была издана целая серия постановлений, направленных против культа Исиды, проникшего в Рим при Сулле. Хотя после смерти Цезаря было выдвинуто предложение воздвигнуть за счет государства храм в честь Исиды, Август запретил ее культ в столице, и то же сделал затем Тиберий. Лишь Калигула приказал построить знаменитое святилище Исиды на Марсовом поле, и в 215 г. статуя этой богини наконец вступила с триумфом в Капитолий.

Строго говоря, меры против иудеев не были тогда вполне законными, поскольку как автономная нация они пользовались определенными правами. Обвинение в их адрес состояло, впрочем, не в безнравственности или подрыве устоев, но лишь в изначальном несоответствии их обычаев обычаям римского народа. В целом, вплоть до конца республики, евреи не испытывали слишком плохого обращения. В Риме, где была многочисленная еврейская колония, Август распространил на них государственную раздачу продуктов питания и денег. Если раздача приходилась на субботу, они могли явиться за ними на следующий день.

Однако после превращения Иудеи в часть Римской империи и первых вооруженных восстаний мессианского толка все изменилось.

Тиберий приказал отправить в Сардинию на каторжные работы 4 тысячи молодых людей, «зараженных иудеГг ским и египетским суеверием». Если бы они погибли, замечает Тацит, «ущерб был бы не столь велик» («Анналы», II, 85). Другие вынуждены были покинуть Италию или отказаться от исповедания своей религии. Одно подобного рода решение приписывается Светонием императору Клавдию. В конце своего принципата, между 49 и 51 г. н. э. он «изгнал из Рима иудеев, которые разжигали постоянные беспорядки, устроенные Хрестом» («Жизнь Клавдия», XXV, 11).

ХАРАКТЕР И ГРАНИЦЫ ПРЕСЛЕДОВАНИЙ

У Светония мы находим свидетельство столкновения, которое на целые века породило конфликт Римской империи с христианством. Однако упомянутое место у Светония, писавшего около 120 г., то есть более чем через полстолетия после событий, о которых он рассказывает, вызывает немалые сомнения. Дион Кассий возражает против его свидетельства. Евреи были в Риме столь многочисленны, утверждает он, что нельзя было изгнать их, не спровоцировав беспорядки, поэтому Клавдий ограничился запрещением их собраний («Римская история», LIX, 6). Информация Светония, однако, перешла так или иначе в Деяния апостолов (18, 2).

Как бы то ни было, в рассказе Светония можно услышать отголоски противоречий, возникавших в недрах эмигрантских иудаистских общин по поводу мессии, как о том говорят Деяния апостолов, будь то в Фессалониках, Афинах, Коринфе или Эфесе. Кто именно этот Хрест, о котором говорит Светоний, трудно установить. Речь может идти о каком-либо безвестном еврее низкого звания (в переводе с греческого это имя означает «полезный», «честный», «добродетельный»). Оно было обычно среди рабов. Так, латинские надписи в Риме повторяют его по крайней мере раз восемьдесят. Но возможно, если вообще это место подлинно, что Светоний кое-что прослышал о том, что рассказывали в его времена о Хресте или Христе — эти два написания чередовались, что подтверждают Тертуллиан и Лактанций, — и приписал персонажу под этим именем ответственность за разногласия, вызванные в среде иудеев различными интерпретациями мессианства, тем более что христиане и евреи еще не слишком отличались друг от друга в глазах римлян.

Церковная историография без колебаний искажала данные о гонениях с очевидными апологетическими целями.

Число гонений до сей поры определено равным десяти. Это символическая перекличка с числом десять в перечне бедствий, которые постигли египтян, согласно библейскому рассказу (Исход., 7:14–12, 30). Есть предание о существовании специального эдикта, который ставил вне закона христианство со времен Нерона, хотя до III в. не встречаются упоминания о чрезвычайных законах и распоряжениях, кроме постановлений, касающихся административных мер для охраны общественного порядка. Очень приблизительно преследования приписывают десяти императорам: Нерону, который положил им начало в 64 г., Домициану (81–96), Траяну (98 — 117), Марку Аврелию (161–180), Септимию Северу (эдикт 202 г.), Макси-мину-Фракийцу (235–238), Децию (эдикт 250 г.). Валериану (эдикты 257 и 258 гг.), Аврелиану (275 г.) и Диоклетиану (эдикты 303 г. и весны 304 г.).

Перечень этот не имеет никакой цены. Случаи гонений имели место и при других императорах, например при Адриане (117–138) и Антонине Пие (138–161) и после Диоклетиана — например, при Лицинии (в 320 г.), не говоря уж о Юлиане, которого рассматривают отдельно. С другой стороны, снисходительное отношение Траяна к христианам, о чем свидетельствует обмен письмами между ним и Плинием Младшим, породило средневековую легенду о единственном язычнике — Траяне, который попал в рай без крещения благодаря вмешательству Григория Великого, затребовавшего покойного императора назад, в эту жизнь, на время, достаточное для его обращения. Предание это упоминает и Данте в «Божественной комедии» («Чистилище», X, 73–76; «Рай», XX, 112–117).

Но тем не менее очевидно, что гонения были и продолжались до начала IV в., даже если число их жертв было не столь велико, как хотят думать. Важнее объяснить их причины, нежели установить их пропорции.

Прежде всего это социально-политический климат эпохи. Нет сомнения, что апокалиптическая литература, по происхождению иудаистская, а позже христианская, никогда не была очень благосклонной по отношению к римским властям. От книги Притчей Соломоновых до книги Еноха, от приписываемых александрийскими иудеями Сивилле Эритрейской пророчеств до рукописей Мертвого моря, вплоть до прямого и открытого призыва к ненависти в Откровении Иоанна (Апокалипсисе) отвращение к Риму и его господству проявляется явно и неопровержимо. Можно также отметить, что в части этой литературы, как иудаистской, так и христианской, религиозные мотивировки антиримской полемики уступают место выражению явных претензий экономического и социального порядка.

Достаточно вспомнить, например, гакое предсказание «Сивиллиных оракулов» позднеэллинистического времени:-«Столько богатств Рим получил из Азии, что трижды столько же Азия получит от Рима, заставив его распла-титься за нанесенные обиды; и столько людей из Азии стали рабами в землях италиков, что двадцать раз столько же италиков в убожестве будут работать за пропитание в Азии» (III,350–354). И великая блудница на звере багряном «с семью головами и десятью рогами» из Апокалипсиса (17:3) есть не что иное, как чудовищный образ Рима и его первых императоров.

Если иудеи и христиане стали выразителями вражды к Риму, особенно на Востоке, то в определенной мере можно понять, что и правящий класс отвечал им недоверием и отвращением. Но политическая и религиозная неприязнь рассматривалась как проявление «ненависти к роду человеческому». И характерно поэтому мнение Тацита о христианах в известном месте в его «Анналах», где он вспоминает о пожаре в Риме в 64 г. и последовавших за ним гонениях на «огромное множество» последователей «отвратительного суеверия».