Дорога без возврата - Марик Лернер

На этот раз непроизвольно кивнул только Большой Заяц, остальные молча ждали.

— Когда поделим добытое по закону, все, кто захочет, могут уйти и вернуться к себе. Но я, и ты, Четырехрукий, и ты, Ястреб, — мы не просто так здесь. Шесть пустых рощ! Большой поход оборотней кончился провалом, и мы в этот момент единственная сила, которая может предъявить на них права. Мы должны объявить их своими, но поодиночке в этом нет смысла. А если мы начнем выяснять между собой, кто из нас сильнее, придут другие. По две рощи на всех — это справедливо. Я предлагаю союз. Каждый, кто нападет на вас, — мой враг. Каждый, кто нападет на меня, — ваш.

— Так зачем тебе пленные? — раздался в тишине голос Большой Ноги.

— Я хочу договориться с князем Скрептом. Они всегда отдают оборотней своим дубам, мы просто убиваем. Мне не нужна сейчас новая война на границе. Я хочу обменять голову на голову. Их пленных на наших. А наши заплатят за свою свободу. Сколько там дают за военный трофей? Десять лошадей? Вот как получим, так и отпустим. Это тоже общая доля. А потом я хочу еще один договор, чтобы Скрепт не смотрел в нашу сторону. Мы обещаем не ходить в набеги через границу, они тоже. Если это наша земля, ему есть смысл согласиться. Завтра отпущу одного пленного с посланием и предложением встречи.

— Да, — протянул Ястреб, — ты и на покойниках сумеешь взять больше, чем на живых. Я за союз в любом случае, договоришься ты с зелеными или нет. Я не верю, что это возможно. Сотни лет мы проверяем друг друга на прочность и сотни лет пленных убивали. Так что обсудим это на той стороне, после дележки.

— Я тоже, — сказал Четырехрукий. — Не согласится князь, мы ничего не потерям. Убить никогда не поздно.

— Так если с зелеными договор, — с недоумением спросил один из молчащих до сих пор командиров отрядов, — что, уже и в набег не пойдешь?

— А кто тебе мешает сходить пограбить другого князя? — поинтересовался я. — Прогуляемся на переход дальше.

— А, — с облегчением сказал тот. — Тогда другое дело… Ты это, Зверь… нас ваши дела с рощами не касаются, но, если надумаешь еще куда сходить за добычей — мы всегда с радостью. Такого еще не бывало, чтоб семьсот против трех тысяч — и всего двадцать четыре убитых…

Остальные поддержали его пламенную речь восторженными криками.

— Значит, на этом все, — подвел я итог обсуждению. — Утром выходим.

Они стали подниматься и расходиться. У костра остался лишь лис.

— Только хорошие воины выигрывают сражения, — заговорил он негромко, — но они должны четко подчиняться приказам своих командиров и не проявлять героизма без нужды. Мы лучшие в мире, и каждый знал свое место и свой маневр. А победа приносит славу вождю. Чтобы добиваться успеха, тебе нужны воины, которые уважают тебя и готовы следовать за тобой. Ты завоевал не просто славу, ты завоевал любовь своих воинов, и про твою удачу и правильность решений они разнесут весть по всем равнинам. Позови их еще раз, и они не только придут, сами, но и приведут к тебе других.

Он помолчал.

— А про осажденных ты ничего не сказал.

— Хочешь секрет?

— Естественно, — он подмигнул, — никому не скажу.

Не знаю я, что с ними делать. Вроде свои, но если они вернутся, то будут злые из-за неудачи и отыграются на нас. Их осталось не меньше двух тысяч, нас после ухода этих, из чужих отрядов, останется три-четыре сотни, даже если я успею остальной Клан позвать. Росомах больше, но захотят ли они всем родом ввязываться… Какой смысл — класть своих за чужих? За союзника я бы пошел, — и посмотрел на него в упор.

— А меня ты позвать в союзники не хочешь? — вроде со смешком спросил он.

— Союз всегда на общих интересах основан. Я слаб в сравнении с тобой, у нас нет общих границ, и я не собираюсь в ближайшее время ни к кому под командование идти. Какой смысл для тебя в таком союзе?

— Ты говорил прямо, я тоже не буду хитрить. Ты телом наш, но голова у тебя работает совсем по-другому. Возьмешь, что хотел, и в ближайшее время больше не собираешься воевать. Тебе нужен не просто мир, ты хочешь торговать с зелеными. Дерево, пушнина, камни, продовольствие, что там еще…

Я моргнул от неожиданности.

— Похоже, не настолько уж я отличаюсь от Народа.

Он ухмыльнулся:

— Многие думают об этом, но рано или поздно к обросшим жирком семьям наведываются соседи. Надо быть постоянно наготове и держать оружие рядом, когда ложишься спать. Не ты первый откололся от рода, но ты первый набрал такой вес в короткое время. Много будет желающих проверить твой Клан на прочность. А многим ты вообще поперек сердца. Если нужна будет помощь — приходи.

Черепаха говорила два часа, потом Старик еще час задавал вопросы, уточняя и снова возвращаясь назад. Теперь он сидел, закрыв глаза, и, если бы не тихое дыхание, его можно было бы принять за покойника.

