Пандемия (СИ) - Евгений Ермаков

На следующий день Антон сказал сокамернику, что надумал бежать, и замер, ожидая его реакции. К счастью, тот не позвал охрану, лишь кивнул одобряюще.

-Хорошо, Антон. Это правильно. Сейчас набросаю по памяти план коммуникаций. Тянуть дальше опасно...

-Уходи прямо сейчас, когда пойдешь в уборную- сказал Соломенцев вечером того же дня. Не тяни. Вот это - схема канализации под нами, смотри, - он протянул Антону клочок бумаги с нарисованной карандашом схемой. - Здесь проходит отводящая труба под нашим зданием, она ведет к главному канализационному коллектору - его трудно не узнать, это огромная труба, в которую сливают все сточные воды. Сейчас, правда, стоков совсем мало, город мертвый, сборные трубы пересохли, но не суть.

Ты сразу узнаешь главный коллектор, он широкий, как тоннель в метрополитене. Смотри, вот здесь начинается сеть очистных сооружений, сейчас , безусловно, ею уже никто не пользуется. Эти трубы собирают сточные воды от домов, они второстепенные, узкие, но постепенно расширяются по мере приближения к главному коллектору. Санитарная и ливневая канализации идут раздельно, не смешиваясь.

После того, как выберешься отсюда через душ, будет нужно пробраться в отводящую магистраль вот сюда. - Соломенцев водил пальцем по бумажке с чертежом, следя, чтобы Антон внимательно слушал. - А это сток. Сюда стекается талая и дождевая вода, которая не нуждается в очистке, поскольку не предназначена для питья. Труба носит название сток ?192, вода сливается здесь прямиком в Неву. Обуховская набережная находится рядом. Проплывешь полкилометра по течению и попадешь на набережную. Там должны быть катера или лодки. Найдешь, на чем добраться до Васильевки. В общем, все довольно просто. Придется бежать как можно быстрее - за тобой будет охота, не сомневайся. Спартанцы хорошо знают подземную сеть канализации, и уйти будет очень непросто... Все понял?

Антон неуверенно кивнул, все еще рассматривая чертеж. Бывший ученый сунул в руку Антона клочок бумаги.

-Спрячь в сандалию. Этот рисунок ни в коем случае у тебя не должны найти.

Потом, осторожно оглядываясь, сунул ему отвертку для шестигранников с деревянной грубо обточенной ручкой. Добавил:

- Помни, у тебя десять минут, пока охранник у входа в уборную не хватится. Поспеши...

Антон кивнул ему, пряча под мешковину нехитрый инструмент.

-Спасибо вам.

-Удачи... - прошептал Соломенцев, запустив пальцы в густую бороду. - И еще одно. Зажигалка. она тебе там пригодится.

Показалось ли Антону, что голос прожженного циника дрогнул?

Антон шел в уборную, попросившись перед самым отбоем. У крайней камеры, желая проститься, бросил взгляд налево. Левченко дрогнул - обе камеры были пусты. На очереди был он сам...

Пленник зашел в уборную, тюремщик остался снаружи. Жгучее чувство стыда нахлынуло на парня с еще большей силой; девять его товарищей, видимо, все еще оставались в боксах наверху, ожидая своей участи. По сути, приговор для всех был смертельным, и это ощущение было невыносимо. Антон никого не мог взять с собой, и чувствовал себя предателем. Он прислонился к стене, постоял, прощаясь с остальными, физически ощущая, как убегают драгоценные секунды. Затем зашел в душевую кабинку, захлопнув дверцу и, опустившись на колени, принялся отворачивать винты на решетке на полу. Они откручивались быстро и легко, инструмент бывшего медика не подвел. Антон отложил решетку в сторону, и, инстинктивно поглубже вдохнув, нырнул в канализационной сток.

Здесь, в городской канализации, было безраздельное царство крыс, вольготно чувствующих себя в темноте и вони. Было довольно сухо; Антон опасался , что идти придется по пояс в воде , однако он увидел лишь небольшой ручеек, бегущий по дну сточной трубы. Антон вытащил бумажку со схемами коммуникаций и взглянул на нее, чиркнув зажигалкой в полной темноте. Хотя он успел выучить схему наизусть, но странным образом клочок бумаги в кулаке придавал ему уверенность и сил. Он прополз на четвереньках метров пять до поворота - высота отводящей трубы здесь была сантиметров восемьдесят, завернул за угол и увидел решетку, преграждавшую проход. Она держалась на честном слове, укреплять ее не было необходимости; Антон просто выбил ее ударом ботинка и проник в следующее тускло освещенное помещение. Здесь было жарковато и сыро; Антон вдруг решил, что реакторная располагалась где-то у него над головой. Пройдя техническое помещение, Левченко выбрался в главную канализационную магистраль Питера.

