Шторм в моей крови (СИ) - Крыжановская Оксана Сергеевна

— Кто был заказчиком? — требовательно спросила мама.

— Я не скажу.

Мама вскочила, со злостью посмотрела на дядю и протянула с гневом:

— Что?!

— Инди, если я скажу, то ты пойдешь им мстить, а нам надо их схватить и судить.

— Саша…

— Можешь на меня не рычать, так захотела Элла. Думаешь, я не хочу того же что и ты?

Мама перевела на меня взгляд.

— Элла…

— Мама, я так решила и это не обсуждается! — отрезала я. — Если ты это сделаешь, то будешь не лучше их. Поверь, я больше кого хочу им отомстить, но так не правильно.

— Теперь меньше нужно было общаться со своим дядей, — раздраженно ответила мама, присев назад в кресло и сложив руки на груди.

— Я и так с ним мало общаюсь, — парировала я, — так же как и вижусь с бабушкой.

Находиться с ними двумя в одной комнате была трудно. Приходилось находиться в разных частях кабинета.

— Раз одного похитителя поймали, то Элла должна вернуть свою кровь, — произнесла бабушка.

— Пока мы этого сделать не можем. Наличие крови у подсудимого является главным доказательством. Вот после суда мы и сделаем переливания, и ты заберешь у Эллы свою часть крови.

— Постой, Саша, не легче ли будет, чтоб ты и я забрали у неё по части? — спросила бабушка. — Ведь если я верну свою часть, вам вмести будет находиться намного труднее. Твоей крови у неё больше, чём моей. И если её извлечь, она не сможет подавлять твою.

Все дело в том, что моей крови во мне очень мало, и она не способно подавлять силу другой, поэтому дядя с бабушкой сделали так, что когда одна из кровей активируется в присутствие своего хозяина, вторая старается её подавить. И хоть у меня меньше бабушкиной крови, но энергия у неё сильная.

— Но зато она сможет нормально общаться с тобой.

Бабушка грустно улыбнулась и ответила:

— Раз ты так хочешь.

По моим щекам опять потекли слёзы, и я их быстро стерла.

"Намного труднее" — это не то слово. Я и так редко виделась с дядей, а теперь буду ещё реже.

— А имя второго похитителя узнали? — спросил отец.

— Узнали, и даже узнали, где он сейчас находиться. Ринос, перед тем как отправиться к отцу, связался со вторым, но тот в помощи ему отказал.

— Имя и место его обитания ты нам тоже не скажешь?

— Нет, Инди, не скажу, — отрезал Саша. — Наберись терпения. Я отправил на его поимку свой лучший отряд. У них не было ещё не одно провала.

— Суд будет тайны? — спросил отец.

— Почти, — с неохотой ответил дядя. — Их обвинять в попытке убийства, но я клянусь, что добьюсь для них смертельного приговора.

— Значит, тут замешан кто-то из важных персон, — скриви губы, произнесла бабушка.

— И похитителя оба дроу, — развил мысль Кейлоб.

— Только не говори, что они ещё с одного мира?! — воскликнула мама.

— Довольно! — закричала я. — Я хочу разобраться во всем, а если вы их убьете, то никаких ответов я не получу!

Мама посмотрела на меня, глубоко вздохнула и сказала:

— Хорошо, Элла. Ты имеешь право получить ответы на свои вопросы.

Событие тринадцатое

Мама сказала, что заберет адептов с собой, и что мне нужно отдыхать. Но вернувшись домой, я отправилась не в свою комнату, а в рабочей кабинет. Мне хотелось занять голову какой-то работой, а не вариться в мыслях. Поэтому я решила поработать над двигаскопом, там как раз были несколько деталей, которые я хотела заменить, чтоб улучшить работу аппарата.

Не знаю, сколько прошло времени, когда в дверь постучали. Стянув в себя увеличительные очки, я открыла дверь, с удивлением увидела Лизу и спросила:

— Ты не отправилась с остальными?

— Я ведь не адепт их академии, — безразлично ответила она, пожимая плечами.

— Но мама ведь сказала, что возьмет тебя с остальными, — припомнила я.

— Я решила остаться с тобой, ведь именно ты обещала устроить мне веселую прогулку, — девушка улыбнулась и, потеснив меня, вошла внутрь.

