Рейтинг лучших любовников - Светлана Демидова

Машу мутило. То ли начался токсикоз, о котором она столько читала и слышала, то ли на нее так тяжело подействовала история с Андреем, отцом и пистолетом. Неужели Андрей в самом деле стрелял в отца? Зачем? Вот когда он стрелял в негодяя Немоляева и под ноги подлецу Зарудину, все было понятно и правильно. Но что Андрею мог сделать отец? Он был для Маши самым близким и любимым человеком. С мамой ей всегда было непросто. Вера Николаевна – сложный и даже где-то жесткий человек. В их семье маленькую Машу наказывала только мама, а отец всегда жалел. Он вытаскивал ее из угла, целовал в мокрые щеки, укладывал в постель и рассказывал бесконечные сказки про котенка Полосатика и песика Желтые ушки. Маша хранила в душе эти сказки и собиралась рассказывать их своему малышу. Именно папа был поверенным всех ее девчачьих тайн, именно ему первому она сказала, что влюблена в сына друзей дома до слез. И он одобрил ее выбор. Что же произошло между ним и Андреем? Андрей и отец – самые любимые люди! Как же ей, Маше, теперь быть?

И этот Геннадий почему-то так пронзительно смотрит на нее своими красивыми глазами. Зачем парню такие красивые женские глаза? У Геннадия они голубые, очень светлые, но все-таки какие-то неземные. Редкие. Впрочем, ей нет никакого дела до его глаз. Во-первых, она любит другого и даже ждет от него ребенка, а во-вторых, на нее свалились такие неприятности, что думать о чем-нибудь другом, кроме них, она не в состоянии.

Валентин Корзун, хотя и изображал своим видом полное спокойствие и уверенность в себе, был совершенно подавлен и растерян. Он не мог понять, зачем Андрей стрелял в Славку. Вот если бы сын стрелял в него, в собственного отца, он бы понял. Ведь он, Валентин, самым иезуитским способом высказал Андрею свое мнение на предмет его женитьбы на Маше. Конечно, он вел себя не лучшим образом, но так было нужно для дела. Иначе просто нельзя. Кстати, надо как-то умудриться сегодня же переговорить о детях с Верой, с глазу на глаз.

Чем же Славка умудрился так уесть Андрея? Неужели тоже запретил жениться на Маше? Неужели Вера ему все рассказала? Нет… Не может быть… Если бы рассказала, то все «веселье» шло бы сейчас совершенно в другом ключе.

Непонятно, почему Катя взяла на себя пропавшие из ящичка компьютерного стола деньги? Он сразу понял, что она плетет что-то не слишком вразумительное про зубные пломбы, но посчитал, что расспрашивать пока не стоит. Он видел, что жена и сын взбудоражены, а в таком состоянии никаких вопросов решать нельзя. Валентин собирался дать своим домашним прийти в себя, а чуть позже вплотную заняться пропавшими деньгами. Из-за этой чертовой работы, которая съедала все его время, он, конечно, подзадержался с разборкой. Выходит, Андрей потратил деньги на пистолет. И Катя, похоже, об этом знала. Почему же скрыла? Неужели не понимала, чем это грозит? Нет… Не может быть. Катя не так проста. Что-то здесь не то. Что-то нечисто.

И этот их с Верой одноклассник почему-то ему не нравится. Слишком напряжен, хотя его красавчик сын ни в кого не стрелял. И глаза у него бегают. И, похоже, чаще, чем нужно, останавливаются на его, Валентина, жене. Да и Катя что-то уж чересчур равнодушно говорила об этом Антоне утром за завтраком! Чем черт не шутит, может, не у Веры, а у Кати было что-нибудь с ним в золотые школьные годы. А сейчас Катя на грани нервного срыва… Это видно, что называется, невооруженным глазом. Конечно, не каждый день сыновья палят из пистолетов, но, может быть, тут дело еще и в другом? Может, нахлынули воспоминания о нежных юношеских поцелуях с красавцем одноклассником? Только не это! Он не отдаст Зданевичу жену! Без Кати его жизнь не имеет смысла!

Милая девочка по имени Маша нравилась Геннадию все больше и больше. Она почему-то никак не могла отойти от своей печали. Впрочем, все эти питерцы, сидящие за праздничным столом, были явно не в себе: какие-то вздрюченные, нервные, встревоженные. Похоже, они все говорят совершенно не то, что думают. Одна Маша молчит и поглядывает то на отца, то на парня, сидящего напротив нее. А парень больше всех не в себе. Может, наркоман? Эк его скрючило на сторону! И вообще, синий какой-то. Неужели он Маше нравится? Геннадий уловил идущую из глаз девушки теплоту, когда она смотрела на этого наркомана. Ну, ничего, еще не все потеряно! Не жена же она ему! Еще ни одна юная красотка не смогла устоять против его, Геннадиевого, обаяния. Так что этот синелицый ему не помеха. Маша достанется ему, как всегда доставались любые девчонки, которые нравились. А если в борьбе, так это еще слаще!

А папаша у Маши странноват: будто только что явился с бандитских разборок. Некоторые ранки продолжают слегка кровоточить, а мафиози изо всех сил делает вид, что ничего не произошло, что у него ничего не болит, что он весел и любит, как родных детей, всех гостей до единого. Как-то все ненатурально, неестественно и даже противно! Но ради Маши стоило сюда прийти.

Неожиданно для всех Ольга Зданевич очень умело поддерживала разговор, будто была хозяйкой праздника: весело отвечала на вопросы, задавала свои, выглядела душкой и обаяшкой, но при этом старалась незаметно рассмотреть одноклассниц мужа и даже разгадать их.

От обеих женщин исходила скрытая опасность, и непонятно, от какой больше. Обе они были красавицами. Обе одной масти, длинноногие, со стройными фигурами. Антон сидел рядом с Ольгой, и ей не видно было, на какой из подруг чаще останавливается его взгляд. Но в том, что взгляд останавливается и что взгляд этот – особый, она чувствовала нутром. Неужели между ее Антоном и одной из них что-то было в школе? А если не в школе? Вернее, не только в школе… У них вполне могли возобновиться былые отношения, когда он приехал с Дальнего Востока в Петербург. Старая любовь пускает глубокие корни.

Ольга вдруг явственно осознала, что приглашение на день рождения не случайно, что на этом празднике непременно должно произойти что-то такое, что перевернет ее жизнь. Из-за которой же из двух все полетит к чертям? Из-за Кати? Что-то она неважно выглядит… Или все дело в Вере, хозяйке дома? Она так хороша сегодня: и платье, и прическа…

Ольга прикинула, на кого мог сильнее, как сейчас говорит молодежь, запасть Антон: на женственную утонченную Катю или на жестковатую резкую Веру. Пожалуй, что на Катю. Конечно же, на Катю. Ольга хорошо знала своего мужа.

Жена Антона Зданевича была единственным человеком, кроме, разумеется, хозяйки, который находил смысл в этом странном дне рождения. Если бы она не настояла на своем и не пришла в гости к Вере, то не знала бы, что ее семейное счастье находится под угрозой. Конечно, она и раньше уже кое о чем догадывалась, потому что тот Антон, к которому она приехала в Петербург, существенно отличался от того, которого она провожала на вокзале Хабаровска. Ольга связывала перемену в муже с трудностями и бешеным темпом столичной жизни, но теперь всем сердцем почуяла настоящую беду.