Основной канализационный коллектор действительно напоминал размерами тоннель метро. По стенам тянулись клубки проводов, горело тусклое техническое освещение и хлюпала вода под ногами. Вода сочилась в главном коллекторе отовсюду - давала о себе знать рыхлая водянистая кембрийская глина. Коммуникации во многих местах явно требовали ремонта , укрепления несущих конструкций, но этим заниматься было уже некому. Он старался сворачивать нужных местах, чиркая кремнием зажигалки, чтобы прочесть номера тоннелей на поворотах, но через несколько минут понял, что уперся в тупик - путь преграждала сетчатая дверь, запертая на замок. Он похолодел. На бумажке Соломенцева здесь не было никакой преграды. Он присмотрелся к надписи на стенке тоннеля - "коллектор ? 42". Какой к черту 42? На бумаге вообще такого не было.

Антон остановился, вновь разглядывая рисунок ученого. Безопасные десять минут уже явно прошли. Охранник уже должен был заметить исчезновение пленника. Звуки сверху, из подземного города сюда не проникали, но Антон знал, что нужно спешить. Охотники, возможно, уже взяли след...

Сердце забилось как заяц. Ловушка. Итак, он его предал, но зачем? Надеется, что его пригласят поучаствовать в травле мелкой дичи? Своего рода развлечение для спартанской элиты? Ноги стали ватными от этой предательской мысли.

Антон прислушивался. Кроме шума текущей или падающей воды он не слышал больше ничего, но времени прошло уже столько, что не было никакой надежды на то, что его побег еще не обнаружен. Охота должна была начаться...

Он вернулся к последней развилке, торопливо выбил огонь из зажигалки и снова прочитал номера тоннелей. Кажется, надо было сворачивать направо, но он не был уверен. Чертеж был сделан кое-как... Антон двинулся направо, и тут он услышал шум. Где-то позади явственно раздавались приглушенные звуки сапог. Это были люди. Раздался собачий лай - все так, как и говорил Соломенцев - они шли за ним с собаками. Впрочем, люди были куда опаснее любых животных.

Паника обуяла Антона. Он кинулся в боковой коридор, уже совсем неуверенный, что двигается в нужном направлении. Кажется, его заметили. Он слышал позади возбужденный шум голосов, усиливающийся эхом, расслышал что-то вроде "Здесь!" "Есть след!" На влажной стене тоннеля мелькнул отблеск фонаря. Лай овчарок, взявших след, вновь донесся до него, только теперь они были куда ближе. Антон бросился бежать со всех ног, уже не обращая внимания на идентификационные надписи на стенах. Паника обуяла все его существо. Адреналиновая волна захлестнула сознание, и он понесся стрелой, куда-то заворачивая, поскальзываясь в сточной воде. Он не замечал вони почти пересохших канализационных вод, не слышал окриков позади, вообще ничего не осознавал.

Шаги и приглушенные голоса раздавались все отчетливее. Лучи фонарей замелькали позади как болотные огни. Они настигали. Собаки захлебывались возбужденным азартным лаем.

Скорей, скорей! Направо снова был тупик - стена с кирпичной кладкой, впереди был вертикальный сток со скобками на стенке, ведущими наверх, к решетке на мостовой. Сюда стекали дождевые воды. Налево вела сужающаяся труба. Ведомый интуицией, он кинулся туда.

-Стоять! Кому сказал, стоять! - сзади пальнули. Грохот в тоннеле показался оглушительным. Пуля чиркнула по стене в тридцати сантиметрах позади Антона. Он шарахнулся в сторону, пригибая голову.

-Все сюда! Он здесь! - заорали сзади.

Снова выстрел. Пуля свистнула еще ближе. Стрелок явно пристреливался. Затем он спустил собаку. Та, не сдерживаемая более хозяином, устремилась вперед, догоняя беглеца.

Грянул третий выстрел. Начинался плавный поворот тоннеля, пуля врезалась в стену, немного не достав беглеца из-за изгиба стены. Похоже, что его спасло только это. Спереди пахнуло свежим воздухом; здесь уже явственно ощущался сквозняк. Выход был совсем рядом, собака была все ближе и ближе, он уже слышал ее хриплое дыхание за спиной и мчался как стрела - вперед, к свободе...

Справа мелькнула желтая грязная надпись "Сток ?192". Наконец-то!

Впереди зияло круглое темное отверстие, ведущее наружу. Тонкий вонючий ручеек убегал по чуть наклонной трубе вперед, выливаясь в Неву. Антон оттолкнулся от края трубы и прыгнул в Неву, вдохнув поглубже.

Вода обожгла его ледяным холодом; сердце, казалось, пропустило такт. Он набрал воздуха и нырнул. Когда-то Антон хорошо плавал, правда уже давно не практиковался.