— Значит, ничего выдающегося за ним раньше не замечалось, — скрипуче сказал он наконец. — Все на среднем уровне — мыслеречь, лечебная помощь, блокировка от чужого вмешательства, пользование амулетами, даже умение пользоваться оружием и конная езда. Ожидать выдающихся достижений за полтора года было бы странно. Единственный выпадающий из ряда — случай с Нежданом. И вдруг такая демонстрация. Я бы хорошо подумал, прежде чем браться, а он раз — и выкачал дуб — пожиратель жизней. — Старик одобрительно покачал головой. — Женщины, — пробурчал он, — самые опасные существа на свете, из-за вас и ваших капризов погибло множество мужчин, но в то же время вы самые недалекие на свете существа. Вам кажется, что если вы переспали с мужиком, то он будет ходить на поводке и внимательно заглядывать вам в рот.

— Я с ним не спала, — возмущенно воскликнула Черепаха.

Койот промолчал а, и они гневно посмотрели друг на друга.

— Тем более, — хихикнул Старик. — Мальчик вырос и тщательно скрывает свои возможности. Работать напрямую с чужой энергией мы его не учили, а он демонстрирует подобные вещи. Гений, понимаешь… Могла бы и поинтересоваться, почему он вечно пропадает в том паршивом овраге. Какой ты паук, если таких вещей не замечаешь? Там есть слабенькая аномалия.

— Я знаю, — пробормотала Черепаха себе под нос, соображая, откуда ему знать про овраг, — но он же ходил не один, а с сыновьями.

— Молодец, — саркастически сказал Старик, — а ты была страшно занята и не помнила, чему тебя учили. Прежде чем принять решение или оценить собеседника, спроси еще кого-нибудь. Минимум два взгляда с разных сторон.

Она промолчала, зная по опыту, что рассказывать про все проблемы бесполезно, когда сотня новичков должна быть устроена, накормлена, проверена на болезни, и вообще требуется выяснить, что за оборотни на голову свалились и не потребуется ли ставить их на место… Ты паук и обязана справляться, а нет — нечего было лезть, сидела бы младшим в роще и помалкивала. Она и справлялась. Совершенно не приходило в голову еще и следить за Зверем. Все равно он постоянно с ней обсуждал все важные дела.

— Ладно, оставим это. Что он точно сказал, когда послал тебя сюда?

Черепаха пожала плечами и обреченно повторила в третий раз:

— Он сказал: «У меня две рощи, и нужны два нормальных паука, а не трое недоучек, и Черепаха, которая считает себя старшей над всеми. Я не знаю вашего паучьего правильного поведения, но мне нужна Койот, чтобы восстанавливать сожженные деревья-дома и сажать новые на место погибших окончательно. Она дала клятву служить Клану, а не глубокоуважаемому Старику. Я готов проявить сколь возможно огромное уважение и дать богатые подарки — это уж сама на месте решай, насколько большие и что именно, — но очередных отговорок принимать не желаю. Пусть выбирает: или возвращается, или остается там навсегда».

— Замечательно, — захихикал Старик. — Он получит большой сюрприз. Она поедет, но только вместе со мной. Не пугайся, — добродушным тоном сказал он Черепахе. — До твоих планов и амбиций мне нет дела.

«Как же, — подумала она, — до тех пор, пока они тебе не мешают, а что тебе, собственно, надо, только ты и знаешь».

— Надо все-таки заняться его воспитанием, — продолжил Старик. — Последний этап. Если он может одно, значит, сможет и другое. Ты точно не замечала ничего подобного?

— А зачем мы тогда по лесам назад тащились? Туда — он места не знал, но назад…

— Это еще ничего не значит, — отмахнулся Старик. — Может быть, если бы вас по-настоящему прижали, он бы что и сделал. Вижу, не согласна, а зря. Он совсем не дурак, и чем меньше Народа знает о таких вещах, тем лучше. Этим займусь я. Договор! Ишь ты, чего удумал…

— Они встретились наедине с князем, — послушно забубнила Черепаха. — Никаких свидетелей, даже телохранителей не было. Что конкретно обсуждали и говорили — неизвестно. Граница была проведена по карте, середина рек, приметные камни. Ну как обычно. Два абсолютно одинаковых экземпляра карты у каждого. У них с нашими названиями, у нас с ихними. Запрещено ходить на чужую сторону без веской причины вроде опасности для жизни. Случайно пересекший границу без враждебных намерений должен быть возвращен назад без ущерба материального и физического. Грабить и бить нельзя, — пояснила Черепаха. — В заранее оговоренных местах выставлены наблюдатели, которые в случае возникновения вопросов вроде этого должны подать сигнал на другую сторону огнем или флагом. Все это касается всех шести рощ. Мы все равно первые к границе по расстоянию, но за их действия отвечаем тоже. Отдельно в договор включены Кошки и Росомахи в других местах, до тех пор, пока они соблюдают союз. Оговорена также возможность повторной встречи. Он прямо не говорит, но, похоже, они с князем хотят еще и торговать. Дерево нам пригодится, а они с удовольствием возьмут коней.