— Извини, но у меня сейчас нету настроения веселиться, — ответила ей, — так что лучше я тебе к маме отправлю, или домой.

Но девушка меня не слушала, она восхищенно оглянулась и воскликнула:

— Ух ты! Как у тебя тут здорово! Хоть и бардак небольшой. — Затем глянула на меня через плечо и попросила: — Покажешь мне свои изобретения?

— Ну, пошли, покажу, — с неохотой ответила я, пожимая плечами.

Мы зашли в соседнюю комнату, и я показала ей двигаском, от которого она пришла в восторг.

— Ты просто поразительная! — воскликнула она, и лжи в её словах, к удивлению, я не чувствовала.

— А мне иномирянен говорил, что в вашем мире, подобное уже давно изобрели, — с легким раздражением в голосе пробормотала, пытаясь скрыть смущение: какому творцу не приятна похвала?

— И что? — со смешком возразила Лиза. — Ведь ты придумала его сама, и это удивительно! Мне всегда нравились творчески люди, умеющие создавать поразительные вещи. Особенно мне нравиться те, кто рисуют картины. Жаль, у меня таланта к этому нет.

— Умение танцевать это тоже поразительное качество, — уже возразила я.

Лиза в благодарность улыбнулась и, присмотревшись к двигаскопу, указала на золотистую эмблему пальцем.

— Это что?

— Это мой знак. На всех моих изобретения он присутствует

— Типа, знак качества, — сообразила она. — Почему птичка?

Эмблема была в виде золотого силуэта птички в профиль, поднявшей свои крылья вверх.

— Это малиновка, — уточнила. — А почему даже и не знаю. Я выбрала её ещё до того… — я резко осеклась и быстро сменила тему: — Двигаском ещё не завершен. Звука пока нет, только картинка.

— Уверена, ты что-нибудь придумаешь! — с энтузиазмом произнесла Лиза, улыбнувшись мне, и не улыбнуться в ответ я просто не смогла.

Мы пробыли в кабинете долго, рассматривая мои законченные изобретения и находящие ещё в разработке.

Дом, после ухода адептом, стал каким-то… пустым. Это стало особенно заметно, когда мы спустились в столовую ужинать, и на длинном столе было накрыто лишь на две персоны. Джонни мама тоже забрала с собой. Один из родственников хотел остаться со мной, но я возрази, так как хотела побыть одна. Но сейчас ощущала огромную благодарность Лизе, за то что она осталась со мной. Хотя, возможно, на это её все же подтолкнула мама, или кто-то ещё.

Почти все время Лиза о чём-то рассказывала: о смешных случаях из жизни, о своей первой и не слишком удачной любви, о родителях, о друзьях, о впечатлении от миров в которых побывала, о книгах и фильмах своего мира. Так же она промыла косточки дроу, который ей нравился, и пришла к выводу, что мужчины во всех мирах бабники, и вообще козлы. Эпопей ужина стало её предложение создаться всемирный женский клуб, под лозунгом: "Долой козлом! Хоте мы настоящих мужиков!". На этом я не выдержала и рассмеялась, а в голове у меня родилась идея.

— Знаешь, у меня есть одна знакомая в мире Эйнуэрния. Она художница.

— И ты хочешь меня с ней познакомить? — поняла девушка.

— Только картины у неё больно специфические, — добавила, пытаясь скрыть улыбку.

— Типа сюрреализма или постмодернизма? — уточнила Лиза, и оба эти слова были мне не знакомы. Все же в искусстве я мало что понимала.

— Она рисует мужчин, — все же сдержать улыбку не удалось, — обнаженных мужчин.

— О! — глаза у девушки загорелись, словно в них влили керосин и подожгли. — Я б даже сказала: О-го-го-го-го!

— Только, в её доме существует одно правило: все находящиеся в нём должны быть обнажены, — добавила я главный факт, из-за которого редко и появлялась в её доме. — Ты согласна на это?

— Я-то согласна, — тут же ответила девушка и удивленно спросила: — А зимой она тоже голышом бродит?

— Она живет на тропическом острове, так что там всегда жарко.

— Она типа нудистка?

— Кто?

— Это люди, которые все время ходят голышом.

— Ну, она не все время так ходит, но дома — да, — пояснила я.

— Ладно, пошли, — махнула девушка рукой и поднялась, — заценим её картины в стили "ню".